Битвы алмазных баронов - Сергей Горяинов

Попытки менеджеров, входящих в «штыровскую команду», удержать контроль над значительными финансовыми потоками АЛРОСА продолжались еще некоторое время, внешне проявляясь то в медийных кампаниях, направленных против менеджмента, представляющего федеральную сторону, в первую очередь — против Ф. Андреева, то в своеобразных апелляциях к кремлевской администрации, исполненных в виде «писем возмущенных трудящихся», по стилю и аргументации живо напоминающих советские времена.

Сергей Выборнов.

На стороне федерального акционера выступили и влиятельные зарубежные клиенты АЛРОСА, очевидно сильно утомленные экзотическими сбытовыми схемами, практикуемыми старой командой. В декабре 2011 года влиятельный израильский портал ISRAland сообщил, что озабоченность крупных израильских покупателей российского алмазного сырья стала предметом обсуждения на встрече Владимира Путина и главы израильского МИД Авигдора Либермана: «Израильские диамантеры указали на ряд коррупционных, по их мнению, механизмов, связанных с незаконным оборотом алмазного сырья в России, в которых участвовали менеджеры АЛРОСА, связанные с интересами LLD (Lev Leviev Diamond) еще с конца 1990-х годов. Эта информация вызвала резкую негативную реакцию В. Путина, который потребовал от руководства АЛРОСА исправить положение самыми радикальными мерами. Указывалось, что источником «левого» сырья для LLD выступает Центр сортировки алмазов АЛРОСА, откуда наиболее качественные алмазы поступали в Якутск и далее напрямую российским компаниям Леваева по внутрироссийским ценам. Остальные израильские бизнесмены часто вынуждены были довольствоваться алмазами более низкого качества и по более высокой цене». Претензии в адрес «якутской команды» в экспорте алмазов по аналогичным серым и черным схемам, а также в диком демпинге уже давно поступали из авторитетных зарубежных источников, к которым российская сторона не могла не прислушаться. И в 2011–2012 годах старая команда подверглась радикальной федеральной санации и практически перестала существовать. Одновременно с потерей позиций в алмазном бизнесе угас и якутский «суверенитет», окончательно превратившись в откровенную декорацию.

Федор Андреев.

Разумеется, было бы нелепо искать в частных эпизодах этой внутрироссийской борьбы за алмазные активы «руку «Де Бирс». Но также нелепо было бы отрицать, что якутская элита потерпела поражение, пытаясь действовать против мощного тренда, стартовавшего из алмазной сферы и затронувшего все без исключения добывающие отрасли РФ. Кто был самым заинтересованным в этом тренде игроком — догадаться несложно.

Борьба между федеральным центром и якутской элитой за контроль над АЛРОСА может рассматриваться как неотъемлемая часть процесса построения специфического госкапитализма в России, процесса, начавшегося с приходом к власти В. Путина. В течение десяти с небольшим лет все сырьевые компании — генераторы бюджета РФ, были поставлены под жесткий централизованный контроль с помощью наработки соответствующей законодательной базы, а в ряде случаев — с помощью силовых методов. Возможность региональных элит контролировать сырьевой экспорт была практически сведена к нулю, «правильное» поведение владельцев и менеджеров частных компаний определялось отныне возможностью федеральной власти «прислать доктора» в любой момент. Этот простенький эвфемизм, высказанный В. Путиным в 2008 году в адрес угольной компании «Мечел», в моменте обвалил ее акции на Нью-Йоркской бирже на $ 5 млрд. Причина? «Мечел» пытался демпинговать на мировом рынке, продавая уголь по ценам ниже внутренних. Это была попытка, вполне самостоятельная, вмешаться в процесс ценообразования на угольном рынке, и она крайне не понравилась контролерам этого рынка, таким, как «Англо-Америкен». А потому была жестко и оперативно пресечена.

Скорее всего, путинский госкапитализм был единственной возможностью избежать политического и экономического разложения России, сохранив ее в качестве прозрачного управляемого сырьевого экспортера, и в этом смысле — подлинного наследника СССР. Любые попытки самостоятельной ценовой игры, какими бы мотивами они ни были вызваны, отныне пресекались кремлевским руководством в зародыше. И вряд ли можно отрицать, что номинальные владельцы российских добывающих активов, «олигархи» — всего лишь послушные исполнители воли кремлевского руководства. Впрочем, это вполне достойный способ существования для сателлитов подлинных контролеров мировых рынков. История знает куда более мрачные варианты.

«Когда англичане открыли против нас сильный огонь, один еврей, подойдя к буру, лежащему за камнем, сказал ему:

— Продай мне твое место за полкроны.

— Уходи! — отвечал тот. — Мне и самому тут хорошо.

— Я дам тебе пятнадцать шиллингов, — продолжал еврей.

Но, несмотря на то, что бур, может быть, первый раз в жизни сознавал себя обладателем чего-то такого, что непомерно росло в цене, он не стал вступать в переговоры с евреем и отклонил торговлю».

Х. Р. Девет, Война буров с Англией, М., 2010 г.

Практически одновременно с закрытием советского проекта прекратил свое существование режим апартеида в ЮАР. «Алмазная составляющая» в истории этого государства позволяет получить убедительную иллюстрацию тезиса о том, что контроль над сырьевыми рынками является подлинной основой власти, а идеологические конструкции — лишь тактические инструменты, этот контроль обеспечивающие. А также понять, что ликвидация СССР и белой ЮАР совсем не случайно совпадают по времени. Создатель алмазной монополии «Де Бирс» и первого неформального надгосударственного элитарного клуба «Круглый стол» Сесил Родс был последовательным расистом и своих убеждений не скрывал. Афоризмы типа: «Ученый негр, господа, это крайне опасное существо!» частенько слетали с его уст, и карьера представителей чернокожего населения в «Де Бирс» тех лет строго ограничивалась уровнем кирки и тачки.

Гарри Оппенгеймер.

Основатель горнодобывающего гиганта «Англо-Америкен», член «Круглого стола» и президент «Де Бирс» до 1957 года Эрнст Оппенгеймер в публичных выступлениях проблему расовых отношений старался не комментировать, но именно в период его руководства «Де Бирс» режим апартеида в ЮАР был сначала установлен de-facto, а потом и закреплен законодательно. А вот сын Эрнста — Гарри Оппенгеймер (президент «Англо-Америкен» и «Де Бирс» в 1957–1984 годах) зарекомендовал себя пламенным борцом с режимом апартеида. Представители следующих поколений легендарного клана: Николас Оппенгеймер и его сын Джонатан Оппенгеймер — горячие поклонники «общечеловеческих ценностей», противники сегрегации, борцы с ксенофобией и т. д. Столь радикальная смена взглядов на расовую проблему, произошедшая среди владельцев эталонного алмазного бизнеса, безусловно, заслуживает внимания хотя бы потому, что позволяет добавить к описанию механизма управления глобальными ресурсными рынками несколько ярких иллюстраций.