Глинда из Страны Оз - Лаймен Фрэнк Баум

— Неужели вы оставите весь наш народ томиться в плену? — с упреком спросил один из Скизеров.

— За несколько рейдов Глинда сумеет перевезти на берег всех Скизеров, — ответил Волшебник.

— Но что же им делать потом? — заговорил другой Скизер. — Они лишатся дома, им будет некуда деться, и они станут легкой добычей для своих врагов Плоскоголовых.

— Он прав, — сказала Глинда, — и к тому же эти люди — подданные Озмы, и, я думаю, она вряд ли согласится убежать вместе с Дороти, бросить всех остальных и покинуть остров, являющийся родиной Скизеров. Мне кажется, лучше всего будет, если мы вызовем трех рыбок и попросим, чтобы они научили нас, как поднять остров.

Волшебник считал это безнадежной затеей.

— Как вы собираетесь их вызвать, — обратился он к Глинде, — почему вы думаете, что они вас услышат?

— Это необходимо тщательно продумать, — с достоинством отвечала Глинда. И со спокойной улыбкой добавила: — Я полагаю, мы найдем выход из положения.

Услышав эти слова, советники Озмы захлопали в ладоши — они знали, сколь велико могущество Волшебницы.

— Прекрасно, — согласился Волшебник Изумрудного Города, — зови их, благороднейшая Глинда.

Вернемся теперь к Скизеру Эрвику. Как вы помните, он поставил медный котелок с рыбками на землю около калитки одинокого домика и произнес: «Ну, что теперь?»

Золотая рыбка высунула голову из котелка и сказала тихо, но внятно:

— Открой защелку, отвори калитку и смело ступай в дом. Что бы ты ни увидел, не бойся, ибо, какие бы опасности тебе ни угрожали, с тобой ничего не может случиться. В этом доме живет могущественная колдунья из рода Юкуку по имени Рира Рыжая. Она может по собственной прихоти принимать любое обличье. Иногда она меняет свой облик по нескольку раз на дню. Никто не знает, как она выглядит на самом деле. Против этого удивительного существа бессильны любые средства, будь то щедрый подкуп, дружеские увещания или мольбы о сострадании. Насколько нам известно, она никогда никому не сделала ни добра ни зла. Все свое могущество она тратит только на собственное удовольствие. Она попытается прогнать тебя из своего дома, но ты не уходи. Оставайся там и внимательно следи за Рирой, попробуй понять, каким образом ей удается изменять свой облик. Если ты разгадаешь ее секрет, шепни нам потихоньку, и мы скажем тебе, что делать дальше.

— Это-то нетрудно, — сказал Эрвик, внимательно все выслушав. — А ты уверена, что она не причинит мне вреда и не попытается меня самого в кого-нибудь превратить?

— Она может изменить твой внешний вид, — ответила золотая рыбка, — но ты не бойся: даже если это случится, мы без труда разрушим ее чары. Твердо помни, что с тобой ничего не может случиться, и не пугайся, что бы ты ни увидел и ни услышал.

Эрвик был смел, как всякий юноша, и к тому же не сомневался, что рыбки говорят ему правду. И все-таки, подойдя с котелком в руке к двери домика, он почувствовал, что сердце у него ушло в пятки. Хоть он и поверил рыбкам, но когда он открывал щеколду, руки у него тряслись. Однако Эрвик не дрогнул и сделал все, как ему было сказано. Он распахнул дверь, сделал три больших шага и, оказавшись в середине комнаты, остановился и стал озираться вокруг.

Зрелище, открывшееся перед Эрвиком, привело бы в трепет всякого неподготовленного пришельца. На полу перед ним лежал огромный крокодил. Его красные глаза злобно сверкали, в широко разинутой пасти виднелись ряды острых зубов. Вокруг него прыгали рогатые жабы, все четыре угла комнаты были затянуты густой паутиной. В каждой сидело по пауку размером с умывальный таз и с клешнями, которые были больше похожи на клещи. На подоконнике растянулась во всю длину красно-зеленая ящерица. Из дыр, прогрызенных в полу, выскакивали черные крысы и шныряли туда-сюда. Но наибольший ужас внушала гигантская серая обезьяна, которая вязала, восседая на скамейке. Она напялила на себя кружевной чепец, наподобие тех, что носят пожилые дамы, и маленький кружевной передник. Больше из одежды на ней ничего не было. Глаза ее сверкали, как раскаленные угли. У обезьяны были совершенно человечьи повадки. Когда Эрвик вошел, она отложила вязанье и подняла на него глаза.

— Убирайся вон! — раздался крик. Видимо, он исходил от обезьяны.

Рядом с обезьяной стояла еще одна скамейка, пустая. Перешагнув через крокодила, Эрвик уселся на нее и осторожно поставил котелок рядом с собой.

— Убирайся! — вновь завопил тот же голос.

Эрвик покачал головой.

— Никуда я не уйду, — сказал он.

Все четыре паука вылезли из своих углов, шлепнулись на пол и, устремившись к юноше-Скизеру, стали ползать вокруг него, угрожающе раздвинув клешни. Эрвик даже и не смотрел в их сторону. Огромная черная крыса взобралась прямо на Эрвика и перебежала с одного плеча на другое, оглушив его пронзительным визгом. Он и глазом не моргнул. Красно-зеленая ящерица сползла с подоконника и, приблизившись к Эрвику, стала изрыгать на него пылающую жидкость, но Эрвик смело смотрел на нее, не отводя глаз, и пламя не коснулось его.

Крокодил размахнулся хвостом и мощным ударом скинул Эрвика со скамейки. Скизеру удалось удержать котелок, чтобы он не опрокинулся. Юноша поднялся на ноги, стряхнул рогатых жаб, которые ползали у него по всему телу, и уселся обратно.

После первой атаки все чудища замерли, словно ожидая дальнейших приказов. Старая серая обезьяна продолжала вязать, не глядя в сторону Эрвика, и юный Скизер оставался сидеть на прежнем месте. Он ждал новых нападений, но они не последовали. Так прошел целый час, и Эрвик уже начал нервничать.

— Что тебе надо? — спросила наконец обезьяна.

— Ничего, — отвечал Эрвик.

— Этого добра ты можешь иметь сколько угодно, — сказала обезьяна, и все диковинные обитатели комнаты залились диким хохотом.

Вновь воцарилось молчание.

— Ты знаешь, кто я такая? — спросила обезьяна.

— Наверное, ты — Рира Рыжая из рода Юкуку, — ответил Эрвик.

— Если ты такой всезнайка, то тебе должно быть известно, что я терпеть не могу чужаков. Твое присутствие в моем доме действует мне на нервы. Разве ты не боишься моего гнева?

— Нет, — ответил юноша.

— Ты намерен повиноваться мне и уйти из моего дома?

— Нет, — ответил Эрвик. Его голос звучал так же спокойно, как и голос самой Юкуку.

Обезьяна некоторое время молча вязала, потом заговорила снова.

— Любопытство погубило многих. Видно, ты каким-то образом узнал, что я занимаюсь колдовством, и решил прийти сюда из любопытства. Тебе, наверное, сказали, что я никому не причиняю зла, и потому ты так дерзко не подчиняешься моим приказаниям и не уходишь отсюда. Ты пришел сюда поразвлечься и надеешься, что тебе удастся подсмотреть кое-какие колдовские приемы и это тебя позабавит. Ну что, верно я угадала?