Системный Геймер 5 - Евгений Лисицин
Шрифт:
Интервал:
— Ваня, сколько лет, сколько зим! — закричал я в трубку, чуть не напугав трудившуюся внизу Фельги. По крайней мере звук удара затылком о столешницу получился мощным, но гоблинка не бросила своих трудов. Это, кстати, была ее инициатива, а то «почему все самое сладкое достается эльфам».
— Не ерничай, Кирилл. — Я прямо отсюда увидел, как он досадливо морщится. — Прекрасно понимаешь, какие обстоятельства…
— Неа, нифига не понимаю! Мог бы объяснить хотя бы перед тем, как устраивать тотальный игнор. — Погладил Фельги по голове, успокаивая и возвращая в рабочий ритм. — Романова испугался?
— Это тебе нечего терять, — с ожидаемой злостью и неожиданной завистью буркнул Ломоносов. — Наши позиции не настолько прочные, чтобы вступать в конфронтацию с правящим родом.
— Чего тогда звонишь? Соскучился? Поболтать захотелось?
— Ты ведь сам прекрасно… — Он запнулся и тяжело вздохнул. — Отец просит тебя прилететь, срочно. Это по поводу продажи дома.
— Знаешь, Ваня, твое приглашение очень похоже на ловушку. Пожалуй, я его отклоню. — Впору гордиться своей выдержкой. Мой голос вообще не дрожал, несмотря на все усилия Фельги. А гоблинка очень старалась отвлечь меня. — Что-то еще?
— Гарантирую, это не ловушка. Могу прибыть в качестве заложника, если несколько дней игнора настолько усилили твое недоверие… — Теперь Ломоносов обиженно сопел. А нечего было!
— Не утруждайся. Даже если у вас там ловушка, мы просто всех убьем. — Посмотрел на время и прикинул: лететь до них минут тридцать, если не через город. — Буду через час.
Как раз успею закончить с Фельги, хотя… куда спешить? Гоблинка вылезла из-под стола и устроилась сверху, демонстрируя аппетитную задницу с невесть откуда взявшимися черными трусиками. Я ведь их срывал совсем недавно! С первым звонким шлепком я лениво подумал, что Ломоносовы могут и подождать…
Для загадочной встречи взял с собой Яэ и Торви. Все равно мои сильнейшие маги сейчас в Петербурге, и устроить разнос не получится, таким составом проще убежать и нанести удар позднее. Летел расслабленным и в отличном настроении, разве что устал сильно, даже отказался от услуг кицунэ. Впрочем, стоило нам приземлиться, леность как рукой сняло. У стоянки напротив главного входа меня встречал не Ломоносов-старший (или на худой конец младший), а сам ректор Академии Радзивилл.
— Николай Семенович! — радостно приветствовал его, не обращая внимания на недовольную физиономию. — Какими судьбами?
— У нас с вами была назначена встреча, Строганов, вы опоздали почти на час, — перешел он на менторский тон.
— Правда? А я и не знал. Мне Ломоносов сказал, что его отец просит приехать, срочно, — напускаю на себя вид бравурный и глупый. — Сами понимаете, звучало подозрительно, так что решил подготовиться получше. Безопасность превыше всего!
— Это была моя идея… на случай, если их прослушивают. — Радзивилл устало вздохнул и развернулся обратно к дому. — Идемте, Строганов, закроем наш вопрос.
В коридоре мы столкнулись с офонаревшими Ваней и его отцом. Еще бы, ректор почти сразу подобрел, с нескрываемым интересом расспрашивал Яэ и Торви, как им учеба в Академии. Кицунэ отвечала холодно и односложно, а вот гоблинка внезапно поплыла и живо включилась в беседу. Несмотря на закрытый характер, ей откровенно льстило персональное приглашение и внимание могущественного Радзивилла, а Ломоносовым оставалось только офигевать от его отношения к нам.
— Простите за опоздание, пробки, — слегка поклонился им. Бредовое объяснение, но народ скушал.
Мы прошли в кабинет. Ничего такая обстановочка, на мой вкус излишне казенная. Громоздкие столы с зеленым сукном, потертые кожаные кресла, золотые канделябры. Даже и не скажешь, что Ломоносовы находятся в рейтинге выше Батовых. Несмотря на проблемы со вкусом отца Вики, мебель и декорации у него новые.
— Мы держим все в обороте. С некоторыми объектами возникли проблемы… открытие продаж в новом жилом комплексе — наша последняя надежда, — совершенно неожиданно заявил Ломоносов-старший. — Конфликт с Романовым подпишет нашему роду приговор…
Угу, рассказывай сказки. Как войти в главные спонсоры Академии, чтобы сыну дали квартиру в первом общежитии, так он первый. А как мне помочь, так род прямо на грани выживания, скоро дочери на панель пойдут.
— Вы позвали меня, чтобы грузить своими проблемами? — приподнял бровь и принял чашку. Прислуживала нам симпатичная орчанка в цветастой ливрее и розовой бабочкой на массивной шее. — Спасибо, красавица.
— Хочу дать понять: мы вам не враги. Я вообще предпочитаю ни с кем не враждовать…
Пожал плечами, всем видом показывая, что мне не интересно. Ломоносов-старший относился к тем людям, которые мне никогда не нравились — старался дружить со всеми и ни с кем не ссориться, эдакий флюгер: куда пнешь, туда и полетит, попутно извлекая выгоду. Мне подобный подход всегда казался лицемерным.
— Понимаю. Вы решили сообщить мне лично, почему не собираетесь продавать тот дом? Я ради этого сюда летел два часа? — Кофе у Ломоносова был вкусный. Пожалуй, только это удерживало меня от наездов. Ну и присутствие Радзивилла. — Еще и Николая Семеновича дернули…
— Кирилл, прекращай ломать комедию, — рассмеялся старик, отвлекаясь от покрасневшей гоблинки. Они с Торви сели в уголке и о чем-то шушукались. — Раз я здесь, все решено. Романов не пойдет против меня, ты свою часть договора выполнил. Я купил себе тот несчастный дом и сейчас продам его тебе. Бумаги готовы и проверены моими юристами, можешь изучить.
Из воздуха появилась стопка листов со светящимися печатями. Неторопливо просмотрел их, параллельно отправив скрины Фепьги, и удовлетворенно кивнул, получив добро от гоблинки.
— Все в порядке, Николай Семенович. Единственное замечание — сумма не совпадает.
— Разве? — удивился Радзивилл.
— Да. Ломоносовы требовали за дом и землю двести пятьдесят миллионов, у вас же стоит цифра в сто.
— А, это, — рассмеялся ректор. — Глупости, не может один комплекс стоить таких денег, о чем я и сообщил. Ломоносов признал свою ошибку и исправил сумму. Я не собираюсь на тебе наживаться и отдаю за столько же, за сколько взял. Подпись стоит, как поставишь свою и переведешь мне деньги, можешь заселяться хоть во все квартиры сразу!
— Обязательно переводом? Может, золотом возьмете? — извлек из инвентаря внушительный саквояж и передал его Яэ. Кицунэ почтительно поклонилась ректору и раскрыла перед ним набитую блестящими слитками сумку.
— Безбашенная юность, как же я ее обожаю! Не страшно возить с собой такое богатство, Кирилл? — рассмеялся Николай Семенович. — Можно и золотом, хотя я бы предпочел в кристаллах.
— Никаких проблем! — жестами фокусника извлекаю несколько чемоданов с лучшими кристаллами. Все обработаны на фабрике Батовых или из сокровищницы Рокфеллеров, или куплены в банке. Я махнул всю наличность в нечто более полезное для будущих осложнений, да и аристократы в основном предпочитали кристаллы по тому же принципу. — Здесь как раз сотня.
— Сто миллионов золотом, сто кристаллами и все с собой. Не доверяешь банкам? Понимаю, я тоже, финансисты вроде и нейтральны, и такую мощь у себя в руках держат, — подмигнул мне Радзивилл. — Ваня, отнеси сумки моему кортежу. Кирилл, поздравляю с покупкой.
Расписался в бумагах, с удовольствием отмечая кислое выражение патриарха Ломоносовых. Что, не получилось на мне нажиться? Сам виноват, предпочел отсидеться в стороне и получил удар, откуда не ждали. Радзивиллы практически не уступали Романовым в могуществе, и последние точно не начнут с ними войну из-за какого-то дома.
— Господа, было приятно иметь с вами дело. Николай Семенович, Ваня, — поспешил я откланяться.
Радзивилл совершенно передумал куда-то уходить. Я оставил ему Торви, чтобы они обсудили «нюансы учебы нелюдей в Академии», не поднимаясь с дивана. Эх, чувствуется мощь и нерешительность Ломоносовых! Если бы ко мне в кабинет пришел кто-то левый разговаривать между собой, дал бы пинка и посильнее!
— Кирилл, я провожу. — Иван Ломоносов встал чуть позади. Мы прошли по коридору и вернулись к главному входу. Лишь у феррари юноша решился сказать: — Ты не злись на отца, пожалуйста… он очень осторожный…
— Я заметил. — Смерил парня долгим взглядом и протянул руку. — Ты передо мной ни в чем не виноват. Если хочешь, садись к нам в понедельник.
— Спасибо. — Он с облегчением слегка сжал мою ладонь. — Всегда восхищался твоей смелостью.
— Пустое. — Попрощавшись с Ломоносовым, сел во флаер и тяжело выдохнул. В Питер полечу ночью, пусть кто-нибудь из темных за штурвал сядет. Сейчас нужно отдать несколько приказов и лично проследить за их…
Телефон зазвонил. Неизвестный номер…
— Привет, Босс! — Я с трудом узнал Кривого, бывшего братка, который теперь подвизался у меня на службе. — У нас для тебя отличные новости! Настоящий сюрприз! Сможешь сейчас подлететь к нашей гостишке?
— К какой
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!