Бестолочь - Илья Николаевич Романов

собутыльником неласково, что-то рявкнул и жестом показал, куда мы можем идти.

На деле оказалось всё не так плохо. Мой провожатый с пятого на десятое смог мне объяснить, что старшой не в духе, а к вечеру, скорее всего, отойдёт и будет решать вопрос со мной. Вечером так вечером, главное не перепить к тому времени. У меня не было сомнений, что мой поручитель перед старшим теперь с меня не слезет, пока не упьётся за мой счёт, а значит, и мне придётся пить за компанию, так сказать, для укрепления приятельских отношений.

Вроде бы зачем мне этот маленький купеческий караван? Я и сам могу по тракту ножками двигать, но тут не всё так просто. Один в чужой стране, более того, в чужом мире, я не знаю, что меня ждёт и чего стоит опасаться. Может, у них тут действуют законы против бродяжничества, а может, на работников ножа и топора нарвусь в одиночку. А мне это надо — идти по тракту и тревожиться каждой тени, каждого шороха? Проехать с караваном какую-то часть пути гораздо безопаснее, хотя и в этом варианте могут быть свои осложнения — от серьёзных разборок со вчерашним чудиком, что прыгал на меня с кулаками, и до встречи с теми же разбойниками. В любом случае в Мийяте мне делать было нечего и из посёлка надо было делать ноги.

До вечера вся компания вчерашних собутыльников успела собраться в трактире. Меня похлопывали по плечу и что-то говорили одобряющее, но алкоголь и плохое понимание языка играли свою роль.

Вечером в трактире появился старшой. Окинул всю компанию хмурым взглядом, что-то брякнул и кивком головы указал на выход. У конюшен мне дали в руки деревянный дрын, и старшой начал меня гонять такой же деревянной палкой в спарринге. Само собой, старшой меня сделал, но не смог это сделать вчистую. Вышло примерно десять-двенадцать ударов по мне на мои восемь-девять ударов по старшому.

Вначале я напропускал, но потом первые пропущенные удары подействовали отрезвляюще, и пошёл примерно равный обмен по пропущенным ударам. Мне помогло, что старшой рубился в чисто западном стиле, то есть он пытался продавить при ударе за счёт физической силы своей палкой мою палку. Я же в основном отводил палку старшого и бил из удобной после отводки позиции.

По сути, вообще, существует всего четыре способа приёмки клинка на клинок: западный и восточный стили, круговая и приёмка клинка с переходом на колющий. Вру, пять способов приёмки клинка, не стоит забывать про технику работы на отскоках…

Проще говоря, ну не распространён здесь мой способ приёмки удара противника, что давало мне небольшое преимущество, пока старшой не приноровился.

В общем, новичком себя не показал, но и выдающихся результатов не выдал. Если по-честному, то в реальном бою против старшого я бы с большой вероятностью продул бы. Это только в наивных представлениях бой на мечах ведут и после нескольких пропущенных ударов. В реальности хватит и одного нелепого, слабого удара по касательной в руку, чтобы запаниковать, ослабить внимание и пропустить уже смертельный удар. Рассечение сухожилий, разрезанные мышцы, да и просто слабость от кровопотери никакими тренировками не предусмотрены.

В итоге в конце спарринга начальник охраны что-то одобрительно крякнул на мой счёт, и я понял, что меня приняли не в качестве попутчика торгового каравана, а качестве охранника этого каравана. Сыграло свою роль моё плохое знание языка. Если изначально я хотел просто поехать куда-нибудь вместе с караваном, то сейчас для меня нарисовался более интересный вариант. Места посмотрю, обычаи узнаю, язык подучу и при этом ещё и деньгу какую-никакую буду получать. В общем, одни плюсы, кроме тех случаев, когда надо своей тушкой добро купца защищать.

Как-то незаметно вся компания охранников опять переместилась вместе со мной в трактир, и дальнейшие события я мало помню.

Глава 7

О путешествиях, подслушанных разговорах

и геройствах сдуру

Жизнь у меня пошла по накатанной, во всех смыслах, в том числе и по накатанной колее. Более месяца я путешествовал по местной федеральной трассе вдоль границы с ничейными землями. Впрочем, нелишним будет вкратце последовательно рассказать наиболее примечательные события некоторых дней.

Бригада, к которой я присоединился, не очень большая по местным меркам. С десяток крытых фургонов, на фургонах столько же возниц, плюс купец и одиннадцать человек охраны, включая меня. Купец, кстати, личность колоритная. Он так же похож на купца, как я похож на восьмиклассницу в третий день запоя.

Вопреки моим представлениям купец не был толстяком с холеным телом, а, наоборот, выглядел законченным отморозком. Перебитый нос, парочка шрамов на лице, грубые руки с потрескавшейся кожей и характерными мозолями, как у мечников, короткий меч в потёртых ножнах и прочие атрибуты, подходящие более охраннику каравана, а не его владельцу.

Господин Каим был не очень благодушным при нашем знакомстве. Я пришёл наниматься к купцу при всем своём вооружении, а в нём много несуразного для внимательного взгляда профессионала. Кольчуга, что явно бросалось в глаза, сделана не на меня, а под более низкого человека. Меч тоже послужил поводом для ещё одного косого взгляда от господина Каима. Полуторник с узким лезвием, меч не для пехоты.

В качестве исторической справки поясню. После потери копья вооружением всадника становился длинный, лёгкий полуторный меч, наподобие моего, против быдла — пехоты, а топорик (клевец) или шестопёр — против рыцарей в латах.

Тяжёлый меч, который нужно волочить за собой, разгоняя лошадь для удара, мешал манёвренности. Тяжёлый, длинный меч одной рукой просто не удержать, а короткие и широкие мечи бесполезны, ими с коня не дотянешься до противника.

Это в фантазиях Голливуда рыцари только и ждут, когда же можно спешиться и красиво порубиться в латах на сплющенных ломах, а в реальности им приходилось извращаться на коне, с тем, что было под рукой, — мечом совершенно другого предназначения. В одной руке держать поводья и щит, в другой меч и тыкать им голодранцев, поменьше размахивая при этом рукой, поскольку доспех, как правило, кавалерийский и на максимальную свободу рук не всегда рассчитан.

В целом моё знакомство с Каимом вышло как в анекдоте, когда в монастырь пришла устраиваться молодая сексапильная девица из борделя, а настоятельница думала, сильно ли она пропалится, принимая такую работницу под своё крыло. У самого господина Каима рыльце было в пушку. Сам он совсем не походил на купца, но не в этом дело. У достаточно маленького каравана была слишком значительная