ЭТНОС. Часть первая — ’Парадигма’ - Павел Сергеевич Иевлев

государственного устройства с целью повышения его эффективности. Рано или поздно вы пришли бы к ним сами. Но без нас вариант «поздно» может стать «слишком поздно». Вы сами настаиваете на том, что время не терпит, Ваше Величество.

— Да, — мрачно ответил Император. — Ситуация в Меровии ухудшается с каждым годом. Прошлогодний неурожай грозит голодом уже к весне, крестьяне проедают посевное зерно. Учётная численность трудоспособных лиц за пять лет сократилась на четверть из-за Красного Мора, поэтому рекрутский набор сорван. Багратия, видя, что мы слабеем, уже открыто говорит об аннексии Прилесья, утверждая, что это их древние земли. В Калании мутят народ, подбивая на отделение, в прошлом году бунт пришлось подавлять армии, и она показала себя ужасно…

— Это всего лишь стечение неудачных обстоятельств! — заявил пожилой седоусый мужчина в мундире. — Армия верна вам, Ваше Величество, и готова отразить любого врага!

— Прекратите, маршал, — оборвал его Перидор, — наши лучшие части чудом не были разбиты кое-как вооружёнными бандами мятежников. Вас спасли только весенняя распутица, наличие артиллерии и то, что их лидеры переругались, не сумев собрать силы в кулак. Если Багратия решится напасть, нас спасёт разве что Господь Бог.

Маршал надулся и замолчал, неприязненно глядя на нашего генерала Корца. Видимо, профессиональным чутьём угадал коллегу и взревновал. Корц снисходительно и слегка издевательски улыбнулся. Похоже, воинское искусство аборигенов он оценивает невысоко.

— Нам известно о временных трудностях Меровии, Ваше Величество, — сказал Мейсер, — именно поэтому мы здесь. Скоро все перечисленные вами проблемы останутся в прошлом. И, разумеется, выплата первой части нашего вознаграждения будет востребована только после того, как это произойдёт. Мы не шарлатаны и не настаиваем, чтобы нам верили на слово.

— И что вам для этого нужно? — спросил единственный, кроме императорской четы, молодой человек на той стороне стола. — У нас нет ни лишнего золота чтобы его потратить, ни лишних товаров, чтобы это золото получить, ни лишних людей, чтобы усилить армию…

— Не волнуйтесь, Ваше Высочество, — ответил Мейсер. — Наши методы не потребуют какого-то дополнительного финансирования.

«Высочество» — значит, это брат Перидора. Если я и слышал его имя, то не запомнил. Помню, что он младше всего на несколько лет. Правильное узкое лицо, тёмные волосы, аккуратные усы, строгий (по местным меркам) мундир. На брата совершенно не похож.

— Более того, — продолжил Мейсер, — небольшая оптимизация текущей структуры расходов позволит существенно сэкономить ресурсы казны. Небольшой предварительный анализ, проведённый нашим специалистом, показал… Антонио, будьте любезны.

Пухлый бородач, даже сейчас косящий одним глазом в лежащий на столе планшет, привстал и поклонился.

— Разумеется, мои данные неполны, позже я попрошу точные цифры у вашего экономического ведомства, но их достаточно для построения математических моделей, которые… В общем, не буду вдаваться в детали. Ваши экономические методы чудовищно неэффективны. Вы теряете до семидесяти трёх процентов государственных средств на нецелевые расходы.

— Но позвольте! — вскричал очередной пожилой усач на той стороне стола.

Советники императора примерно моего возраста и старше, а усами разной степени развесистости здесь снабжены вообще все, у кого они допускаются полом и возрастом. Хорошо, что я не побрился, а ведь посещали иной раз такие мысли.

— Простите, не имею чести знакомства? — вопросительно сказал Мейсер.

Антонио возмущение той стороны проигнорировал.

— Граф Роден Селето, министр финансов и советник Его Величества, — представился тот.

— Очень приятно, я Мейсер. Так вот, граф, ваша система распределения средств из казны через систему наместников абсолютно непрозрачна и лишена обратной связи, однако оценочный процент потерь государственного финансирования составляет порядка… Сколько там, Антонио?

— Сорок семь процентов прямого хищения, — буркнул толстяк, не вставая, — ещё двадцать один процент теряется на завышенных ценах контрактов, процентов четыре-пять на транзакциях, остальное просто расходуется не на то, что нужно. Деньги из казны льются рекой, но богатеет не империя, а наместники и их подручные купцы, которым они выдают заказы по тройной цене, получая за это немалую мзду.

— И даже это было бы полбеды, — вступила Джулиана, — если бы наместники тратили украденные у казны деньги в Империи, возвращая их в оборот. Но они вывозят их в ту же Багратию, Лоэцию, Вермельский союз, покупая там виллы и земли, вкладывая золото в их банки, в общем, прямо и косвенно поддерживая их экономики за счёт Меровии.

— Откуда ты можешь это знать, женщина? — гневно возопил граф, нервно косясь на темнеющего лицом Императора.

Что-то мне подсказывает, что этот неравнодушный чиновник тоже имеет виллу на здешних Канарах. И его величеству это известно.

— Меня зовут Джулиана Ерзе. И мы никогда не берёмся за работу, не выяснив ситуацию.

— Так вы за нами шпионили!

— Наблюдали, — Мейсер понял руку в примирительном жесте, — с момента первого контакта с Его Величеством и с его высочайшего дозволения. Наши агенты уже несколько лет внимательно анализируют ситуацию в Империи, собирая все открытые данные: цены на рынках, стоимость займов, объём перевозок, численность и состояние снабжения армии… Вы, кстати, знаете, маршал, что пороха к пушкам у вас много если на неделю активных боевых действий? А что половина ядер не подходят к ним по калибрам, потому что отливались к другим орудиям, который устарели и переплавлены на металл? Что продовольствия на армейских складах почти нет, оно частью разворовано, частью испорчено? Что интенданты продают солдатские сапоги и ремни, чтобы купить рекрутам в котёл перемороженную репу, положив в карман разницу? Вы в курсе, маршал, или видите армию только на парадах?

— Да как вы смеете! — маршал побагровел лицом до свекольности, и я невольно стал вспоминать, что из содержимого полевой аптечки может пригодиться при внезапном инсульте. — Я дворянин и офицер! Стреляться! Сегодня же!

Я не сразу сообразил, что это не призыв к групповому самоубийству, а вызов на дуэль. Как-то не ожидаешь услышать такое не с экрана в историческом кино.

— Прекратите, маршал, — оборвал его Император, — я запрещаю вызывать на дуэль этих людей. Они слишком дорого мне обошлись. Тем более, я подозреваю, что они правы. Прошлогодняя кампания в Калании была полнейшей конфузией, и не в последнюю очередь из-за отвратительного снабжения. Помолчите, дайте им закончить.

— Мы практически закончили, Ваше Величество, — слегка поклонился Мейер. —Меры, которые необходимо срочно принять для исправления ситуации, мы обсудим, я надеюсь, в более… хм… узком составе.

— Ваше Величество, —