Яблоко Монте-Кристо - Дарья Донцова

– Не, он хотел, чтобы мать раскаялась, –пояснила Лара, – не собирался убивать себя, просто стоял на толчке и ждал.Услыхал, как мать вошла в квартиру, она всегда руки мыла по приходе, ну и,когда та стала дверь открывать, спрыгнул. Одну секунду всего-то провисел! Егоспасли, мама чуть с ума не сошла! Во! Счастливо все закончилось! Восьмой-торебенок самым любимым стал, мамашка поняла, что потерять его могла.

– Моя тоже всегда первым делом в ваннуютопает, – задумчиво протянула Вера. – Только у нас санузелраздельный.

– И че? – пожала плечами Лара. –Можно на ванну встать. Да какая разница, где вешаться, хоть в гостиной налюстре, главное, так подстроить, чтобы за секунду до ее прихода успеть.

Пообщавшись с Ларисой, следователь легко реконструировалсобытия. Вера, вдохновленная повествованием подруги, решила проучить мать. Онанаписала предсмертную записку и затаилась в ванной. Девочка не сомневалась, чтомама, войдя в дом, моментально отправится мыть руки – Зоя очень аккуратна. Веразнала и время, когда мать возвращается с работы. Зоя служила в НИИ и всегда позвонку покидала место у письменного стола. В общем, девочка, как она считала,предусмотрела все. За десять минут до часа икс ребенок взял бельевую веревку и,сделав петлю, затаился в ванной.

Вот загремел замок, грохнула дверь, послышалсяшорох, стук брошенных на пол туфель, шаги… шаги… шаги… Они приближались к двериванной…

Вера мгновенно вскочила на бортик чугуннойлохани, сунула голову в петлю и решительно прыгнула вниз. Наверное, она уже неслышала, как человек, которого она приняла за маму, спокойно прошел, незаглянув в ванную, на кухню. По иронии судьбы, Зоя в тот злосчастный деньвпервые в жизни задержалась на службе, домой явился Игорь, а у него не былопохвальной привычки сразу мыть руки.

Ларису никак не наказали. Да и в чем она былавиновата перед законом? Некстати рассказала сюжет кинофильма? Кто ж знал, чтоВера решит разыграть комедию, превратившуюся помимо воли девочки в трагедию. Даи не имел следователь никакого права ничего предпринимать, Ларисе толькоисполнилось одиннадцать лет. После похорон Веры Ларисина мать-завуч набраласьнаглости и пришла к Зое, упала на колени и взмолилась:

– Очень вас прошу, никому не рассказывайте ослучившемся. Ларочке жизнь не ломайте, девочка-то ничего плохого не совершила,а сейчас общественное мнение из нее убийцу сделает.

Зоя ничего не ответила, выслушала педагога имолча вышла из комнаты. Зинаиду на лестничную клетку выталкивали Соня и Игорь.

– Вы с ума сошли, – шипел юноша, –додумались заявиться к нам в дом с подобным разговором.

– Вашу Ларису расстрелять мало, –горячилась Соня. – Она, считайте, двоих на тот свет отправила.

– Кто ж второй? – еле-еле сдерживаярыдания, спросила Зина.

– Я! – заорал Игорь. – Живу сдамокловым мечом над головой, если рак снова голову поднимет, мне полный каюк!Хана! Чтоб вас совесть до гроба ела!

– Пусть век вашей Лариске счастья невидать, – пожелала Соня, – никогда!

– Боитесь, что плохая слава о доченькепойдет! – вскинулся Игорь.

– Так мы и постараемся, – подхватилаСоня.

– Правду всем расскажем!

– Молчать не станем.

– Всем раструбим.

– В школе!

– Во дворе сообщим.

– Убийца!

– Негодяйка.

– Сволочи, – заплакала Зина, – нашликозла отпущения, вытираете ноги о ребенка. Да вы ненавидели Веру! Вот она впетлю и полезла!

Игорь со всей силы толкнул Зинаиду в спину, таупала и сильно ушиблась, больше она с Вяземскими не общалась.

Зинаиду уволили из школы, это Зоя постаралась.Вяземская сбегала в Министерство образования и подняла жуткий шум, пришлосьЗинаиде менять место службы.

Ларису мать через некоторое время отправиланезнамо куда: то ли в другой город, то ли просто поселила у каких-то своихродственников в другом районе. Девочка испарилась без следа.

– Ну, и как вам эта история? – перевеладух Соня.

– Ужасно! – совершенно искренневоскликнул я. – Бедная Вера!

– Да уж, – покачала головой Соня, –мне всегда казалось, что у девчонки беда с мозгами, ну не походила она нанормальную. Могла во время беседы встать и молча уйти. Бежишь за ней, кричишь:«Веруся, стой! Я тебя обидела?» А она повернется и ляпнет: «Просто надоело тебяслушать, орешь слишком громко».

Ну разве нормальный человек так поступит?

Я опустил подбородок на грудь. От безудержнойболтовни Работкиной у меня начало стучать в висках. Если уж кто не совсемнормален, так это Соня. Ну посудите сами: не успел незнакомый ей человек, ИванПавлович Подушкин, войти в квартиру, как она принялась самозабвенновыплескивать на него все чужие семейные тайны. С какой стати? Я не успел даже сообщитьо цели своего визита, просто представился, и вот, пожалуйста, заваленинформацией выше макушки. Хотя медицине известно заболевание под названием«неуправляемая болтливость». Не надо смеяться, это не инфекция, не чума, нехолера, не оспа, не грипп и даже не насморк. Просто встречаются люди,категорически не умеющие держать язык на привязи. При обычном стеченииобстоятельств они самозабвенно ябедничают начальству и разносят сплетни, причемчаще всего никакой выгоды подобные личности не имеют, их не уважают вколлективе и при первой возможности стараются уволить. Болтливость не лечится,ее считают поведенческим дефектом, не понимая, что проблема намного глубже.

Но особенно неприятен становится болтун вмомент стресса, вот тут он буквально вывернется наизнанку, рассказывая все, чтодостигло когда-либо его ушей. Единственные, кто любит болтунов, – этосотрудники правоохранительных органов.

Похоже, Соня принадлежит к породе трепачей,она очень взволнована, смерть Зои выбила Работкину из колеи. Желая слегка успокоиться,Соня и вытряхивает ворох секретов. И сейчас она, скорей всего, ответитоткровенно на мои вопросы.

Я кашлянул и тихо спросил:

– Значит, Зоя и Зина конфликтовали?

– Они не общались.

– Совсем?

– Да.

– Зоя не набрасывалась на Зинаиду, встретив туво дворе?

– Они не сталкивались.

– Жили же рядом!

Соня пожала плечами:

– И что? Бог берег их от контактов. Вот комуповезло, так это Ляле.

– Почему?

– Вы Игоря видели?