Дневник пропавшей сестры - Софи Клеверли

волосами, на которых блестели янтарные искорки солнца.

Я тяжело поднялась на ноги, разгладила свое платье и сказала:

– Но это же она столкнула меня тогда в бассейн!

– Если столкнула, значит, ты заслуживала этого! – заметила Этель и рассмеялась. Очень нехороший у нее был смех, совсем недружелюбный.

– Пойдем, Скарлет, – прошептала Ариадна и потянула меня назад. Я повернулась и уже готова была с позором отступить, но имя сестры внезапно словно обожгло меня.

Черт побери, я же сейчас не должна вести себя как Айви. Я должна быть Скарлет.

Я вновь развернулась. Пенни о чем-то ворковала со своими подругами, а те ухмылялись, словно стайка Чеширских котов. Точнее, Чеширских кошек. Сама не успев понять, что я делаю, я схватила Пенни за волосы и изо всей силы дернула на себя.

Пенни взвизгнула, попыталась ударом отбить мою руку, но я ее рыжих волос не отпускала и продолжала тянуть их, тянуть…

– Оставь нас в покое, Пенни! – прорычала я.

– Отпусти ее, Скарлет, – попросила подошедшая к нам Надия.

– С радостью, – ответила я и дернула еще сильнее. Пенни задохнулась, зашипела от боли, попыталась лягнуть меня по ноге, но промахнулась. – Я охотно отпущу ее, если вы немедленно уберетесь отсюда назад в школу и не будете болтаться у нас под ногами.

Надия ошеломленно поморгала своими глазищами, потом неуверенно спросила:

– Пенни?

– Да-да, хорошо, я согласна!

Я неохотно отпустила Пенни, заметила прилипшие к моей руке рыжие выдранные пряди. Пенни отскочила прочь от меня.

– Пошли отсюда, – сказала она своим подружкам. Лицо у Пенни пылало, в глазах сверкали молнии. – Я же говорила вам, что она ненормальная!

И девочки поспешили прочь, оставив меня перед входом в магазин. Что со мной? Что я только что сделала? Я неподвижно стояла с бешено бьющимся сердцем и зажатым в кулаке пучком чужих волос.

Потом я медленно повернулась.

На траве за моей спиной замерла Ариадна с широко раскрытым от удивления – а может быть, от восхищения – ртом.

– Ариадна! – окликнула я. Она не шевельнулась. Я подошла ближе, пощелкала пальцами у нее перед глазами. – Ариадна?

– Это. Было. Бесподобно! – ожив, произнесла она.

– Во всяком случае, мы от них избавились, – стараясь говорить как можно небрежнее, ответила я.

– Ты… Ты такая смелая, Скарлет.

– Это ты так считаешь, – подмигнула я ей. – А другие думают, что я сумасшедшая.

В магазине Кендалла и Смита кипела жизнь. Казалось, сюда сейчас собралась вся деревня, да еще к местным жителям примешалось немало учениц из нашей школы. А магазинчик между тем был совсем небольшой, размером с любую из наших классных комнат, и казался еще теснее из-за развешенных по всем стенам полок, битком набитых самыми разными товарами. Сам Кендалл (а может, это был Смит, откуда я знаю?) стоял за прилавком и едва справлялся с притоком покупателей.

Местные деревенские покупатели просили его дать им «как обычно», а в ожидании своей очереди громко, не стесняясь, ругали школьниц, из-за которых в магазине «плюнуть некуда». Впрочем, наши школьницы, судя по всему, к этому были привычны и бесцеремонно протискивались к прилавку, держа над головой выбранные товары.

– По одному! Не все сразу! – покрикивал Кендалл (а может, Смит). – В очередь, встаньте в очередь, кому сказано?

Ариадна первым делом устремилась к большим, похожим на круглые аквариумы, стеклянным вазам со сладостями, и я ринулась вслед за нею. Разноцветная радуга леденцов, волшебные по красоте конфетные фантики, посыпанные нежной сахарной пудрой вишни…

– У тебя сколько денег? – спросила я у Ариадны. В ответ она достала из своего ранца зеленый кошелек и позвенела им.

– Много, – усмехнулась она. – Папочка не скупится на мои карманные расходы.

– Счастливая! А мой отец со мной и разговаривать не хочет. Правда, я тоже, честно говоря, с ним не разговариваю.

– Почему? – спросила Ариадна и как-то сразу погрустнела.

Упс! Ну что я на это могла ответить? Что он послал меня в эту жуткую школу, в которой умерла моя сестра? Послал, не сказав мне об этом ни слова… и я теперь изображаю здесь свою покойную сестру?

– Да так, ни почему, – сказала я, сжимая руку в кулак. – Просто мы с ним не ладим.

– А, понятно, – кивнула Ариадна. – Так ты насчет денег не бери в голову, я с тобой поделюсь. А сегодня ночью мы устроим грандиозный пир!

– Роскошная мысль! – подхватила я.

Выходя из магазина, я почувствовала, как кто-то легонько похлопал меня сзади по плечу. Оглянувшись, я в первый момент подумала, что это Надия, вернувшаяся, чтобы отомстить мне за Пенни. Но нет, хотя эта девочка и была похожа на Надию, но ростом повыше и выглядела постарше. Уже не девочка, а скорее девушка. Возможно, выпускной класс.

– Я хочу извиниться за свою сестру, – сказала она, и в ее голосе я уловила мягкий южный акцент. Мы вместе вышли на улицу. Заметив мой ошеломленный взгляд, девушка продолжила: – Я видела все, что случилось. Надии не стоит водиться с той девочкой. Это опасно.

– Не буду возражать, если вы скажете об этом ей самой, – кивнула я.

Сестра Надии улыбнулась и сказала:

– Меня зовут Мина. А тебя?

– А я – Скарлет.

– Скарлет, – повторила она, протягивая руку, которую я осторожно приняла и пожала. – Я постараюсь сделать так, чтобы она оставила тебя в покое. Правда, обещать ничего не могу. Надии очень хочется иметь друзей, свою компанию. После того что случилось с той девочкой, Вайолет, в окружении Пенни открылась вакансия на место лучшей подруги, вот Надия и заняла его… Надеюсь, ты понимаешь.

– Мина! – позвала ее какая-то взрослая ученица с противоположной стороны деревенской площади. Мина улыбнулась мне и поспешила к своим подругам.

Мне хотелось окликнуть ее, спросить, что она имела в виду, когда говорила о Вайолет, но сообразила, насколько глупо это будет выглядеть. Ведь предполагается, что Скарлет эта история известна, причем известна очень хорошо, наверняка не хуже, чем Мине.

Ну а Ариадна тем временем очень внимательно, я бы сказала вдумчиво, разглядывала взятое с уличной стойки яблоко. Я подхватила Ариадну, и мы с ней поспешили на почту отправлять наши письма, причем Ариадна настояла на том, что сама заплатит за мои почтовые марки. Итак, наши письма мы отправили, и теперь мне оставалось только молиться о том, чтобы Бог послал тетушке Фебе достаточно чутья и здравого смысла и она поняла из моего странного письма, что со мной далеко не все в порядке, а мое послание – крик о помощи. Хотелось мне надеяться и на то, что ответ тетушки Фебы окажется тоже зашифрованным, не привлечет к себе внимания мисс Фокс