Забытое - Марина Суржевская

Но всем стало очевидно, что сеть не позволит нарушить воздушную границу Двериндариума. Она закрывала весь остров – от моста, до края Взморья!

Однако это не значило, что февры сдадутся без боя.

Короткий пересвист – и еще несколько всадников упали с неба, пытаясь одновременно пробить сеть. И так же вспыхнули! Я сжала зубы. Прекрасных белоснежных альбатросов почему-то я жалела больше, чем людей.

Раненые птицы с клекотом унеслись в сторону берега, оставшиеся снова закружили над Двериндариумом. Потом выстроились сложным многогранником, и в сеть полился дождь из болтов, свинцовых шаров и даже огня! Каждый из всадников был не единожды о-даренным воином. От вспышек и всполохов пламени у меня зарябило в глазах. Но сколько имперцы не старались, снаряды сгорали, соприкасаясь с сетью.

– Ничего не получится, – негромко сказал за моей спиной Киар. – Защиту создали лучшие военные двери-асы Империи. Насколько я знаю, ее невозможно пробить. Только распустить плетение, а это можно сделать лишь оттуда.

Он кивнул на одну из сторожевых башен.

– Думаю, именно там теперь обитает Итан. И, похоже, он отлично разбирается в защите острова!

– Его зовут Айрон, – я снова прильнула к линзе «приближающего глаза». И увидела, как возле башни часть сети вдруг исчезла – и в небо поднялся… эфрим! Ржавчина! Сеть снова сомкнулась за его спиной. Но зачем он там? Что он делает?

Словно в ответ на мой вопрос, эфрим напал на ближайшего всадника. Поднялся выше, а потом обрушился сверху, вырывая февра из седла и тут же отбрасывая его прочь!

Я до боли вцепилась в бронзовые цилиндры «глаза».

– Твой друг сумасшедший. Его убьют, – с каким-то странным выражением произнес Киар. Словно он одновременно злился и восхищался безрассудным поступком Ржавого короля.

Сразу несколько всадников устремились в сторону эфрима. И напали одновременно! Я вскрикнула, на миг потеряв Ржавчину из виду. Показалось, что его просто разорвали! Но тут сразу два альбатроса с клекотом рухнули в воду Взморья и исчезли, а эфрим взмыл в небо, легко уходя от нападения и летящих в него болтов. Почти черный, с кожистыми крыльями, которые заканчивались когтями, с устрашающими рогами и оскаленной пастью – эфрим казался ожившим кошмаром! Он скрылся за низкими тучами, а потом бесшумной смертью снова упал вниз, выдергивая из седла еще одного февра. Его в полете перехватил другой всадник, но это лишь сильнее разъярило эфрима. Даже мне был слышен его рык.

– Хватит! Прекрати! Не надо! – закричала я, хотя и понимала, что Ржавчина слишком далеко. Но эфрим дернул головой в мою сторону. И черным смерчем снова умчался за тучи.

Всадники тут же сгруппировались, вскинули оружие, высматривая зверя. Я с трудом перевела дыхание.

Наш разговор разозлил друга, но поглоти меня Бездна! Я не хотела его смерти! А сейчас он в небе один против десятков вооруженных февров. Да что он творит?!

В ответ на мои мысли эфрим вывалился из туч и помчался над сетью. Всадники устремились за ним. Они были совсем рядом! Еще чуть-чуть – и кто-то из февров сумеет коснуться лапы зверя! Я видела взведенные арбалеты и огнестрелы! Эфрим опускался все ниже, почти задевая крыльями синие узлы-вспышки. И тут часть сети раскрылась, и Ржавчина провалился под нее. A защита засияла снова! Альбатросы, не успев остановиться, попали в сеть и вспыхнули факелами!

Всадники закричали, пытаясь погасить пламя. Некоторым это удалось, но я увидела, как одна птица рухнула в воду, и ее накрыло волной. Всадника подхватили февры, но не птицу. Альбатрос тяжело забил обгоревшими крыльями, пытаясь вырваться из морского плена. Но у него ничего не получалось.

Отпрянув от «глаза», я понеслась к лестнице.

Киар – за мной.

Слетев по ступеням, я бросилась к башне, за которой торчал кусок моста. В небе все ещё пылала сеть, которую пытались пробить февры. Кто-то закричал, когда мы с лордом пробегали мимо, но я не остановилась. Выскочив на узкий каменный пятачок, я уставилась в темные воды Взморья. И вскрикнула – альбатрос боролся с течением, распластав крылья. Но его неумолимо отбрасывало к острым зазубренным скалам.

– Его надо вытащить! Надо помочь! – закричала я, пытаясь сообразить, как достать птицу из воды. Даже если я прыгну в море, у меня ничего не выйдет. Я не умею плавать. К тому же альбатрос гораздо крупнее и тяжелее меня. Птица уже даже не билась, лишь беспомощно лежала на воде, погружаясь все глубже.

– Птица ранена, Вив. Перья сожжены, – негромко сказал Киар. – Мы ей уже не поможем.

– Ее надо вытащить! – упрямо повторила я и оглянулась. За спиной топтались любопытствующие чудовища. Я всмотрелась в их морды. – Тому, кто вытащит из воды альбатроса, я немедленно верну человеческий облик. Обещаю!

Один из бесхов сунулся к воде и отпрянул, когда его окатили холодные брызги. Зато парочка агроморфов, переглянувшись, без всплеска скользнули в волну. Я вытянула шею, пытаясь их увидеть, но Взморье снова ударило волной и ледяными каплями, отгоняя нас от края воды.

Зато альбатрос начал двигаться в нашу сторону! Агроморфы толкали его к берегу! Когда птица оказалась рядом, я встала на колени, помогая его вытаскивать. Киар тянул рядом, агроморфы толкали. Хватая за ремни на теле альбатроса, мы с трудом вытащили его на уступ. Птица слабо щелкала клювом, не понимая, чего мы добиваемся. A когда альбатрос распластался на камне, Киар покачал головой. Желтые глаза птицы затянулись серой дымкой, на крылья было невыносимо смотреть.

– Надо найти какую-нибудь повозку, – вскочила я. – И врачевателей! И… кто-нибудь знает, чем питаются альбатросы?

Мокрые агроморфы сунули ко мне чешуйчатые головы, облизнулись. Вздохнув, я протянула им руку. Укус, второй… И на камне свернулись две худенькие девушки. Светловолосые, совсем юные и удивительно похожие. Сестры.

Киар сорвал с себя плащ и мундир, закрыл обеих.

– Проводите их в лечебное крыло, – велела я топчущимся рядом чудовищам. И увидев, что никто не двинулся с места, повысила голос: – Живо выполняйте! А потом найдите что-нибудь для переноса птицы. Ну? Вперед!

Бесх в ответ тихо рыкнул, но остальные подчинились и повели сестер к замку. Девушки шли с трудом и все цеплялись друг за друга, словно боялись разомкнуть руки.

Мы с Киаром остались возле раненого альбатроса. Я присела рядом и осторожно провела по мокрым взъерошенным перьям. Тело птицы сковывали ремни с закрепленным на спине седлом. Я щелкнула застежками, чтобы их снять. И поняла, что птица меня рассматривает. Взгляд янтарных глаз оказался на удивление разумным.

С трудом отвернувшись, я подняла голову. Всадники, поняв, что не могут пробиться, отступили. Белые птицы устремились к большой земле, постепенно становясь размытыми точками. Защитная сеть медленно погасла.

Храм Всех Святых был хорош хотя бы тем, что в нем любили крылатых созданий.