Посол Великого владыки. Сокрытое царство. Часть 1. Том 1 - Андрей Александрович Кочетков

выхода. Четыре дома аринцилов борются за власть. Глава дома Змея Серпинцитль слишком молод и слаб, его можно не принимать в расчет. Правитель дома Крокодила мудр, но увяз в войнах с Мустобримом и не может поднять головы. Кучинкапак из дома Орла храбр и жесток. Воины охотно идут за таким, ибо это – честь. Чтобы собрать аринцилов под своей рукой, он поведет их против общего врага. Этим врагом может быть только империя.

– Складно. Я наслышан о Кучинкапаке. И впрямь безумец полный. Но где гарантии, что Аринцитек будет лучше? И что он сможет одолеть такого опасного противника?

– Аринцитек способен говорить с империей. Доказательство – то, что я здесь. Кучинкапак умеет разговаривать лишь на языке меча. И понимает он только силу. Если у империи достаточно силы, чтобы сломать крылья Орлу, тогда нам нечего больше обсуждать.

– У империи достаточно силы. Но мы не считаем нужным тратить ее впустую. У вас есть что конкретно предложить взамен?

– Вы вступили в контакт с вириланами. Проведите меня к ним. Когда я вернусь, Аринцитек станет вождем всех аринцилов, а империя обретет спокойствие.

От возбуждения Дорго вскочил с места. Стул, на котором он сидел, со стуком грохнулся на мраморный пол.

– А ты неблагодарный человек, Ягуар! Я протащил тебя во дворец не за тем, чтобы ты подслушивал секретные разговоры. Хотя, Мрак меня побери, как тебе удалось это сделать?!

– Мы прощаем нашим женщинам многие дерзости, за которые мужчина давно поплатился бы жизнью, – аринцил неподвижно уставился в одну точку. – Потому что женщина не способна сдерживать собственные чувства. Как ты сейчас. Поэтому я пропущу мимо ушей то, что ты сказал. Воины Неция Тамето тоже похожи на женщин. Они разболтали о встрече с вириланами в степи все и даже приплели кое-что от себя. И их тоже нельзя винить. А от тебя я хотел бы получить четкий ответ на мое предложение.

– Четкий ответ? – Дорго все-таки сел на место, но продолжал нервно водить пятерней по своей бычьей ляжке. – Да это глупость просто! Какой смысл империи пускать своего самого страшного врага в Вирилан? Чтобы вы заключили с ним союз против нас? Нет, ваш правитель явно не в себе или совсем нас за дураков держит! Вот вы лично, господин Ягуар, признайтесь, вам ведь в какой-нибудь портовой таверне небось наплели, что старина Лицизий – круглый идиот, да?

– Вирилан никогда не станет нападать на империю. Им не нужны ни вы, ни ваши земли, ни ваши богатства, – мрачно выдавил из себя аринцил. Было видно, что ему очень не хочется делиться своими познаниями в этом вопросе, но иного выбора просто не было. – Если Герандия установит с ними дипломатические отношения, вы поймете, что я говорю правду.

– Очень может быть, – прищурился Дорго. – Допустим, что вы и в самом деле честны со мной. Хотя, ослепи меня демоны Мрака, я ума не приложу, откуда у вас такие познания. Но каковы тогда истинные цели вашей миссии? Я должен знать это, иначе любые договоренности между нами бессмысленны.

– Это не вопрос политики, – отстраненно произнес аринцил. – Это дело чести! Длинная история. Вам будет трудно понять. Еще труднее – поверить. Цена того, что я сейчас скажу, крайне велика. Это знак доверия к вам и залог нашей будущей дружбы.

– Ах, говорите, – и Дорго томно подпер двойной подбородок своей бесформенной лапой. – Иногда я бываю таким легковерным!

Дружелюбный майский ветерок заглянул в беседку через решетчатые ставни, но его деликатные попытки обратить внимание на легендарные красоты герандийского заката натолкнулись на глухую стену равнодушия собеседников. Аринцил говорил неторопливо, и его краткие, емкие фразы удачно сочетались с немного отстраненной манерой изложения. Дорго так и не изменил своего положения, возвышаясь согбенной горой на миниатюрном стульчике и в упор разглядывая своего собеседника. И только хитрый селянский прищур искажал его лицо в те редкие моменты, когда он прерывал посла уточняющим вопросом.

– Все это, конечно, очень любопытно, – в конце концов произнес Дорго и почесал проплешину в волосах. – О многом, разумеется, я и сам догадывался. Мда. Но вот что касается вашего плана, то выглядит он полной авантюрой.

– На том, что вы называете авантюрой, уже сотни лет держится могущество аринцилов. Я уже говорил, вам трудно будет это понять. Риск занимает слишком ничтожное место в вашей жизни.

– О, я даже не знаю, кто здесь больше рискует – я или ваш пятнистый повелитель. Хотя я очень хорошо понимаю его в данной ситуации. Он фактически прижат к стенке и хочет теперь и меня сделать своим заложником. Молодец, очень хорошо придумано!

– Личные соображения не имеют значения. Уясните главное – это единственный шанс предотвратить полномасштабную войну между нашими народами.

– Ха, я скорее поверю в то, что волк станет есть траву, а ягненок на него охотиться, чем в миролюбие аринцилов. С другой стороны – и Дорго причмокнул сырыми губами – иногда война с другом может оказаться выгоднее, чем мир с врагом. Ну что ж, позвольте мне поднять тост. Ваше здоровье, господин Ягуар! И пусть каждый истово молит своих богов за успех этого сумасшедшего предприятия!

* * *

– У-уни! Уни! – Севелия Вирандо сложила вместе натруженные ладони и предприняла еще одну попытку докричаться до сына. – Ну что ты как вареный рак переваливаешься? Опоздаешь на свое собеседование – то-то страху будет!

До того момента, как его мать узнала о предстоящем заморском путешествии, Уни полагал, что сие известие ее обрадует. Впрочем, довольно скоро он сумел убедиться, что напрочь лишен каких-либо серьезных способностей предсказывать поведение даже самых близких людей.

Разумеется, эмель Вирандо искренне возликовала, узнав о блестящих перспективах своего единственного сына, которого она не зря на последние деньги пристроила в академию и потом лично следила, чтобы «мальчик хорошо учился». Однако сама мысль о том, что ее драгоценное чадо будет на долгие месяцы оторвано от родного дома, да еще и отправится в страну, населенную не то людьми, не то демонами, ввела Севелию в состояние плохо контролируемой паники, которой она умудрялась заражать всех вокруг. Ее подруги, гарпиеподобные жены лавочников и ремесленной верхушки, втайне завидовали такому «горю» и наперебой расписывали опасности дальних странствий:

– А у нас-то на тот год приказчик отправился за лесом в Торгендам, да и сгинул вконец. Говорят, не то медведь задрал, не то леший унес! А вон о прошлом годе купцы из Аркенчифа, что в Капошти, сказывали, что на большом имперском тракте, в западной стороне, разбойники людей воруют и продают унгуру, а те их едят! А что