Авантюрист. Русская Америка. Часть вторая - Аристарх Риддер

— Спасибо, но всё равно я тоже виноват. Надо было с вами поговорить до отплытия в Чили.

—Сделанного не вернуть. но вернёмся к делу. От вас требовалось привезти золото, понятно, что это не получиться. Но вы можете совместно со мной и нашим министром иностранных дел разработать проект договора между Калифорнией и США. Помимо переселенцев из Штатов, нам нужна и торговля.

— Торговать с Калифорнией это заманчиво, но наши товары станут золотыми, если их везти морем.

— А зачем морем? Можно же попробовать установить сухопутное сообщение. Текумсе мой союзник, это переселенцев, вернее охотников до золота он не пропустит, а вот торговые караваны вполне.

— Между его территорией и Калифорнией лежат сотни и сотни миль совершенно диких земель. На великих равнинах царят команчи и им подобные.

— Я и не говорю, что это будет легко, но уверен, что-то можно придумать. Прошёл же тот же Текумсе из Флориды в Калифорнию.

— Возможно, вы и правы, мистер Гамильтон.

— Вот вы и займитесь разработкой договора.

* * *

Еще одной важной вещью стало строительство Лукой первого цеппелина. Когда мы с ним говорили о сроках, он сказал про первое июля. Честно сказать я ему не поверил. Слишком уж оптимистическим был этот срок.

И естественно, цеппелин не был готов в срок. Возникла задержка из-за азота, выделенная на его завод селитра банально кончилась. Правда, вины Луки в этом не было, он рассчитал всё правильно.

А кончилась она из-за пожара, который возник по вине одного из рабочих, который не придумал ничего лучше, кроме как курить на складе, где селитра хранилась. На наше счастье никто не погиб, виновник отделался ожогами, правда, довольно серьезными, а вот нескольких тонн дефицитного сырья мы лишились. Могли бы вообще потерять весь завод, но склад где селитра хранилась, был расположен в удалении от остальных помещений завода. Да и пожарная команда сработала очень грамотно.

Так что первый полёт дирижабля жёсткой конструкции должен состояться на три недели позже, он полностью собран и сейчас идёт заполнение его баллонов газами.

Из-за этой пожара первый полёт цеппелина будет запечатлен в истории. Василий Каменев сделает несколько снимков этого события. Это будет отличный материал для рекламного номера нашей газеты.

Изначально я хотел чтобы таким был номер "Сан-Франциско Таймс" под номером один: фотографии с наших первых военных игр, пароходы дирижабли и прочее. А потом подумал что нет, будет правильнее если будут как раз номер пять, а лучше десять. Не будет ощущения наигранности. Поэтому к первому июля у нас уже вышло четыре номера бесплатной еженедельной газеты.

Газета получилась новостная-развлекательная, благо теперь развлечений у нас стало много. Печатным рупором правительства будут специальные выпуски, в которых мы будем публиковать новые законы и указы. Один такой специальный выпуск уже есть, и пока это номер с самым большим тиражом, целых две тысячи экземпляров конституции.

Газета пока бесплатная, вернее тираж полностью выкупается правительством и распространяется бесплатно.

Книги тоже уже готовятся к печати, идёт набор Библии, притом сразу на трех языках, английском, русском и испанском, сочинения Ломоносова и теперь еще и "Заметки о Калифорнии" мистера Шора.

Топография в Монтеррее, как и все наши предприятия получилась очень хорошо оснащенная, чего стоит паровой печатный пресс и ставшее уже стандартным электрическое освещение. Впрочем, как и в менее технологичных типографиях скорость печати у нас была ограничена ручным набором текста. Но с этим сделать ничего было нельзя.

Ну и наконец, новое морское орудие испытание, которого мы начали в последних числах июня. Его характеристики были заметно хуже чем у уже стоящего на вооружении. Но для поставленных перед ним задач мощности должно хватать с лихвой.

Орудия получились со скорострельностью десять выстрелов в минуту, дальность стрельбы шрапнелью в шесть с половиной километров, а фугасной гранатой, весом в четыре килограмма, семь. Длина ствола всего в три с половиной метра, а вес вместе с лафетом даже ниже заявленного, пятьсот пятьдесят килограмм.

Это в морском исполнении. В сухопутном характеристики были другими.

Для армии у нас даже скорее гаубица получилась, а не пушка, длина ствола сто двадцать сантиметров, большие углы возвышения, целых тридцать четыре градуса, дальность стрельбы в три километра и вес в двести пятьдесят килограмм.

Последнее было крайне важным, это орудие можно использовать в качестве горного, на прямую наводку его тоже можно было поставить. Да и в обычном полевом сражении столь лёгкая гаубица обеспечивала просто феноменальную мобильность. Менять направление ведения огня этой крошки было одно удовольствие.

Первые шестнадцать морских орудий, для четырёх кораблей, мы решили изготовить на имеющемся заводе, а потом разделить производство оружия аж на четыре части.

Патронный завод, снарядный завод, артиллерийский завод и завод по производству стрелкового оружия. Холодное оружие, как и прежде пока не производили, трофеев хватало.

Закладка первой пары наших корветов, исходя из водоизмещения, мы решили назвать их так, должна состояться примерно в те же сроки, как и полёт цеппелина, через две недели.

Двенадцатое июля тысяча восемьсот девятого года. Открытое море в тридцати милях от Сан-Франциско, Калифорния.

Давненько я не выходил в море, да и вообще. Последний раз это было, когда я отправился с Бергом брать американский отряд, прибывший за золотом. Сейчас я снова на палубе фрегата "Сан Хуан" и снова капитан Берг идёт на перехват китобоям, только теперь уже настоящим. Это первый случай, когда у нас применяется мой запрет на охоту китов…

Утро у нас началось великолепно. Безоблачное небо и легкий северо-восточный ветер. Идеальная погода для первого полёта Цеппелина — Один.

Василий Каменев сделал несколько снимков для истории и в девять утра экипаж начал занимать свои места. В кормовой гондоле разместились сразу три механика во главе с одним из инженеров Фултона, а в носовой остальной экипаж, еще семь человек вместе с Лукой.

По поводу участия его участия в испытаниях я был резко против, но Лука уперся. Первый полеты наших монгольфьеров и Пегасов прошли без него, и он хотел хотя бы тут быть первым. Поняв спорить бесполезно, я отступил.

Под восторженные крики собравшихся зрителей наземная команда отцепила швартовочные канаты и дирижабль начала медленно подниматься в воздух. На высоте в двести метров он завис и, как будто бы с ленцой развернулся и направился в сторону выхода из залива, все наши дирижабли первые полёты совершали над морем, во избежание, так сказать, и Цеппелин Один не стал исключением.

— Даже не верится, что Лука закончил этого мастодонта, — сказала мне улыбающаяся Мария Мануэла.