Убийство по расписанию. Завещание для всех желающих - Николай Иванович Леонов

Еремина, вздрогнул, подскочил с кресла, едва успел швырнуть на полку бутерброд и выскочил из будки.

– Это что еще такое? Куда ты прешь? – загромыхал он и двинулся на следователя.

– А ты куда смотришь? Тебя здесь для охраны поставили, а ты брюхо набиваешь и в телевизор таращишься, – наехал на него Еремин. – Кто такой? Как фамилия?

– Я не понял. Кто из нас нарушитель? – Охранник явно опешил.

– Вот сейчас ты фамилию свою назовешь и узнаешь, кто нарушитель, – заявил Еремин и вытащил из кармана удостоверение. – Уголовный розыск! Где тут у вас канцелярия?

– Третий этаж, левое крыло, кабинет номер триста двенадцать, – вытянувшись в струнку, отчеканил охранник.

– Так-то лучше, – проговорил Еремин. – И больше чтоб я этого не видел!

Следователь пропустил вперед Гурова и начал подниматься по лестнице. Он успел дойти до второго этажа, а охранник все стоял навытяжку, так до конца и не понял, что произошло.

Канцелярию визитеры нашли легко, а вот человека, способного дать вразумительный ответ на вопрос о том, где искать списки сотрудников за энное количество лет, отыскать оказалось непросто. Секретарша заявила им, что справки такого рода выдаются только в электронном виде и по специальному запросу, но не смогла сказать, кому надо отправлять его.

Гуров отыскал начальника отдела кадров. Тот в помощи не отказал, даже проводил посетителей в архивный зал и загрузил базу данных. Однако оказалось, что информация там хранится только за последние пять лет. О том, где взять остальные двадцать, начальник не имел ни малейшего представления. Как водится, за четверть века архив переезжал с места на место больше десятка раз. Часть документов сплошь и рядом оставалась в старом здании, остальные перевозились в новое. В итоге полного архива не было ни в одном из хранилищ.

Пока Гуров разбирался с начальником отдела кадров, Еремин дошел до директора института. Благо тот оказался трудоголиком, и во вторую половину дня пятницы все еще оставался на месте. В конечном итоге директор им и помог. Архив он визитерам не предоставил, зато дал список сотрудников, которые работали в институте по четверти века и больше.

На месте оказался только один из этих людей, профессор Моховицкий, пришедший в НИИ больше сорока лет назад. Директор распорядился, чтобы Гурова и Еремина проводили в лабораторию Моховицкого и убедились в том, что тот готов принять их.

Молодой человек лет двадцати пяти с сонным выражением лица вел посетителей по длинным коридорам и запутанным переходам и всю дорогу что-то бубнил себе под нос. Он то ли выражал недовольство приказом директора, то ли повторял формулы, то ли производил в уме какие-то сложные вычисления. Гуров опасался, что где-то к середине пути парень забудет цель похода, но этого не произошло. Согласно приказу он доставил их до места и сдал лично в руки профессора.

Лев Иванович ожидал увидеть седовласого старца с безумным взглядом и чудовищной рассеянностью, а встретил полную противоположность. Профессор Моховицкий выглядел никак не старше пятидесяти пяти лет. Высокий, статный, без единого седого волоса, с ясным, полным интеллекта взглядом и цепким умом.

– Добрый вечер, господа, – поприветствовал их профессор и осведомился: – Чем могу быть полезен?

– Мы собираем сведения о сотрудниках НИИ, которые работали здесь двадцать – двадцать пять лет назад, – ответил Гуров.

– Боюсь, что не смогу вам помочь, – сказал профессор и озабоченно покачал головой. – То, что вы просите, легче получить, обратившись к архиву.

– Мы так и собирались сделать, – вклинился в разговор Еремин. – Да вот только сотрудники у вас в институте совершенно не соответствуют своим должностям.

– Не могли бы вы пояснить, что имеете в виду? – попросил Моховицкий.

– Они не сумели найти архив, – просто ответил Еремин.

– Что ж, ладно. Будем исправлять оплошность коллег, – с полуслова поняв ситуацию, проговорил Моховицкий. – С кого начнем? С профессорского состава, с ассистентов или со студентов?

– Нас интересуют конкретные фамилии, – заметил Гуров. – Евгений Шанин и Николай Сушко.

– Профессор Шанин? Это выдающаяся личность! – с воодушевлением произнес Моховицкий. – Этот мой коллега специализируется на процессах внедрения инновационных технологий в области ядерной физики. Впрочем, вы и сами наверняка об этом знаете. А вот фамилия Сушко мне не знакома.

– Он работал охранником в этом институте, какое-то время был дружен с Шаниным.

– Дружен с Шаниным? Это что-то новенькое, – тут же заявил профессор в ответ на эти слова Гурова. – Насколько я помню, Женя Шанин не был дружен ни с кем, даже с людьми из своей команды. Слишком амбициозен для этого. Я бы так сказал.

– И все же они дружили, – заметил сыщик.

– Не могу себе этого представить. – Профессор с очевидным сомнением покачал головой. – Вот его ассистент Валентин, насколько я помню, был очень общительный юноша. Только это вот его качество принесло ему одни лишь разочарования. У Шанина он задержался не больше трех месяцев, потом тот от него избавился. Нет, не физически, разумеется, просто вывел из состава команды. Но парень не пропал. Если память мне не изменяет, он перешел в команду Зуева и там уже развернулся на полную мощность. Золотой умище, доложу я вам!

– А что вы можете сказать про Евгения Шанина? – Гуров поспешил вернуть беседу в нужное русло. – Чем конкретно он занимался в вашем институте?

– Он работал над уникальным проектом. Сейчас об этом деле знают все, кто хоть как-то связан с наукой. Могу рассказать подробнее. Однако сначала спрошу, вы когда-нибудь слышали термин «геотермальная энергия»?

– Боюсь, что нет, – признался Гуров.

– А про астрофизический комплекс «Сфера»?

– Тоже нет, – ответил Лев Иванович.

Он понял, что пока профессор не выговорится, практической информации от него не дождешься, и приготовился слушать.

– Данный комплекс создан в Москве, в НИИ ядерной физики, а начало его разработке было положено здесь. – Профессор Моховицкий сел на любимого конька, и теперь остановить его было невозможно. – Задача «Сферы» – изучение космических лучей сверхвысоких и ультравысоких энергий. Солидно звучит, не так ли?

Гуров кивнул, Еремин выдал классическое «ага».

Профессор довольно улыбнулся и продолжил:

– На самом деле все до банальности просто. Идея возникла не на пустом месте. Был такой советский ученый академик Александр Чудаков. Фамилия говорящая, но не в этом случае. – Моховицкий хитро подмигнул, давая понять, что шутит. – На самом деле его идеи граничили с гениальностью. На их основе и был создан комплекс. Что он из себя представляет? – Профессор выдержал секундную паузу, чтобы подчеркнуть важность момента, после чего заговорил, уже не останавливаясь: – Представьте себе такую картину. Над землей, покрытой снегом, в ночное время в небо поднимается аэростат. На нем закреплена небольшая установка. Она регистрирует так называемое черенковское