Мертвый месяц - Лада Кутузова

Костя проснулся от того, что Никита громко всхрапнул. Костя поежился: в комнате похолодало. Он натянул куртку на себя и поджал ноги – так теплее. Полежал пару минут и решил, что стоит подкинуть дров, иначе к утру дом остынет, хоть они и протопили печь как следует. Костя слез с дивана и присмотрелся: Нина спала. О-па! Костя едва не присвистнул от удивления. Их непогрешимая Нина, супер-образец для всех, дрыхнет во время дежурства. Где бы записать? Он достал из кармана смартфон и сделал несколько снимков. Покажет завтра остальным, а то ведь не поверят. Странно, почему Даня ее не разбудил?

И только тут Костя заметил, что Даня отсутствует. Причем не один, а вместе с Олей и Тиной. Костя удивился: куда они подевались? Не спалось и ушли на кухню? Ну тогда ясно, почему не стали будить Нину – взяли на себя дежурство. Костя решил присоединиться к ребятам. Небось, пожирают кексы с чаем без зазрения совести, а то и шашлык. Но сперва подбросил несколько поленьев в топку и открыл вьюшку, чтобы не угореть.

На кухне никого не оказалось. Здесь было совсем прохладно, и Костя повторил ритуал с дровами. Затем заглянул во вторую половину дома: никого. Ну это понятно: там не топили. Но куда свалили ребята? И тут его осенило: в туалет! Наверняка Даня отправился караулить девчонок, чтобы тех не утащили зомбаки или оборотни-людоеды. Костя открыл дверь в сени и позвал: «Вы здесь?» Никто не ответил. Это было неудивительно – небось, Даня давится сейчас от смеха и специально молчит, чтобы друг поволновался. Костя отправился в пристройку. Снова никого.

Зная Даню, легко было представить, что он притаился в темном углу и ждет подходящего момента, чтобы выскочить с громким воплем. Вполне в духе отношений в компании. Но Тина и Оля… Девушки не казались настолько безбашенными: ночь – время, не подходящее для розыгрышей. Костя постарался придать голосу убедительность:

– Даня, придурок, выходи.

Никто не отозвался, и Костя неожиданно понял, что ни друга, ни девушек здесь нет – он совершенно один. Надо возвращаться и будить Нину с Никитой.

Костя вспомнил: когда он выходил в пристройку, задвижка была отодвинута. А вечером они втроем все проверили и заперли двери. Значит, кто-то здесь был. Костя посветил телефоном: остальные двери закрыты, а ребят нет, будто сквозь землю провалились. Косте стало неуютно: а не ждет ли и его самого подобная участь? Может, тут что-то наподобие Бермудского треугольника? Аномальная зона? Он попятился: следовало быстро делать ноги, пока и он не провалился в черную дыру.

Костя вывалился обратно в сени и тихо притворил дверь. Его бил озноб. И пяти минут не провел на дворовом крыльце, а замерз. Даже странно: вроде морозов не обещали, всего лишь минус один-два, а по ощущениям все намного больше. Ладно, пора в избу – отогреваться, а заодно посоветоваться с Никитой и Ниной. Что-то здесь неладное творится. И нужно искать ребят.

Он толкнул дверь и переступил порог. Вся кухня была в дыму, как ему почудилось. Костя замахал руками, чтобы хоть что-то разглядеть, но яснее не стало. Костя растерялся: что случилось-то? Он же приоткрыл вьюшки, значит, дым должен уйти в трубу. Костя осторожно вдохнул: горелым не пахло. Тогда что это? Ну если не дым? Костя ощутил, как между лопатками похолодело – туман?! Но каким образом тот проник внутрь? Это невозможно! Если только… Костя резко осекся: если только он сам не вышел не улицу.

Стало трудно дышать: паника подкатывала, как надвигающийся прибой. В груди жгло. Костя сделал несколько глубоких вдохов. Так, нужно думать логически. Он не выходил на улицу, он открыл дверь в жилую зону. Значит, он рядом с кухней. То, что его лихорадит, ничего не означает – прихватило в пристройке, нечего было без куртки торчать. Фонарь в телефоне светил слабо, его мощности не хватало, чтобы пробить мутную завесу, и Костя убрал его в карман.

Костя решил нащупать стену, это могло дать хоть какой-то ориентир. Где-то слева должна висеть одежда. Костя сделал два шага в этом направлении – пусто, словно стена отодвинулась, сохраняя между ними расстояние. Он нервно хихикнул: наверное, именно так – по-дурацки – чувствовала себя Алиса в одноименной книжке. Костя попробовал вернуться – двери не оказалось, словно дом значительно увеличился в размерах.

– Эй, – позвал он сперва неуверенно, затем громче, – Нина, Никита, вы меня слышите?

Никто не отозвался. Костя закричал:

– Здесь есть кто-нибудь?!

Вновь тишина, а затем послышался шорох от тысяч невидимых лапок, которые окружили Костю со всех сторон.

Он замер: по правой ноге кто-то карабкался. Костя посмотрел вниз и заорал: это была крыса огромных размеров. Не милая декорашка, которых разводил Костин сосед: полулысый Сфинкс или с вьющейся шерстью Рекс. Обыкновенный пасюк! Крупная тварь размером почти с кошку, вместо глаз у нее виднелись бельма – крыса была слепа. Костя затряс ногой, но крыса крепко вцепилась лапками в брюки. Преодолевая омерзение, Костя рукой стряхнул гадкую тварь, та шмякнулась об пол с сочным хрустом, как перезревший арбуз. Тут же послышалось чавканье – крысу сожрали.

Костя с трудом подавил тошноту – фу, каннибалы, едят себе подобных. А топоток не стихал, крысы спешили по своим неведомым делам. Косте некстати на память пришло высказывание, что крысы покидают тонущий корабль, убегая от опасности. Косте сделалось не по себе: а не стоит ли и ему убраться отсюда подобру-поздорову? Он побрел дальше, ногами расшвыривая не обращающих на него никакого внимания крыс.

Туман не рассеивался. Костя так и не налетел ни на стену дома, если он оставался еще внутри, ни на забор или дерево, если он очутился снаружи. Было ни тепло, ни холодно – температура в этом месте отсутствовала. Вскоре Косте надоело идти непонятно куда, и он остановился. Вокруг доносилось шуршание миллионов крыс и редкие звуки вентилятора, который работал с перебоями. Но определить направление было невозможно – туман приглушал и искажал звуки, точно они доносились через затычки, вставленные в уши. Он на всякий случай позвал:

– Эй! Тут есть кто?

Резко наступила тишина. Крысы замерли, а затем бросились врассыпную. Многие мчались прямо по Косте, обезумевшие от страха. Костя вертелся, размахивал руками, стараясь стряхнуть с себя серое крысиное месиво. Но они, точно огромная волна, захлестывали его с головой. Костя ощущал тысячи острых коготков, царапающих кожу, сотни цепких лапок, хватающих за волосы. Через несколько минут это сумасшествие прекратилось. И тогда Костя услышал приближающийся звук моторчика.

Уже через мгновение он бежал, как преследуемый лисой заяц. Мимо проплывали неясные очертания предметов: ошарпанный бок резного буфета, высокий комод со стоящим на нем телевизором, этажерка с расколотыми фарфоровыми статуэтками. Но Костя мчался, не разбирая дороги. Звук моторчика то наплывал, то отступал, заставляя сердце колотиться в бешеном припадке. В глазах потемнело. Появись перед Костей огромная расщелина, он не заметил бы ее и на полной скорости загремел бы вниз.

Крыс не было слышно, они поспешили убраться от того, кто вызывал первобытный ужас у Кости. Забились в свои длинные норы, залезли в буфет, наполнили собой комод. Костя бежал так, как никогда на уроках физкультуры, которые у них вела мужеподобная Татьяна Алексеевна по прозвищу Шкаф. Шкаф ненавидела весь мужской пол и особенно измывалась над ребятами на своих уроках, заставляя заниматься по полной программе. Тем, кто не справлялся, она давала обидные прозвища. Ребята платили ей взаимной нелюбовью, но сейчас Костя был благодарен Шкафу – если бы не она, он давно бы сдулся, и тот, с моторчиком, уже настиг бы его.