Мой Сводный Лёд - Наталья Ринатовна Мамлеева

прекрасного образчика мужчины, мне воздвигнут целый памятник. А если там ещё действительно ничего впечатляющего…

Впрочем, всё это лишь мечты. Я посмотрела на своё запястье, на небольшую татуировку, которую видела только я. С каждым днём она становилась всё темнее, и это продолжало пугать меня. Улыбка сошла с губ.

Если бы у меня только было время. Ничего, благодаря кулону я всё смогу!

— А теперь, когда закончили наши перепалки, идём.

— Куда?

— Оставлю ответный сюрприз Белке, — хмыкнул Лирей и прошёл к ёлке.

Поставил вокруг нас жемчужный купол и только после заглянул в её дом. Присвистнул.

— Откуда у белки столько золотых монет? Никак студентов грабит.

Я тоже призадумалась, но так и не поняла, откуда это. Не воровка ли белочка случайно? Нужно будет с ней серьёзно поговорить.

Лирей начал магичить. Оставив заклинание на пороге хрустального домика, он снял купол и отошёл. Я лишь покачала головой. “Их война”.

Через полчаса мы сидели над нашими браслетами. Вновь разложили все заклинания на этапы, пытались к каждому подобрать “обратный ключ”, но всё было тщетно — новые заклинания отскакивали от браслета, как мячик от стены. Мы не могли их снять. Связь никак не хотела утихать!

— Ты уверен, что вспомнил правильный порядок?

— Уверен! — рявкнул дракон. — Сам не понимаю. Магия чудит.

Это точно. Сама не понимаю, что в них не так? Где мы допустили ошибку?

— Давай всё-таки расскажем ректору?

— И что он сделает? Даже артефактор ничего не смог. Остаёмся только мы.

— А может, связь сама пропадёт? Скажем, завтра. На рассвете. А если нет — попытаемся ещё, — оптимистично произнесла я. — Уверена, ты просто вспомнил не все заклинания.

Лирей поджал губы. Кажется, ему не понравилось моё предположение. Мне хотелось поддержать его, потому что только сейчас я заметила, как ледяной дракон бывает к себе строг. Почему я раньше считала, что ему всё даётся легко? Да, магия — определённо, потому что у него огромный резерв, отличная реакция и зрение, но он сам себя подгоняет к планке “сильнее, быстрее, выше”. И сам же постоянно сдвигает эту планку.

— Ладно. Отложим до завтра. Но что будем делать сегодня? Ты всё ещё не согласна ночевать в моей комнате?

Поджала губы. Кажется, выбора у меня нет. Не хочу, чтобы Лирей вновь провёл ночь в коридоре. Кто бы мне сказал ещё неделю назад, что мне придётся в середине лютой недели ночевать в комнате Эквуда, рассмеялась бы трижды! А теперь… теперь смиренно бреду за ним.

К счастью, в общежитии уже все спали, поэтому никто не заметил, как я вошла в комнату к Лирею. Хотя даже если заметили бы, судя по последним слухам, никто бы не удивился. Лишь наутро можно было бы обнаружить какую-нибудь записку с поздравлениями в стиле тех, что приходят молодожёнам.

— Держи, — Лирей подал мне рубашку, — в этом будет удобнее спать, чем в платье. Она достаточно длинная, к тому же ты ниже меня.

Застыла напротив Лирея. Только сейчас я осознала в полной мере, что собираюсь ночевать в комнате парня. Даже в доме моего отца я никогда не заходила в покои Лирея. Это для меня было табу. И вот я тут, напротив него, с ужасом думаю, что буду спать в его рубашке.

Интересно, а на ней сохранился его морозный запах?

Ох, и о чём я думаю? Приняла рубашку и смущённо отвела взгляд.

— Спасибо. Не мог бы ты отвернуться? Пожалуйста. Я переоденусь и залезу под одеяло, только тогда сможешь вновь посмотреть на меня, хорошо?

— Эльена Хайверт, неужели ты скрываешь от меня что-то необычное? Быть может, у тебя чего-то три, а не две? — хмыкнул Лирей, вернув мне мою шутку.

Я закатила глаза, а Эквуд, продолжая ухмыляться, отвернулся. Его рубашка была мягкой и приятной на ощупь. Но, к сожалению, не пахла Лиреем. Может, стоит стащить у него ту рубашку, в которой он ходил сегодня? Пока он отвернулся…

Ну и что за глупости мне опять в голову лезут? Быстро переодевшись, юркнула под одеяло. Лирей вздохнул.

— Хайверт, ты ведь не забыла о том, что нужно нанести мазь на ногу?

Ой, точно! Вновь вылезла, нашарила в сумке мазь и открыла крышку. Застыла, с изумлением посмотрев на ровную спину Лирея. Это что, сейчас была забота? Да нет, глупости! Просто у дракона отменная память. Благодаря ей он всё время и лидирует в таблице!

— Всё! — выдохнула я. — Спасибо, что напомнил, мистер идеальная память.

Лирей лишь закатил глаза, разделся и лёг на соседнюю кровать. Светло-голубая нить между нами светилась, не давая забыть, что мы связаны. За окном начался снегопад, а мы здесь в тепле и уюте. И было в этом что-то сказочно-зимнее.

— Что ты почувствовал, когда твоя мама сказала тебе о замужестве? — внезапно спросила я в тишине ночи.

— Ничего, — тихо ответил Лирей. — Мама не драконица. Для неё это нормально — повторно выходить замуж.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ты ведь совсем ничего не знаешь обо мне, — хмыкнул Лирей. — В смысле, о драконах.

— Я… да, мало интересуюсь этим, — смущенно ответила я.

— Виновата не ты, а общество. Мы как вид для вас закрыты. Изучать неэтично, потому что мы разумны и часть общества, и при этом остаются огромные пробелы. Это как с традициями других государств — ты их не изучаешь, если специально не решишься.

— Ты прав, — кивнула я. — Так что ты имел ввиду?

— Когда-нибудь я тебе расскажу. После Нового года. Сейчас пока слишком велик соблазн…

— Соблазн чего?

— Ничего, Хайверт, — вздохнул братец. — Спи давай, любопытная заноза. Сил уже на тебя никаких нет.

Лирей Эквуд

Нет сил держать себя в руках, когда ты рядом.

Эльена, пыхтя, отвернулась к стене и быстро заснула. А вот я так заснуть не мог. Лежал, перебирал в памяти события последних дней и глубоко вздыхал.

Эльена Хайверт… как же надёжно и плотно ты поселилась в моём сердце. Но мне нельзя думать о тебе… нельзя, пока мне не исполнится двадцать. Пока моя нить не принадлежит мне.

Я осторожно поднялся с постели и подошёл к кровати Эльены. Она спала. Прядь волос сделала смешной завиток у неё на щеке, и я улыбнулся. Она даже не представляет, насколько красива. Даже не представляет, чего мне стоило отгонять от неё стольких ухажёров все эти годы. И лишь Эрмес Торд был предан ей. И она не замечала его любви.

Как не замечает и моей.

Смешная, наивная девочка, которую я встретил в коридоре. Нам тогда было по семнадцать, но я уже с первого взгляда