Держи хвост пистолетом - Дарья Калинина

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я с женщинами. – Загорать идете? А где же ваша соседка по столовой? Я ее что-то сегодня не видела.

– Ах, вы говорите про Ларисочку? – воскликнула одна из них. – Она, бедняжка, угодила в больницу. Я ночью слышала стоны из ее комнаты, хотела зайти, но дверь оказалась закрыта. Я стучала, стучала, но никто не открывал, тогда я перепугалась по-настоящему и побежала за помощью, а когда пришла, то дверь уже была открыта, а Ларисочка исчезла.

– А вещи были на месте? – поинтересовалась я.

– Мне показалось, что кое-что она взяла с собой, – задумчиво произнесла дама.

– Кое-что?! – воскликнула Мариша. – Но сейчас у нее в комнате пусто.

– Вы что, девушка, подозреваете, что я стащила вещи бедной Лары? – обиделась дама. – Ну, у вас и воспитание. Может быть, вы и могли бы позариться на чужое добро, но я не из таковых!

И она, пылая праведным негодованием, гордо прошествовала мимо нас.

– Придется ехать в больницу, – со вздохом заключила Мариша. – Только как быть с местным населением, они тут летом только и занимаются тем, что похищают девушек, насколько я поняла.

– Значит, нам надо заручиться поддержкой парочки местных жителей, чтобы все остальные думали, что нас уже похитили и рот на нас не разевали, – предложила я.

Мариша горячо одобрила мое предложение, и мы отправились искать подходящие кандидатуры. Они нашлись очень быстро. Это был инструктор соседней группы и его приятель, который работал на турбазе охранником и приходился кем-то вроде кузена нашему Махмеду. У инструктора на турбазе тоже был какой-то родственник, который попал в число угодивших в больницу, и он собирался его навестить. А охранник сам чувствовал себя скверно и хотел получить что-нибудь более действенное, чем порция левомицетина. Оба парня довольно быстро согласились прихватить нас с собой. И даже, если придется, сопроводить до любого нужного нам места.

В городок Б. мы приехали в самое пекло и немедленно направились в больницу, хотя я лично есть уже не хотела и одна мысль о жирной тушенке вызывала во мне бурю протеста.

– Когда похолодает, ты не так запоешь, – заверила меня Мариша.

И мы пошли в больницу, где милая девушка спросила, кого мы хотим видеть.

– Ты знаешь фамилию Ларисы? – спросила я у Мариши, отвисшая челюсть которой однозначно свидетельствовала об обратном.

– Если вам нужна та симпатичная кудрявая Лариса, с которой Махмед шашни крутил, то она Васильева, – встрял в наш разговор охранник.

– Васильевой у нас нет, – немедленно заверила нас девушка в регистратуре.

– Ни одной? – не поверила Мариша. – Не может быть, чтобы в такой большой больнице не было ни одной Васильевой, это очень распространенная фамилия.

Я незаметно пихнула ее ногой и посоветовала припомнить, где она находится. Мариша поняла мой совет несколько превратно и спросила:

– Можно нам самим посмотреть, здесь наша знакомая или нет?

Разумеется, ей это не разрешили.

– Не надо было и спрашивать, – сердито пробубнила Мариша. – Никогда раньше не спрашивала, и зачем теперь принялась? Это ты на меня так плохо влияешь. Я всегда сначала делаю, а потом, если выясняется, что делать это было нельзя, то извиняюсь. И все довольны. А как нам быть теперь? Если мы проберемся в больницу, то это будет прямым нарушением запрета. Видишь, на что ты меня толкаешь.

Последнюю фразу Мариша договаривала, уже поднявшись на один пролет по лестнице, а перед этим она улучила момент и проскользнула мимо зазевавшейся девушки в регистратуре. Меня она протащила следом за собой. На втором, третьем и четвертом этажах располагались палаты с больными. Мы все их обошли и везде спрашивали про Ларису, но в каждой палате нам твердо отвечали, что таких здесь нет. Заглянув в последнюю палату на четвертом этаже, Мариша заключила:

– Значит, она на первом.

Воспользовавшись еще раз рассеянностью девушки в регистратуре, мы хотели осмотреть также палаты первого этажа, но выяснилось, что там лежат исключительно мужчины. Поэтому наши вопросы про Ларису здесь звучали бы несколько двусмысленно.

– Если в больнице ее нет, то где же она? – спросила Мариша после того, как мы вышли на свежий воздух.

– По словам шофера, у нее был роман с Махмедом, – напомнила я. – А представь себя на ее месте, когда Оксана вылезает со своим заявлением, что всю ночь Махмед был с ней, а тот и не думает это отрицать. Естественно, Лариса могла приревновать и гордо удалиться в неизвестном направлении, чтобы Махмед, когда поймет, какое сокровище потерял, сделать бы уже ничего не мог.

– Прямо среди ночи и удалилась? – не поверила Мариша. – Сначала стонала у себя в номере, а потом взяла часть вещей и гордо удалилась, вместо того чтобы лечь в больницу, если ей было плохо физически, или набить морду изменнику или сопернице, если ей было плохо морально? И потом передумала удаляться, вернулась, захватила остальные вещи, снова передумала и уже удалилась окончательно? И куда бы она направилась среди ночи – топиться? А тогда вещи зачем? И неужели она отказала себе в удовольствии перекинуться парой фраз с подлым изменником? Прямо не верится.

– Почему не верится? Я бы, например, поступила точно так же. Совершенно бесполезно объяснять человеку, какой он подонок, он все равно не поверит.

– И ты бы просто ушла? – удивилась Мариша. – Не ожидала от тебя.

– Нет, не просто, перед уходом я бы навестила его жену и поплакалась бы ей в жилетку. И еще постаралась бы, чтобы и мама этой жены присутствовала при разговоре. Тогда бы подлецу была обеспечена веселенькая жизнь на ближайшие несколько месяцев. И до конца он бы никогда уже не отмылся.

Мариша с восхищением посмотрела на меня.

– Предполагаешь, что жена Махмеда может знать что-то о судьбе Ларисы? – спросила она, закончив восхищенно разглядывать меня. – Значит, мы сейчас должны найти ее дом.

Ничего подобного у меня и в мыслях не было. Я полагала, что мы сейчас купим необходимые нам продукты и отбудем восвояси, предоставив Ларису ее собственной судьбе. Но Мариша уже набирала обороты, в красках расписывая мне нашу встречу с женой Махмеда. При этом предполагалось, что та должна быть полностью в курсе амурных похождений своего мужа. О том, что это может быть для нее полнейшей неожиданностью, Мариша не задумывалась. Найти дом Махмеда нам помог то ли кузен, то ли шурин самого горе-любовника. При этом он даже не спросил, какого черта нам потребовался его дом. Мог быть и более предусмотрительным, я бы на его месте призадумалась, если бы ко мне обратились с подобным вопросом две девицы.

Домик, который нам указали, выглядел очень славным. Стоял он посреди очень запущенного фруктового сада. С ветвей деревьев свешивались зрелые персики и сильно припозднившиеся груши. А у залитой солнцем стены дома стояли деревянные подпорки, сплошь увитые виноградной лозой с налитыми гроздьями темно-синих ягод. В садике бегало множество ребятишек от трех до десяти лет. Все они просто физически не могли быть детьми Махмеда, но парочка наверняка принадлежала ему. В тени под раскидистым тутовником был расстелен яркий ковер, на котором расположилось несколько молодых и относительно молодых женщин. Одна из них должна была быть женой Махмеда. Все они выглядели не забитыми и покорными, а, напротив, очень довольными своей жизнью.