В другом мире, в имперском экзоскелете - А. В. Бурнашев

особо верит, что я его послушаю и не стану убивать.

— Хорошо, — я закинул свой меч в ножны и схватил мужчину за руку. — Тогда поговорим. Ответишь честно на мои вопросы, и я отпущу тебя.

— Я расскажу всё, что знаю.

Прихватив, попутно, выстиранные вещи, я вернулся с пленником к девочке. Мужчину я усадил на стул. Платье и штанишки развешал у огня.

— Ладно, — кивнул в сторону малышки. — Расскажи мне, кто она такая и почему вы пытаетесь её убить?

У мужчины от удивления так вытянулось лицо, что мне даже стало немного смешно наблюдать за его реакцией.

— Разве вы не знаете?

— Разумеется, я не знаю. Я чужестранец. Путешествую по миру. Случайно проходил мимо и увидел, что вы собираетесь убить ребёнка. На моей родине попытка причинить вред детям жестоко наказывается. Какова причина у вас желать её смерти?

— Эта девушка не ребёнок, — немного растерянно сказал воин. — Это принцесса Элиса. Младшая дочь ныне покойного короля Георга. Простите, но мне совершенно не понятно, зачем вы её защищаете, если не знаете, кто она и что происходит.

— То, что она принцесса не исключает того, что она ещё ребёнок, — я покачал головой. — Сколько ей лет?

Воин изобразил недоумение, — Простите, но я не знаю точно. Кажется, этой осенью ей будет тринадцать лет.

— Значит сейчас ей двенадцать. Разве девочка двенадцати лет не ребёнок?

— Ну, уже как бы нет, — воин покачал головой. — В таком возрасте, многих девушек, выдают замуж. Тут уж жених решает и размер приданного, конечно. Церковь дозволяет браки с двенадцати лет.

— Да ну⁈ — я удивился до глубины души и даже покосился на девочку, завёрнутую в плащ.

— Разве на вашей родине другие порядки? — спросил меня пленник.

— Разумеется, — я утвердительно кивнул. — У нас никто не может жениться раньше восемнадцати лет. Но обычно женятся ещё позже. Где-нибудь к тридцати.

— Так поздно? — удивился мужчина.

— Тебе самому сколько?

— Девятнадцать.

— О, боже! — я ужаснулся. — Кажется, я понял. У вас продолжительность жизни, наверное, в два раза меньше чем у моего народа.

Мужчина пожал плечами. После того, как мне стал известен его возраст я, правда, уже не мог воспринимать его, как взрослого мужика. Это просто молодой парень. Хотя и успел завести двоих детей. Мы с ним ровесники. Я махнул рукой.

— Ладно. Давай всё же определимся, для чего вы хотели её убить. Тем более что она принцесса вашей же страны, хотя и бывшая, как я понимаю.

— Элиса и её старшая сестра Генриета, племянницы нынешнему королю Филипу Третьему, — начал рассказывать пленник. — После смерти их отца они продолжали жить во дворце. Король их родной дядя и они его родственницы. Вроде бы даже намечалась свадьба старшей сестры и сына правителя из соседних земель. Но, насколько я знаю, сегодня ночью сестёр пытались арестовать по обвинению в заговоре. Задержать удалось только Генриету, а Элиса сбежала. Король приказал обязательно найти её и схватить. Если задержать не удастся, то убить. Но ни в коем случае не дать ей скрыться или сбежать из страны. Тому, кто принесёт её голову, даже объявлена награда.

— Понятно, — я покачал головой. — Но убивать-то зачем? Схватили бы…

— Награда объявлена только за голову, — упрямо заявил пленник. — За то, чтобы просто привезти Элису во дворец, награды не объявлялось.

Он помолчал немного и добавил: — Король всё равно казнит её.

— И ты мог бы отсечь ей голову и принести её королю⁈ — я кивнул в сторону девочки. Воин побледнел и тяжело сглотнул. Видимо, испугался моего гнева.

— У тебя же самого двое детей! — продолжил я.

— Она не такая, как мои дети, — осторожно сказал пленник. — Она из самой высшей знати. Никогда не знала нужды, голода и холода. Всегда в самых дорогих нарядах, в окружении слуг и нянек, — воин кивнул на одежду, висящую у огня. — Это платье стоит, как целая деревня, в которой родился мой отец, вместе со всеми, кто живёт в ней. С мужчинами, женщинами и детьми.

— Ты ненавидишь её? — мне показалось, что я догадался о его чувствах.

— Нет, — парень покачал головой. — Но мне, её, не жалко. Она из тех, кто с высоты своих замков, с презрением смотрят на нас, копошащихся в грязи. Им никогда не было жалко нас. А мне, сейчас, ни капли не жалко её.

— Я понял тебя, — я кивнул.

— Вы отпустите меня? — с надеждой в голосе поинтересовался пленник.

— Конечно. Я же обещал, — я усмехнулся. — Твой товарищ жив, кстати. Ему крепко досталось и он без сознания, но дышит. Забирай его и проваливай.

Парень поднялся на ноги, и попятился к дверям, склонившись в поклоне.

— Благодарю вас за ваше великодушие, — сказал он.

— Погоди немного, — остановил его я.

— Что-то ещё? — кажется, он напрягся.

— Не рассказывай никому о разговоре со мной для своего же блага. Тебя могут счесть предателем.

— Да, я понимаю.

— Хорошо. Последний вопрос. Есть ли у тебя с собой какая-либо провизия?

— Да, — парень кивнул. — Немного хлеба и сыра, и вот ещё вода, — он отстегнул с пояса сумку и протянул мне. — Я, правда, думал, что вы демон и не едите человеческой пищи, — парень опасливо захихикал. Наверное, боялся меня разозлить.

— Это не для меня, — я усмехнулся. — Мне нужно чем-то кормить девочку до завтра.

— А что будет завтра? — удивился парень.

— Завтра я её съем.

Краем глаза я заметил, что принцесса вздрогнула под плащом.

«Господи, да она же