Страницы зеркал - Вилен Виленович Тимирязев

лишь себе, с другой – пользы от потраченного на тебя времени тоже не будет. Я возьму, пожалуй, на себя ответственность и попробую вытащить из глубин твоей памяти то, что еще возможно сохранилось. Идем.

Мы наскоро расплатились, добавив за разбитый бокал и доставленные неудобства, я чуть было не забыл саквояж, пришлось возвращаться за ним от двери.

– Могла бы помочь тантрическая магия, но извини, мне сейчас не очень хочется до тебя дотрагиваться, может позже, когда отмоешься от грязи… Попробуем другое.

Мы прошлись по темным переулкам, закралось ощущение тревоги, но удалось его отогнать ощущением неизбежности, она зашла в какую-то неприметную и от этого еще более сомнительную лавку, оставив меня ждать на улице, вернулась минут через 15 со свертком, которым бесцеремонно составила голове компанию в бауле. Финалом нашего путешествия оказалась задняя дверца небольшой часовни, у Ольги в руках появился старинный ключ, словно она носила его с утра, ожидая нашей встречи, а может, взяла сейчас в лавке – этакое место для магических упражнений, сдается по часам. Место, когда она зажгла факел, оказалось престранное: в центре стоял прямоугольный стол с емкостями различной формы и совершенно неясным предназначением, а на каменной стене виднелись цепи с наручниками.

– Ставь сюда.

Саквояж был водружен на стол.

– Ты – сюда.

Она показала мне место у стены с цепями.

– Подними руки.

Я слушался, завороженный ее предельной решимостью и явным, в отличие от моего, пониманием смысла происходящего. Мои руки оказались в кандалах, она встала на специально, словно для этих целей, стоящий стульчик.

– Это, чтобы ты держал себя в руках, ловелас мой.

Проделав процедуру обездвиживания меня, она принялась за голову, та была извлечена из баула и погружена в подобающих размеров таз, вскоре там же оказались какие-то резко пахнущие ингредиенты из свертка, были зажжены свечи по углам стола и какие-то благовония, Ольга при этом что-то негромко говорила на языке, который был мне не знаком, запахло анисом, и, возможно, гашишем, но я не был в этом уверен, набор запахов был слишком сложным и насыщенным. Дальнейшее происходящее стало навевать мысли, что я во сне: она скинула с себя платье, положила на стол и улеглась на него сверху так, чтобы я мог рассмотреть ее.

– Ну, видишь, я не напрасно подстраховалась.

Усмехнулась она, глядя, как возбуждение охватывает меня.

– Уж так вышло, что думаешь ты не всегда головой, а мне нужен кратчайший путь. Итак, пока наш новый дружок становится к нам ближе при помощи старинного рецепта, я постараюсь напомнить тебе то, чему ты учился.

– Новый дружок – это голова, и она расхохоталась.

– Вкратце, маги секты декапитации, назовем это так, довольно скоро осознали, что процесс отрубания головы мало что дает тому, кто ее лишился, но является великолепным механизмом управления духом для того, кто этой головой владеет после смерти. Можно давать, зная технику, прямые приказы, и могущество владельца головы становится потрясающим, появились коллекционеры, за деньги, обманом или силой увеличивающие свое поголовье, да простят мне этот термин духи. Стали создаваться целые армии, ты не обращал внимания на старинные подземелья с хранящимися головами? Впрочем, ты был в Костнице, сам видел, головами обменивались, чтобы собрать наилучшим образом подходящие коллекции. Ты не представляешь, сколько коллекционеров присоединилось к своим объектам, методы использования были самые разные – от прямого колдовства до более модного сейчас получения информации. Голова при правильном подходе может рассказать не только то, что она держала в себе при жизни, но и то, что касается мыслей и знаний людей ее ближайшего окружения, даже если они в явном виде это не озвучивали. Можешь представить, на какой уровень вышел современный шпионаж?

В голове моей был странный коктейль из сильнейшего возбуждения, вероятно, усиленного ароматами курений. Судя по движениям Ольги, на нее это, похоже, тоже действовало, она изгибалась, как кошка, и речь ее становилась все более с придыханием, обрывков воспоминаний о практиках, которые я здесь изучал, и это было, видимо, основной задачей данного сеанса, об общении с ней, и даже о том, как она стала наваждением в моей голове…

– Итак, посмотрим.

Она бесстыдно развернулась, чтобы изучить голову, которая уже, похоже, прошла необходимую подготовку.

– Граф фон Мейнвик, если верить берлинским газетам, красавчик!

Это про посиневшую голову с вывалившимся фиолетовым языком.

– Как жаль безутешную вдову, разумеется, случайно обрушившееся на нее состояние, не сможет искупить этой чудовищной потери – придется искать утешение в объятиях очередного друга. Да, должна отметить, я не владею в полной мере техникой управления духами через головы, я, скорее, агент антикварной лавки – собираю и поставляю товар специалистам. А ты должен был научиться, но, увы… И я просила тебя принести голову посланника!

Тут ее лицо исказила гримаса сильно возбужденной, но брошенной в момент близости женщины.

– Ладно, выпей это.

Она достала из какого-то очередного кармана пузырек и поднесла мне к губам

– Успокоишься, – она бесцеремонно хлопнула меня рукой по брюкам, – и что надо вспомнишь, что не надо – забудешь. Завтра я тебя найду. Нет, не здесь, – она улыбнулась, – еще не хватало обнаружить тебя здесь с утра в нечистотах, а то и неживым, через полчаса придет человек – он тебя освободит, я приду в гостиницу.

Я выпил, и уже с некой безучастностью смотрел, как она оделась, собрала голову и оставшиеся ингредиенты, погасила свечи, и ушла, захватив с собой факел. Оставалось проводить ее мутнеющим, но с приятными радужными полосками взглядом.

– До завтра!

Мне показалось, что улыбка была даже искренней. После этого дверь с лязгом захлопнулась, и чернота, подкрашенная слегка наркотиком, охватила меня. Через какое-то время меня пытался охватить ужас, что я здесь оставлен умирать, все попытки высвободить руки привели лишь к тому, что я травмировал запястья, потом я представил себя древним узником этой башни, обреченным провести здесь остаток своих дней, потом привиделся кошмар с моей отрезанной головой, летящей в вечном ледяном безмолвном пространстве, потом… дверь скрипнула, внутрь проник свет, довольно крепкий и уверенный в себе мужчина без звука освободил меня, руки чертовски затекли, помог выйти на улицу и указал на стоящий рядом кэб.

Я указал кэбмену адрес гостиницы, дорога прошла в полузабытьи. Почему-то несказанно радовало, что я избавился от ужасной ноши, вообще, некое чувство свободы овладело мной, возникло ощущение, что я могу более не нестись беспомощным парусником в лапах урагана. Мы ехали по каким-то злачным смрадным улицам с тусклыми фонарями, иногда среди разукрашенных уродливых лиц проституток мне виделась Аннет. В гостинице, помня вчерашний неудачный опыт