Десять сладких желаний - Кара Колтер

Это и было подтверждением того, зачем он это делает. Старый как мир трюк: мужчина демонстрирует женщине, что он лучший, сильнейший, храбрейший.

Брэнд прокричал низким уверенным голосом, эхом отразившимся от уступов каньона:

— Клянусь честью!

А затем он прыгнул. Прижав руки к бокам, выпрямившись, как струна, Брэнд вошел в воду, подняв тучу брызг. Демонстрация бесшабашности и смелости оказала на Софи такое же воздействие, какое подобные проявления оказывают на женщин с начала времен: она испугалась за Брэнда, хотя он намеревался добиться обратного эффекта.

Софи почувствовала себя очень счастливой оттого, что у нее хватило смелости надеть крохотное белое бикини. Для нее такой поступок был сродни прыжку с утеса. Возможно, когда купальник высохнет и будет не таким прозрачным, она сбросит с себя плед. Но пока молодая женщина решила воспользоваться тем, что все взгляды были прикованы к Брэнду, сбросила плед и надела футболку.

Брэнд вынырнул, отряхнул воду с волос и лениво переплыл запруду, словно не видя, что все смотрят на него. Выбравшись на берег, он прилег на расстеленное Софи полотенце, даже не вытеревшись.

— Зачем ты крикнул «Клянусь честью!» перед тем, как прыгнуть? — спросила она.

— Это боевой клич. Во имя чести идут в бой и погибают.

— Не только поэтому, — мягко предположила она. — Ты подтверждаешь свои принципы, лучшие качества.

— Ах, твои рассуждения слишком глубокомысленны для приземленных парней вроде меня, Душистый Горошек. — Брэнд лениво окинул Софи таким собственническим взглядом, что у нее пересохло во рту. — Знаешь, — произнес он, — мы оба в царапинах от роз. Со стороны это выглядит так, словно мы с тобой весьма романтично проводили время. — Он коснулся царапины на ее руке.

— Например, приручая котят, — поддразнила она Брэнда, хотя от его прикосновения голос ее звучал пискляво и напряженно.

— О да, я все время забываю, что в Шугар-Мейпл-Гроув отличные от общепринятых способы развлечений. — К счастью, Брэнд вроде бы потерял интерес к ее царапинам.

— В каком-то смысле, — Софи снова посерьезнела, — для человека, рискующего жизнью, например прыгая с того утеса, приручение котят — самое безопасное занятие.

— Угу.

Брэнд намеренно прикидывался тупым. И она понимала это. Когда Софи расплакалась, его это задело. Взобравшись на утес и спрыгнув с него, он сумел совладать со своими чувствами.

— Ты решил подвергнуть себя большому риску, дабы избежать эмоциональных встрясок.

— Если ты таким образом пытаешься намекнуть, что парням не нравится, когда девчонки плачут, то ты угадала. Вы раскусили меня, доктор Хольцхайм. Но риск был не таким большим, даже по меркам Шугар-Мейпл-Гроув.

— Вероятно, скоро этот стандарт изменится, — заметила Софи, наблюдая, как Мартин — один из самых отчаянных подростков — начал взбираться прямо к утесу Гроза Жизни. Его радостно приветствовали друзья.

Брэнд переключил внимание с Софи на парнишку, который наконец замер на краю утеса. Помедлив, Мартин прыгнул. В полете он беспорядочно размахивал руками и ногами. С шумом приводнившись, мальчишка вынырнул и приветствовал друзей.

Брэнд закрыл глаза.

Софи лежала на пледе, пристально разглядывая капельки воды на золотистой гладкой коже мужчины, устроившегося рядом с ней. Он выглядел таким расслабленным и беспечным!

Брэнд провел дома всего неделю. Почему же случилось так, что ее жизнь кардинально изменилась? Отчего она чувствует себя такой живой, будто теперь по ее жилам течет не кровь, а энергия? А недавно она видела, как Брэнд стоит на краю утеса, поняла, что он находит спасение в опасности. Похоже, ей удалось раскрыть один из его секретов.

Вероятно, это неплохо, ибо Брэнд неохотно делится своими секретами.

— Мистер Шеридан!

— Угу? — Брэнд перевернулся и прикрыл рукой глаза, защищаясь от солнца.

— Меня зовут Мартин Гилмор.

Поднявшись на ноги, Брэнд пожал парнишке руку.

— Здорово прыгать с утеса! — заявил Мартин и быстро прибавил: — Я хочу служить на флоте.

И вдруг во взгляде Брэнда появилась усталость, которую Софи не замечала уже несколько дней. Опять возникла стена отчуждения.

— Сколько тебе лет, сынок?

— Семнадцать.

Брэнд кивнул и тихо сказал:

— Наслаждайся тем, что имеешь здесь, как можно дольше. Софи, ты готова?

Ее удивила его резкость, но, увидев выражение его лица, она спорить не стала.

Софи сложила плед и собрала корзину для пикника. Брэнд отнес все это к джипу. Выражение его лица было отстраненным и непонятным.

— Что произошло? — спросила Софи, когда они вдвоем грузили вещи.

— Ничего, — коротко ответил Брэнд, захлопывая багажник.

— Произошло. — Софи прикоснулась к его руке, чувствуя, что он пытается уйти от ответа. — Когда Мартин упомянул о службе на флоте.

— Я слишком часто застегивал молнии на мешках для перевозки трупов парнишек его возраста.

— Расскажи мне об этом, — тихо попросила Софи.

Брэнд усмехнулся:

— Очнись!

— Нет, — настаивала она, — расскажи мне, что ты видел.

— Софи, ты боишься даже червяков.

Стена отчуждения стала прочной и высокой. Софи задалась вопросом: не почудилось ли ей, что Брэнд стал более открытым?

Он стряхнул с предплечья ее руку, но Софи знала, что есть только один способ разрушить стену. Она считала, что обязана это сделать, словно ее жизнь зависит от того, вернет она Брэнда в реальность или нет.

Пусть он поймет, что она всегда готова ему помочь. Она выяснит, что с ним на самом деле происходит, нравится ему это или нет. Софи не оставит Брэнда в покое.

Поднявшись на цыпочки, она коснулась губами его рта.

Брэнд отстранился от нее, но Софи знала, что он понял мотив ее поступка. Тем не менее он настороженно взглянул на нее.

— С какой стати? — проворчал Брэнд.

— За нами наблюдала миссис Флекенспек.

Он повернулся и оглядел широкую площадку, где парковались все, кто приезжал к Голубому утесу:

— Я не вижу миссис Флекенспек. Что стало с правилом номер шестьсот: никаких проявлений чувств на людях?

— Не было никакого шестисотого правила! — вознегодовала Софи.

— Не будет ни одного правила, если ты начнешь их нарушать, — бросил Брэнд. Сейчас он был совершенно не похож на того парня, который когда-то носился на мотоцикле по сонным улочкам Шугар-Мейпл-Гроув, рискуя свернуть себе шею, а недавно привез ей на работу душистый горошек, гонялся за Софи с банкой, полной червей, и прыгал с утеса, желая произвести на нее впечатление.