Невинна и опасна, или Отбор для недотроги - Ольга Обская

Амалия благодарно кивнула и пристроилась на скамейку. Какой всё-таки благородный и чуткий господин Матье. Он вернулся через несколько минут с превосходным экземпляром в руках, поместил его в корзину и сел рядом.

– А знаете, Амалия, мы любили с вашей мамой вот так посидеть в тишине, поговорить о самом разном. О каких-нибудь мелочах, например о том, как прошёл вчерашний день. Или, наоборот, о чём-нибудь очень важном, о том, что тревожит и не даёт покоя день и ночь.

Как это хорошо, когда есть человек, которому можно довериться. Рассказать самую сокровенную тайну, спросить совета. В этот момент Амалия была уверена, что доктор поймёт её, если она выложит ему свой страшный секрет. Не осудит, а наоборот, подскажет, как быть. Слова просились дать им волю…

– Амалия, вот ты где, – к скамейке ураганом летела принцесса.

– Добрый день, Ваше Высочество, – поднялся с поклоном господин Матье.

– Добрый, – согласилась Арабель, заглядывая в корзину. – Ты собрала, всё что нужно?

Ответа дожидаться не стала – взяла за руку:

– Идём. Я уже распорядилась подготовить нам экипаж. Поедем купим в аптеке проклятую воду или что там тебе нужно? У нас не так много времени.

– Доброго пути, – пожелал доктор. – Загляну к вам завтра, Амалия – проверить всё ли в порядке со здоровьем, – пообещал вслед.

По дороге в аптеку принцесса рассказывала, как старательно сегодня занималась, лишь бы поскорее отделаться от своих профессоров.

– Такой прилежной я не была ещё никогда, – хихикала она. – Учёные мужи так поразились моему усердию, что от испуга отпустили пораньше. Теперь мы всё успеем. Сейчас купим то, что необходимо, а вечером наведаемся в лабораторию к братцу. Ты говорила, часа три-четыре тебе хватит на то, чтобы приготовить снадобье. То есть к ночи уложишься. И останется ещё половина суток до званого обеда – чтобы снадобье успело настояться, как ты и хотела.

В компании Арабель у Амалии всегда поднималось настроение. Принцесса умела заряжать своей неуёмной энергией. У них прекрасно получилось действовать согласно разработанному Её Высочеством плану. Через пару часов у Амалии уже имелись все необходимые для приготовления снадобья компоненты. Но перед тем как отправиться в лабораторию Маркеля, накатила дикая неуверенность. Когда принцесса явилась, чтобы проводить в лабораторные владения принца, Амалия выдала свои сомнения:

– Я боюсь, Его Высочество будет разгневан, если узнает, что мы использовали его весы, горелки и ступки без его позволения.

Арабель лишь беспечно махнула рукой:

– Во-первых, он не узнает, во-вторых, почему он будет гневаться, если мы собираемся сделать благое дело – подарок Себастину, а в-третьих, ничего с его весами не случится, если ты на них что-то взвесишь. Идём.

Она решительно потянула Амалию за собой. И та повиновалась.

Лаборатория Маркеля оказалась расположенной в подвале. Амалия и не думала, что подземный этаж дворца будет так разительно отличается от наземного. Вместо величественных и просторных колонных залов и уютных покоев, уставленных богатой мебелью – мрачноватые сырые узкие коридоры, освещать которые приходилось захваченным Арабель переносным светильником.

Чем дольше они шли, тем большее волнение охватывало Амалию. Казалось, что увидеть лабораторию принца – это будто прикоснуться к чему-то личному. Там, закрывшись от всех, он проводит свои сомнительные небезопасные эксперименты. Страх и любопытство смешались в одно чувство, чтобы заставить сердце выпрыгивать из груди.

Тяжёлая дверь оказалась запертой, но у Арабель имелся ключ. Видимо, принцесса бывала здесь не раз, она знала, что делать – вошла первой и зажгла настенные светильники. Амалия скользнула вслед за ней и осмотрелась. Волнение только усилилось. Именно такой она и представляла лабораторию Маркеля. На дубовых столах и стеллажах – порядок. По-мужски лаконично и сдержано. Таинственно – ибо непонятно, для чего предназначена большая часть содержимого стеллажей.

Однако среди всего разнообразия взгляд быстро выхватил необходимое для приготовления снадобья оборудование.

– Ну вот, приступай, – подбодрила принцесса.

Амалия перебарывая робость, подошла к одному из стеллажей и сняла прочную каменную ступку с пестиком. Несла её к столу так, будто она сделана из тончайшего хрупкого стекла. Приступила к работе осторожно. Но через какое-то время привычка взяла верх – движения сделались уверенными и справными.

Арабель наблюдала с любопытством. Глаза горели.

– Я так и думала, что аптекарское дело куда интереснее этих скучных наук, которые мне читают профессора.

Однако любопытный блеск постепенно поумерк, и через полчаса у неё, похоже, поменялось мнение.

– И сколько ещё нужно вот так растирать этот корень?

– Думаю, ещё около получаса.

Принцесса мужественно продолжила наблюдать, но Амалия видела, что Арабель откровенно скучает. Сказать по правде, аптекарское дело, требующее кропотливости и скрупулёзности, совсем не подходило деятельной и энергичной принцессе. Амалии было неловко злоупотреблять великодушием Арабель, которая и так весь день потратила на то, чтобы помочь Амалии.

– Ваше Высочество, я могу доделать тут всё сама. Просто оставьте мне ключ. Когда я закончу, закрою дверь и отнесу его вам.

Уговаривать принцессу не пришлось.

– Правильно, – согласилась она. – Это время я лучше потрачу на продумывание твоего образа. Завтра на званом обеде ты должна быть самая-самая.

Оставив ключ на полке, она выскочила за дверь. А Амалия с энтузиазмом продолжила работу. Ей нравилось возиться с травами и кореньями – её это успокаивало, как некоторых барышень успокаивает вышивание или вязание.

Время летело незаметно. Убедившись, что корень аира превратился в однородную субстанцию, она взялась за листья папоротника – тщательно их измельчила. Теперь к этой кашице необходимо было добавить купленную в аптеке ядовитую воду из проклятых пустынных колодцев и немного нагреть смесь. Обращаться с проклятой водой нужно было с предельной осторожностью. При комнатной температуре она очень опасна. Если попадёт на кожу – образуется незаживающая язва, избавиться от которой ох как непросто. Перед тем как открыть флакон с водой, Амалия затаила дыхание. И только теперь, когда сама не дышала, вдруг услышала… звук дыхания кого-то ещё. Сердце камнем упало в живот. За её спиной кто-то стоит…

Наставница, госпожа Эмерай, которая учила Амалию обращаться с опасными жидкостями, любила повторять:

– Запомни главное правило: пока держишь в руках сосуд с водой из проклятых пустынных колодцев, нельзя давать волю эмоциям, что бы ни происходило вокруг.

У Амалии это получалось. Именно поэтому ей единственной из воспитанниц доверяли работать с ядами.