Талисман для князя. Щит рода - Мелина Боярова

Я вскинулась было сказать, что не ему указывать, что мне делать. Но в этот момент шлюп тряхнуло от удара, который тот принял на воздушный щит. От неожиданности я потеряла равновесие и плюхнулась на пол, больно прикусив язык. Неимоверным усилием удалось сдержать слезы, готовые брызнуть из глаз. В таком состоянии спорить бесполезно, да и не обращали уже на нас внимания. Прокопьич подхватил меня с пола одной ручищей, второй поймал Егорку, который от второго толчка чуть не улетел в открытый люк на нижнюю палубу, и бегом помчался к нашей каюте. Запихнув обоих внутрь, прикрыл дверь снаружи и оставил одних. В этот момент шлюп накренился, выполняя маневр, и нас снесло на левый борт.

– Держись! – я ухватилась за ножку стола, прикрученного к полу.

Вовремя! Корабль накренился на правый борт, и я повисла в воздухе, вцепившись в опору руками и ногами. Егорка не успел среагировать, и его отнесло к противоположной стене. По вытаращенным от испуга глазам и той скорости, с которой мелкий забрался в рундук, я поняла, что мечты о кораблях и небе разбились в пух и прах. Мне и самой было страшно до чертиков. Если «Буран» собьют, и мы упадем, никто ведь не выживет.

Будто специально корпус содрогнулся от очередного попадания. На этот раз удар достиг цели, в глубине корабля что-то мерзко заскрежетало, резанув по ушам металлическим лязгом.

Но как? Неужели щит не выдержал? Слабоват наш маг оказался. А какого лешего я здесь трясусь от страха, когда могу помочь? С трудом отлепилась от ножки стола и поползла к выходу. Пол накренился градусов на тридцать, я три раза скатывалась обратно.

– Ты куда? – раздался позади отчаянный вопль Егорки. – Подожди, я с тобой!

Вот блин! Сидел бы себе в рундуке и дальше боялся, я же только добралась до двери.

– Нигде не видел веревку? – я подумала о простейшей страховке, иначе запросто выкинет за борт на очередном вираже.

А под нами километровая высота, если уж приложит об землю, то в лепешку.

– Здесь! Нашел! – радостно ответил мальчишка, выудив моток из глубин временного убежища.

– Обвяжи один конец вокруг талии, а другой кидай сюда, – приказала Егору.

Когда он справился с десятой попытки, я подтянула часть веревки к себе и крепко привязала к дверной ручке. Имея опору, мальчишка быстро преодолел расстояние и вцепился в меня клещом.

– Так, – посмотрела строго, – слушай внимательно. Выходим и передвигаемся по одному. Первый идет вперед, второй в это время страхует и крепко держится за опору.

– Мы умрем? – спросил пацаненок со всхлипом.

– Нет! Если успеем выбраться и помочь команде. Идем же скорее! – распахнув дверь, я вывалилась наружу.

На палубе, которую больше не закрывал щит, гулял сильный ветер. Как вовремя мы обвязались страховкой! Казалось, вокруг воцарился хаос. Мага-помощника не видно, Игнат суетится возле установки, нагнетающей воздух в баллон. Капитан крутит штурвал и матерится в голос, комментируя действия противника и отдавая приказы команде одновременно. Матросы кричат в ответ, но голоса теряются в завихрениях воздуха.

Темные воронки смерчей закручивают вокруг корабля сильнейший торнадо. Воздушными потоками управляет маг с другого корабля. Это он пытался задержать нас на причальной башне.

– Лезем наверх! – я сообразила, что до грот-мачты не доберусь при всем желании.

Оставалось только закрепиться у бизань-мачты, а уже оттуда прикрывать наиболее уязвимые места. Надстройка над кормой изобиловала всевозможными выступами, за которые можно зацепиться и взобраться наверх. Но когда корабль болтает из стороны в сторону, а потоки воздуха так и норовят снести за борт, преодолеть несчастный десяток метров непросто. Наконец, мы добрались до мачты. Егорка храбро держался и не отставал. Не знаю, что им двигало? Нежелание остаться в одиночестве или же упрямство, не позволяющее трусить перед девчонкой?

– Ну, держитесь теперь, уроды! Сейчас покажем вам кузькину мать! – я кулаком погрозила невидимому за пеленой ветра противнику. Слова полились изнутри вместе с магией, раскрывающей вокруг надежную защиту. – Я – щит рода! Я есть твердь. Нерушимая стена. Надежный оберег и последний рубеж между жизнью и смертью.

Максимальный радиус, на который я растягивала защиту – три метра. Но шлюп гораздо больше по площади. Необходимо закрыть хотя бы ту сторону, куда прилетали удары с другого корабля.

– Так ты взаправду магичка? – ахнул Егорка, когда вокруг нас стих ветер и замерцали фиолетовые всполохи.

Я ухмыльнулась и не стала ничего отвечать. Мысли сосредоточились на защите. Магический резерв после открытия тропы пополнился на треть. Мало. Но ведь и родовое умение не требовало усилий. Энергия расходовалась медленно, магические атаки не причиняли вреда, однако физический урон отражать вдвое сложнее.

Когда дотянулась щитом до Игната, тот вскинулся, выискивая меня взглядом. Заприметив нас на полуюте, покачал головой. Затем предупредил Буранского, но тот и сам сообразил, что в моем лице пришла подмога. Жестами капитан спросил, смогу ли накрыть щитом правый борт. Но я развела руками и покачала головой, показывая, что часть шлюпа от бизани до грот-мачты – предел. Тогда он уточнил, возможно ли защитить корму и двигатели, на что я радостно закивала. Буранский хищно усмехнулся, потирая ладони в предвкушении, и разразился бурной речью. На расстоянии не расслышать, но некоторые непечатные слова угадывались по губам и жестам. Матросики засуетились, подготавливая судно к маневрам. Игнат тоже что-то задумал, его магические каналы расширились от резкого притока энергии. Наверняка ударит заклинанием. Ко мне перебежками, цепляясь за канаты и поручни фальшборта, направился Прокопьич.

– Жива, боярышня? Малек цел? Сколько продержишься? – с ходу задал он кучу вопросов.

– В порядке. До получаса, если отражать только магические атаки. Огнестрельное оружие быстро просаживает защиту, – я вздохнула, припомнив печальный опыт.

Матрос жестами передал информацию капитану, который яростно зажестикулировал в ответ. Перевод звучал следующим образом:

– Сможешь по сигналу переместить щит с борта на корму? Как только развернемся, получим удар прямой наводкой, и не один. Если продержишься минуту-две, выиграем время, чтобы жахнуть в обратку. После им уже не до нас будет.

Я гулко сглотнула, представив, что будет, если не удержу щит. Но ведь и выбора другого нет. «Буран» поврежден, воздушный пузырь пробит в нескольких местах. Игнат без устали подкачивает воздух, который уходит через прорехи. Без двигателей далеко не улетим, а оставлять живых свидетелей, похоже, никто не собирается.

– Смогу! – я твердо взглянула в глаза мужчине.

Он кивнул и дал отмашку капитану, чтобы готовил маневр.

– Егор, спустись в каюту, – я повернулась к мальчишке, который молча таращился по сторонам и стучал зубами от страха. Однако на мое предложение он яростно замотал головой. – Василий Прокопьич! – прибегла к тяжелой артиллерии, – ну хоть вы скажите!