Не книжный переплет - Мария Брикер

Роман Петрович посмотрел Вере вслед и довольно хихикнул.

- Где она научилась так рисовать? - спросила Диана.

- Самоучка, - слишком быстро сказал Роман Петрович, вскочил со своего места и нервно заходил по комнате.

- Жаль, что она так и не смогла реализовать свой талант, - грустно вздохнула Диана. - Из Веры получилась бы прекрасная художница.

- Да, да, совершенно с вами согласен, - взволновано сказал Роман Петрович. - Только я вас умоляю, Диана, не поднимайте при ней эту тему.

- Но почему? - удивилась Диана.

- Как вам сказать… Мечта не сбылась, и все такое… Вере уже сорок два, - неуклюже стал объяснять детектив.

- Ну хорошо, я не буду, - покладисто согласилась Диана и широко улыбнулась Вере, которая вернулась в гостиную с бумагой и ручкой в руках.

Анонимное письмо писали долго и нудно. Закончили только к полуночи. Диана, удовлетворенно вздохнув, дала всем указание спать и удалилась. За ней поднялся в свою комнату Зорин. Роман Петрович и Вера остались в гостиной одни. Возникла неловкая пауза. Вера невзначай взглянула на Романа Петровича, пытаясь казаться равнодушной и безучастной. Лицо детектива поменяло цвет и заполыхало пурпуром. Сейчас ей будут признаваться в глубоких чувствах, решила Верочка и изобразила на лице недосягаемость и безразличие. Она настроилась на романтический лад, внутренне подготовилась…

- Вер, - сконфуженно пискнул детектив, - Вера… ты случайно не знаешь, где моя комната? Спать хочется - сил нет, только куда идти, я не в курсе.

- Пойдем, прокаженный, - брезгливо скомандовала Вера и увлекла детектива за собой.

Розы

В эту ночь Марату Зорину не спалось, впрочем, он и не старался уснуть. Страстный любитель дискотек и клубов, он, как кот, оживал ближе к полуночи и с азартом погружался в бурную ночную жизнь города. Однако даже такое беззаботное и увлекательное времяпрепровождение ему наскучило и надоело. Особенно после того, когда он понял, что его финансовым ресурсам пришел конец. Оценив печальное состояние своего кошелька, Марат решил устроить себе небольшую передышку, недельку отдохнуть от шумной суеты мегаполиса за городом, а заодно и попросить у отца немного денег, долларов так 400-500, на мелкие карманные расходы. Разговор о деньгах Марат решил перенести на неопределенный срок, так как пару дней назад Зорин уже выделил ему тысячу зеленых и мог ненавязчиво поинтересоваться, куда Марат их дел. Ну, спустил он деньги в казино, подумаешь, отцу об этом знать было совсем не обязательно. И вообще, он же не мальчик, в конце концов, чтобы отчитываться перед папочкой о своих тратах, возмутился Марат, лихорадочно обдумывая, что бы такого убедительно наврать и избежать выслушивания нудных нотаций «любимого» папаши. «Ладно, после придумаю что-нибудь», - недовольно рассудил молодой человек и почувствовал легкий голод. Ведь от ужина ему пришлось отказаться из-за этой противной Дианы: при взгляде на молодую женушку отца у Марата напрочь пропадал аппетит и портилось настроение. Дождавшись, пока все обитатели особняка разбредутся по своим комнатам, Марат спустился вниз, по-свойски обшарил шкафы и холодильник, с удовольствием перекусил и, откупорив бутылку дорого французского вина, набрал номер матери. Елена Зорина тоже частенько бодрствовала по ночам, режим ее сбился давно, когда, будучи еще обычным фельдшером «Скорой», ей частенько приходилось нести вахту в темное время суток. С сыном у Елены Анатольевны отношения были нежными и трепетными, Марат обожал свою мать и ежедневно созванивался с ней по вечерам, сообщая ей последние новости. Жили они с матерью в разных квартирах. Уже год как Марат выбил для себя право на отдельное проживание и вел самостоятельную жизнь в сверкающей евроремонтом двухкомнатной квартире, которую подарил ему отец на восемнадцатилетие.

- Да, мама, я у отца и Дианы. Поживу немного здесь, позлю его, - сказал Марат, отхлебывая изумительное бордо прямо из горлышка бутылки. - Ну и что, мне плевать на это, я его ненавижу и ее заодно! Заносчивая богатая стерва. Знаешь, тут полон дом каких-то придурков. Один маленький толстый козел с подбитыми глазами и еще каланча двухметровая с длинным носом. В общем, гамак уродов.

- Спасибо за комплимент, - с широкой улыбкой сказала Вера, стоя в дверях кухни.

Марат вздрогнул и чуть не выронил телефон из рук. Верочка прошла к холодильнику, достала бутылку минералки и открыто посмотрела Марату в глаза.

- Я тебе потом перезвоню, мама, - тихо сказал Марат, засунул телефон в карман и смущенно отвел от Веры взгляд.

- Извини, что помешала, - весело сказала Вера, открыв бутылку и наливая воду в стакан. - Мне не спалось, а в моей комнате минералка кончилась.

- Простите, - выдавил из себя Марат и встал.

- Ничего страшного, - искренне улыбнулась Вера. - Это очень хорошо, что ты приехал навестить любимого отца. В этом доме ты смотришься как недостающее звено - Освенцим отдыхает! Ты бы кушал поплотнее - детям нужно употреблять побольше калорий, чтобы костями не греметь, а ты, я смотрю, больше по алкоголю ударяешь. Должна заметить, что алкоголь на детский мозг действует очень разрушительно.

- Да что вы себе позволяете! - закричал в бешенстве Марат и сжал кулаки.

- Не кричи, разбудишь всех, мальчик, - спокойно сказала Вера. - И вот еще что: я подруга Дианы и хочу тебя предупредить, если ты еще раз, сопляк, позволишь себе грубые высказывания в ее адрес…

- И что вы мне сделаете? - нагло ухмыльнулся Марат, не до конца понимая реальность угрозы, исходившей от Веры.

- Я тебя убью, - тихо сказала женщина и посмотрела ему прямо в глаза. Марат побледнел, ему стало страшно. Было во взгляде Веры нечто такое… Он сразу понял, что именно так она и поступит, если он ее разозлит.

- Хорошо, рано утром я уеду домой, - залепетал Марат.

- Ты что, Маратик, оставайся, ты же на неделю приехал! Если ты уедешь, Павел Сергеевич очень расстроится, он так тебя любит. Спокойной ночи, Марат. Было приятно познакомиться с тобой, - насмешливо сказала Вера и вышла из кухни.

Вера вернулась в свою комнату, легла в постель и постаралась уснуть, но тщетно. Она повертелась в кровати, поправила простынку и одеяло с подушкой - ничего не помогло. Она уже отвыкла спать по ночам за много лет своего бродяжничества, но дело было даже не в этом. В сердце поселилась необъяснимая тревога. Память возвращала ее в прошлое - к дочери и страшным событиям, которые с ней произошли. Вера резко сдернула одеяло и села на кровати, обхватив голову руками. Зачем она согласилась рисовать? Как только она взяла в руку кисть, мир перевернулся вверх тормашками. Она вновь оказалась там, на границе двух измерений, балансируя между ними и боясь оступиться в любой момент и провалиться в бездонную пропасть безумия. Как она старалась изменить себя, изменить до такой степени, чтобы забыть, какая она на самом деле. Ей это почти удалось, почти…

Она сидела, обхватив голову руками, пока не начался рассвет. Дом стал потихоньку оживать. Прислуга приступила к своим утренним обязанностям. На кухне полилась из крана вода, во дворе приглушенно заурчал двигатель машины. Хлопнула входная дверь. Вера очнулась от оцепенения и подошла к окну. Кухарка села в машину, и автомобиль выехал за ворота - она каждое утро ездила за продуктами на рынок вместе с водителем. Горничная Марина вышла их проводить, постояла немного у ворот, сладко зевнула, закрыла ворота, потом вышла за калитку…