Часть 1. Ранняя поэзия - Коллектив авторов

странно ль? Первенцу семьи

Владыка мира смерть судил!

Так как же Хоу Цзи на льду,

Укрыт был сенью птичьих крыл?

Он знаменитым стал стрелком,

Стал полководцем, был в чести,

Дрожал царь неба перед ним! —

Зачем же допустил расти?

Бо Чан в одежде травяной

Кнутом — не скипетром владел! —

Как сверг династию пастух?

Где человечьих сил предел?

Весь иньский люд зачем бежал

За южный склон Цишаньских гор?

В Дэ Цзу влюблен был Чжоу-ван, —

Чем заслужил людской укор?

Бо Чан, мы знаем, принял "дар",

Что иньский Чжоу-ван прислал, —

Зачем всевышнего молил,

Дабы от иньцев не спасал?

Жил в Чаогэ мясник Люй Ван, —

Чем вдруг прославился простак?

И почему, о нем узнав,

Вэнь-ван обрадовался так?

Когда походом против Инь

Шел чжоуский У-ван опять, —

Зачем отца останки вез,

Врагов спешил атаковать?

Меж двух наложниц Чжоу-ван

Повесился... Но в чем же суть?

Закрыл лицо полой, страшась

На Землю и на Твердь взглянуть?

Всю Поднебесную давно

Царь неба людям даровал, —

Как допускает, чтобы князь

Ее у князя вырывал?

Слугой Чэн Тана был И Инь,

Цзе-вану отдан был потом...

Что ж верность первому хранил,

Шел, как в родимый, в иньский дом?

Был изгнан в юности Хо Люй,

Ходил с запятнанным лицом...

Но почему же, возмужав,

Стал знаменитым храбрецом?

Царь неба за фазаний суп

Хранил Пэн Цзу за веком век...

Ужель обманутых надежд

Восьмисотлетний не избег?

Сонм царств — средь четырех морей...

Как терпит небо их раздор?

Ведь мелки пчелы, муравьи!

Отколь их сила и напор?

Смеялась девушка зачем

В горах над сборщиками трав?

Их мать кормила молоком,

Шу Ци и с ним Бо И признав!...

В чем радость встречи над рекой?

Чем сроден у обоих нрав?

Брат младший старшему давал

Сто колесниц за злого пса!

Чем объяснялся их обмен

И почему не удался?

Час поздних сумерек, гроза...

Чего бояться? .. Путь — домой.

О чем молить? Пусть я не горд,

Что может дать владыка мой?

Зачем спасаться между скал?

Хо Люй нас разве победил?

Развратница — Юнь-гуна дочь!

Цзы Вэнь ей разве сыном был?

Ду Ао братоубийцей стал, —

Как мог? Считался слабым он!..

Сюнь Юнь Ду Ао погубил, —

Зачем за кровь превознесен?

Источник: Цюй Юань "Стихи", 1956

Перевод: Алексеев В.М.

Отец-рыбак

Когда Цюй Юань, жил в изгнанье своем, он блуждал по затонам реки и бродил, сочиняя стихи, у вод великих озер. Мертвенно бледен был вид его, а тело — сухой скелет. Отец-рыбак, увидя его, спросил: "Вы, сударь, не тот ли самый сановник дворцовых родов? Как же Вы дошли до этого?" Цюй Юань сказал: "Весь мир, все люди грязны, а чистый один лишь я. Все люди везде пьяны, а трезвый один лишь я... Вот почему я и подвергся изгнанию". Отец-рыбак ему: "Мудрец не терпит ни стесненья, ни затора от вещей. Нет, он умело идет вместе с миром вперед или вслед миру меняет путь. И если все люди в мире грязны, почему ж не забраться в ту самую грязь и зачем не вздыматься с той самой волной? А если все люди везде пьяны, почему б не дожрать барду и не выпить осадок до дна?:. К чему предаваться глубоким раздумьям, высоко вздыматься над всеми людьми? Ты сам накликал на себя свое изгнанье". Сказал Цюй Юань: "Я вот что слыхал: тот, кто только что умылся, непременно выколотит пыль из своей шапки; тот, кто только что искупался, непременно пыль стряхнет с одежды. Как же можно своим телом чисто-чистым принять всю грязную грязь вещей? Лучше уж тогда пойти мне к реке Сян, к ее струям, чтобы похоронить себя во чреве рыб речных. Да и можно ли, будучи самому белейше-белым, принять прах-мерзость окружающих тебя людей?" Отец-рыбак лишь еле-еле улыбнулся, ударил по воде веслом, отплыл. Отъехал и запел:

Когда чиста цанланская вода-вода,

В ней я могу мыть кисти моей шапки.

Когда ж грязна цанланская вода-вода.

В ней я могу и ноги свои мыть...

И удалился, не стал с ним больше разговаривать.

Источник: "Антология китайской поэзии", Том 1, 1957

Отец-рыбак

Когда Цюй Юань был в изгнанье своем, он блуждал по затонам реки2 и бродил, сочиняя стихи3, у вод4 великих озер. Мертвенно бледен был вид его, и тело — сухой скелет. Отец-рыбак, увидя его, спросил: "Вы, государь, не тот ли самый сановник дворцовых родов? Как же вы дошли до этого?" Цюй Юань сказал: "Весь мир, все люди5 грязны, а чистый один лишь я. Все люди везде пьяны, а трезвый один лишь я... Вот почему я и подвергся изгнанию". Отец-рыбак ему: "Мудрец не терпит стесненья от вещей. Нет, он умело идет вместе с миром вперед или вслед миру меняет путь6. И если все люди в мире грязны, почему ж не забраться в ту самую грязь и зачем не вздыматься с той самой волной?! А если все люди везде пьяны, почему б не дожрать барду и не выпить осадок до дна?! К чему предаваться глубоким раздумьям, высоко вздыматься над всеми людьми? Ты сам накликал на себя свое изгнанье". Сказал Цюй Юань: "Я вот что слыхал: тот, кто только что умылся, непременно выколотит пыль из своей шапки; тот, кто только что искупался, непременно пыль стряхнет с одежды. Как же можно своим телом чисто-чистым принять всю грязную грязь вещей?! Лучше уж тогда пойти мне к