Свет мой, зеркальце, соври! - Влада Ольховская

Аркадий обернулся, собираясь устроить выволочку обнаглевшей коллеге (а кто, кроме коллеги, может позволить такую фамильярность?), однако увидел совершенно незнакомую старуху – неопрятную и, судя по внешности, часто прикладывающуюся к бутылке.

– Вам чего? – опешил Аркадий.

– Не узнаешь меня, – горько усмехнулась она. – Ничего, я и сама себя с трудом узнаю! Я сильно изменилась. Но ты присмотрись, может, вспомнишь!

Он уже и так присматривался – и вспоминал. Ирка Козлова, не иначе! Недаром ему голос знакомым показался!

С Ириной Козловой они долгое время работали вместе, хотя друзьями не стали. Ирка вообще могла позволить себе не являться в этот пылесборник, у нее муж очень богатый был. Но она хотела приходить, ей нравилось заниматься наукой. Более того, когда-то она даже помогала создать то, за чем его послала неведомая красавица-похитительница.

А пару лет назад у нее в семье что-то случилось – то ли сын помер, то ли муж, Аркадий особо не интересовался. Ирка спешно уволилась и в НИИ больше не появлялась. А тут – пожалуйста, приперлась! Да еще так не вовремя!

Хотелось послать ее подальше, но пришлось натянуть на лицо вежливую улыбку. Улыбка трещала по швам и грозила треснуть.

– Извини, Ириша, не узнал! Не ожидал просто…

– Да понимаю я все! Я не знаю, почему решила вернуться. Вспомнила, наверное, как много для меня значила эта работа. Недавно поговорила с одной девочкой, она мне о детках моих напомнила, и я решила попытаться найти хоть какой-то смысл, чтобы жить дальше…

Бред несет, не иначе. С какой еще девочкой она говорила? При чем тут работа? Принесла же нелегкая эту старую пропойцу!

– В общем, я хочу вернуться, – продолжила Ирина. – Для меня это очень важно! Я когда-то жила работой и теперь жить буду!

Оптимистка, блин! Да кто ее с такой опухшей физиономией в научное учреждение пустит?!

Правда, сказать ей об этом Аркадий не решился. Во-первых, он терпеть не мог конфликты, во-вторых, спор отнял бы время. Поэтому он прибегнул к простейшему варианту: решил «перекинуть» Ирку на какого-нибудь другого бедолагу.

– Думаю, все возможно.

– Правда?! – Глаза женщины радостно заблестели. – Ты правда так думаешь?

– Конечно. Но я, увы, ничего не решаю. Тебе нужно поговорить с Петренко, он сейчас тут всем заведует. А я, если что, стану на твою сторону. Иди, если сейчас пойдешь, в кабинете его застанешь, он где и раньше сидит.

– Спасибо тебе, Аркаша! Спасибо большое!

Аркадий проводил ее взглядом и мысленно посочувствовал Петренко. Избавиться от этой обузы будет сложно – а именно обузой Ирина Козлова сейчас и являлась. Больше ничем.

Ему нужно было продолжить миссию.

Ловким котом (по версии Струпеня; со стороны этот «кот» больше напоминал жабу, обожравшуюся речной гальки) он скользнул на лестницу. Подниматься по крутым ступеням почти в полной темноте было сложновато, но он старался, используя мобильный телефон вместо фонарика. Во-первых, тут никто не будет спрашивать, а что это уважаемый Аркадий Борисович делает не на своем этаже. Во-вторых, это же так по-геройски!

На нужном этаже не было так пусто, как ожидал Аркадий, и так интересно. На него никто не обращал внимания, не было ни охраны, ни какой-нибудь сложной паутины лазеров, через которую нужно пробраться.

Все оказалось до смешного просто. Аркадий зашел в нужную лабораторию, отпер сейф и начал копаться в содержимом. Ключи у запасливого Струпеня были от всех замков, имевшихся в НИИ, он давно личные дубликаты сделал. Может, поэтому неведомая женщина-злодейка выбрала именно его? Ведь о его дотошности было известно очень многим. Хотя нет, она просто поняла, что он рожден быть героем!

То, что просила женщина, Аркадий сложил в заранее подготовленный непрозрачный пакет. Остальное он живописно раскидал по сейфу, чтобы никто не заметил пропажу. А отсюда, несмотря на камеры наблюдения, многие несли, на него точно не подумают.

Когда он закончил, руки порядочно замерзли.

Потом он ушел из НИИ так же незаметно, как и пришел. А чего его замечать? Это же всего лишь Аркадий Струпень, ничего особенного.

Он хотел позвонить по высветившемуся ранее номеру, но женщина связалась с ним сама. С другого номера.

– Все получилось?

– Конечно! – гордо отозвался Аркадий.

– Я в вас не сомневалась. Теперь нам нужно встретиться. Надеюсь, обошлось без посторонних?

– Естественно, в этом ведь замешан мой ребенок!

Аркадий произнес то, что красиво звучало. На самом деле о Степке он вспомнил впервые.

Сценарий продолжал развиваться. Женщина назначила ему встречу в детском парке, там, несмотря на будний день, было довольно людно. Решили, что Аркадий положит пакет в урну возле колеса обозрения, а сам сразу же пойдет к качелям. Там его и будет ждать сын.

Так ведь всегда просто говорят, а потом что-то идет не так, и герой из сообщника превращается в себя… ну, в героя, то есть.

Поэтому Аркадий не дергался, а просто шел по парку, насвистывая какую-то прицепившуюся мелодию. Чудесный, чудесный день!

Он бросил пакет в урну и ушел, не оборачиваясь. При всем его сегодняшнем геройском настрое обернуться было все-таки страшно! Поэтому Аркадий направился прямиком к детским площадкам, надеясь увидеть там своего сына. Не одного, конечно, а рядом с сексапильной девушкой в коротком красном платье. Девушка держала бы пистолет у виска Степы, но Аркадий сумел бы убедить ее, что на стороне добра лучше!

Степа действительно был на детской площадке, но – увы! – один. Зареванный и грязный, мальчик испуганно оглядывался по сторонам, будто искал кого-то. Увидев отца, он рванулся вперед с криком:

– Папа! Папа, я к тебе! Меня сюда привезли, но кто – не знаю… Мне глаза завязали…

Дальше Аркадий не слушал. Он поверить не мог, что главное в его жизни приключение закончилось так бездарно. Что, и это все? Ни стрельбы, ни красоток!

А может, не все? Аркадий спешно побежал к урне, Степа семенил следом. Но пакета уже не было…

Так что конец, точка. Степе отец строго-настрого запретил рассказывать матери или кому бы то ни было о том, что случилось. Не из-за страха перед наказанием за кражу, просто чтобы не портить приятные воспоминания.

Аркадий даже злился на Степку теперь. Почему все так гладко? Почему пацаненка не убили, в конце концов?! Тогда можно было бы стать мстителем! Ведь, если верить сериалам, мстителем может стать даже бесхребетный библиотекарь, был бы повод. А он не библиотекарь, посерьезней все-таки профессия.

Но злиться по-настоящему Аркадий Струпень умел только все в тех же фантазиях. В реальности он вернулся к привычному существованию: ходил на работу, слушался жену, правда, к сыну стал относиться хуже, но Любаша надеялась, что это временно. Не бьет – ну и ладно.