Ложь во спасение - Карина Пьянкова

Поразительно. Тот, о ком в страже говорили шепотом и сплевывая через плечо, практически в открытую заявляет мне…

— Я охотничья собака в строгом ошейнике, — тихо произнес нелюдь. — Не более.

Он судорожно дернул ворот, вырвал шнуровку, что называется, с мясом. И я увидела широкий, в три моих пальца, металлический ошейник с гравировкой, из-под него выглядывал опоясывающий шею след от ожога, края которого побледнели, но ближе к металлическому ободу кожа алела.

Я знала, что это такое. «Ошейник подчинения». Считалось, что артефакты подобного рода исчезли из обихода в Эроле около четырехсот лет назад, когда запретили рабство. В металлическую вещицу хозяин закладывал свои приказы и запреты, и, когда раб нарушал волю владельца, ошейник нагревался в зависимости от тяжести проступка. Судя по шрамам, покорность принцу Эрику была не присуща.

— Это… незаконно, — судорожно сглотнув, пробормотала я.

Принц тихо рассмеялся. И в этом смехе звучали боль и обреченность.

— Кого это интересует? Я даже живу взаймы, сперва по милости отца, теперь — брата. Кто будет заботиться об интересах полукровки?

Никто.

— И зачем же вы явились ко мне? Пожаловаться на жизнь? — привычно съязвила я.

— Нет, разумеется. Рысям в данный момент нужно вычислить предателей и уничтожить шпионскую сеть Эрола на своей территории, я с семнадцати лет работаю в тайной канцелярии и знаю достаточно, чтобы помочь оборотням в этом начинании.

— То есть кто конкретно здесь работает, вы не знаете?

— Не всех. Генрих не доверяет мне, и я никогда не знаю всего.

— И что вам нужно взамен?

— Немногое, — ответил принц. — Свобода. Я хочу, чтобы мне помогли снять украшение, которое надел на меня брат.

— Все-таки король… — выдохнула я.

Кем нужно быть, чтобы фактически пытать собственного брата, пусть и сводного?

— Отец… странно ко мне относился. Но при нем я не боялся за свою жизнь.

— А теперь?

— Я полезен королю, и он может простить мне многое. Эту проклятую смазливую физиономию. Ум. Силу. Но он не позволит мне пережить его. Я почти уверен в этом. А я хочу жить, ларэ Тьен, вы не представляете, как я хочу жить… И я хочу жить свободным!

В голосе полуэльфа зазвенело такое отчаяние, что мне стало жутко.

— Почему вы не явились к лорду Линху? — недоуменно спросила я. Получить такого осведомителя… Да Третий лорд примет его с распростертыми объятиями.

— Генрих предусмотрительно запретил мне это, как и говорить на подобные темы с лордами, да и вообще с любыми оборотнями. Он не предугадал, что вы будете так близко к Линху каэ Орону, что я смогу связаться с лордом через вас.

Я посмотрела на гостя с изумлением. Я? Близко? К лорду? Кхм. И что-то слишком гладко стелет наш притесняемый полукровка. Нет, вроде бы все достоверно… Но если это очередная ловушка? Так ведь может быть.

— Он говорил с вами перед нашей первой беседой. Несколько слов, но я понял: он достаточно ценит вас. Итак?

— А если я скажу «нет»? — бросила пробный камень я. Нужно попробовать отвертеться. Лорду нужно будет сказать в любом случае, но обещать это полуэльфу нельзя, какие бы слезливые истории он мне ни рассказывал.

— А тогда вы расстроитесь, ларэ. И ваша семья, точнее, отец.

— Что? — напряглась я. Он говорил слишком уж уверенно, чтобы лгать. Но все равно слова его были откровеннейшей чушью.

— Закон о смертной казни детей от смешанных браков еще никто не отменял.

— Я человек! Чистокровный! — вскочив на ноги, воскликнула я.

Что он несет? Я знаю свой род на несколько поколений назад. Никаких нелюдей к нам просто не могло затесаться.

— Нечистокровный, ларэ Тьен.

— Бред.

Откровенный бред.

— О нет. Несколько поколений назад среди ваших предков был кахэ, многие не отличают их от людей, а уж полукровку… Все ваши родственники по линии отца смуглые и темноволосые, да к тому же ярко-бирюзовый цвет глаз. Интересные внешние признаки, верно?

— Просто отец родом с южных границ Эрола, — отмахнулась я.

— Ваш магический потенциал на полтора процента превышает потенциал вашей матери, — размеренно произнес Эрик.

— И что из этого? — нахмурилась я. Здесь он был прав. Я действительно немного обошла драгоценную родительницу в плане дара. Но это же ничего не значит.

— Разве не помните законы наследования магии? Ребенок мага и человека неодаренного не может обойти по своим способностям родителя-мага.

Я покраснела от стыда. Лекции, на которых нам рассказывали об этом, я пропускала, считая их совершенно ненужными. Курс читали бестолково, преподаватель, ведущий семинары, если и приходил, то только для того, чтобы подышать на студиозусов перегаром, и в итоге дрожащей рукой черканул в ведомости в конце семестра. Но не признаваться же в грехах юности?

— И что из этого следует? — оскалилась я.

— То, что ваш отец тоже маг.

— Бред!

Да за папой даже спонтанного телекинеза не водилось. Какой он маг?

— Вы неправы. Не бред. Просто у нелюдей и нечистокровных, в отличие от людей, магический дар всю жизнь может находиться в латентном состоянии.

— Откуда такие сведения?

— Больная тема, — хмыкнул ларо Эрик. — О смешении крови я знаю все.

— Маловато доказательств для вашей теории.

— Я изучал строение ваших магических потоков. Четыре узла изменены совершенно. Кстати, именно из-за них вы и в состоянии использовать заклинания кахэ.

— Все могут использовать вербальные заклинания, — возмутилась я.

Об узлах я благоразумно промолчала. Сама знала об этом дефекте, но списывала все на тяжелую форму магической горячки, перенесенной в детстве, после нее тоже потоки порой деформируются.

— Увы, ларэ, тот тип, который используют южане, способны применять только они. Спросите у любого специалиста по технике магических плетений. Довольно забавно, в вас не осталось ни одного внешнего признака кахэ, очевидно, кровь более чем разбавлена, но магическое наследие проявилось. Что скажете теперь? Достаточно фактов, чтобы вы и многие ваши родственники подверглись ликвидации? Пока об этом факте вашей биографии знаю только я, но ведь все может измениться, не так ли? — многозначительно протянул принц, довольно сощурившись.

— А вы редкостная мразь, ларо Эрик, — заметила я, смиряясь с проигрышем.

Нечистокровок убивают всегда и везде, под чьим бы покровительством они ни находились, единственным исключением на моей памяти являлся принц-полуэльф, но его защитил сам король. Щадят только рожденных от связи с орками, которых милостиво признали всего лишь еще одним народом людей (хвала богам, сами степняки об этом еще не узнали, иначе бы человеческие государства умылись кровью за такое оскорбление). Просочись эта милая подробность о моей семье в Иллэну — и даже лорды Рысей не смогут отказаться выдать меня. Закон есть закон.