Крик новорожденных - Джеймс Баркли

— И вам нужно знать еще одну вещь, генерал. У нас заканчиваются стрелы.

Гестерис выругался.

— Так скажи своим людям, чтобы они били без промаха! Мы не можем позволить цардитам ставить лестницы, где им вздумается. Иди!

Генерал смотрел, как Нунан возвращается в бой. Прекрасный воин, отважный человек. Дружный крик с галереи привлек его внимание: лучники указывали на поле. На секунду у Гестериса радостно сжалось сердце при мысли о том, что это Дел Аглиос. Но причина была не в этом. В небе зажегся свет, словно от фонарей. Пылающие снаряды катапульт оставляли за собой яркий след.

Не думая об угрозе для собственных бойцов, командующий цардитов начал обстрел снарядами малой точности, обмазанными дегтем. Гестерис завороженно следил за их приближением. Двадцать… тридцать… сорок снарядов в трех залпах. Видимо, в бой ввели все катапульты, которые у них остались.

Снаряды первого залпа перелетели через стену и начали резко снижаться. Паника охватила отряды резерва. Солдаты бросились врассыпную, но они бежали недостаточно быстро. Камни упали среди них, разбрызгивая огонь. Жуткий оглушительный скрежет сотряс Гестериса. Одних легионеров отбросило на землю. Другие были изломаны, порваны и искорежены и пали мертвыми к ногам товарищей.

Ударили снаряды второго залпа. Они попали в верхнюю часть стены, сшибая грубые зубцы и поровну круша солдат Конкорда и Царда. С гулким шумом часть стены пятью футами ниже верхнего края лопнула, унося с собой обломки лестницы и тех, кто по ней поднимался. Осколки упали на пустое пространство за стеной, всего в десяти ярдах от бреши. Он увидел, как стоявшие в фаланге солдаты стали нервно оглядываться. Гестерис кинулся к ним.

— Смотрите вперед! — приказал он, стараясь не обращать внимания на вопли раненых за спиной. — Не отступайте. Не…

Третий залп снарядов обрушился на оборонительные части. Большая часть камней упали среди цардитов, сражавшихся у бреши, или ударили в брусья по обе ее стороны. Но не все. Два камня, лениво вращаясь, падали с серого неба, и Гестерис мог только смотреть, как они ложатся в центр фаланги.

Стена щитов, столь эффективно защищавшая от стрел и копий, лопнула, словно бумага, под грузом камней весом в два таланта. Жуткие картины Цинтарита всплыли в голове генерала, когда его солдаты разлетались в стороны, пылающие или безжалостно раздавленные. Передняя и центральная части фаланги отшатнулись назад. Острия сарисс поднялись вверх, и цардиты — те, которых не уничтожила собственная артиллерия, — хлынули в прорыв.

— Заставь эти проклятые катапульты стрелять в два раза чаще! — заорал Гестерис инженеру, бросаясь навстречу врагам, врывавшимся за стены.

Со стороны цардитов летели стрелы и копья, усиливая сумятицу в фаланге. Под напором врага люди пятились назад по искореженным, дымящимся трупам своих товарищей. На флангах прорыва пошли в контратаку легионеры Нунана. Цардиты прибывали все быстрее.

— Ко мне! — выкрикнул Гестерис. Его голос потонул в шуме боя, но штандарт был маяком для сбора. — К генералу!

Он бросился в бой, ударом сверху разрубив плечо цардитскому лучнику. Шагнув вперед, генерал вломил щитом в лицо еще одному и ударил гладиусом направо, почувствовав, как клинок скользнул по металлу. Экстраординарии и резерв легиона строились рядом с ним. Центурион, командовавший фалангой, взревел, требуя порядка и мужества. Острия сарисс снова начали выдвигаться вперед. Люди повернулись лицом к врагу.

Но здесь, у стен, враги получили перевес. Лучники противника собрались за строем мечников и стали вести навесную стрельбу по тем, кто подходил, чтобы присоединиться к защитникам. Его лучники начали ответную стрельбу. Мечники Царда и Конкорда падали дюжинами. Гестерис ударил щитом в подбородок солдата, одетого в доспехи Конкорда, но со знаками мятежной Атрески. Плюнув в него, он отступил назад.

— Мне нужен порядок! Мне нужен боевой строй! Дисциплина, Конкорд!

Но дисциплина, по крайней мере на данный момент, была утеряна. Цардиты вели бой в глубине фаланги, пробивая дорогу сквозь легионеров, которым мешало их неуклюжее оружие. Необходимо вытеснить их оттуда!

— Левимы, вперед!

Гестерис удовлетворенно хмыкнул. Арин! Левимы появились с левой стороны прорыва. Строй человек в тридцать и не меньше восьми рядов. Пехотные щиты, взятые у погибших, были составлены в стену, и Гестерис увидел блеск отточенных клинков. Сборщики вломились во фланг прорвавшимся цардитам.

Гестерис понял намерения Арина. Задние ряды держали щиты над головами, защищаясь от направленных на них стрел, а левый край строя развернулся направо, шаг за шагом закрывая брешь. Генерал подозвал к себе экстраординариев и снова пошел в атаку, с помощью щита пробивая дорогу через решительно настроенных цардитских пехотинцев. Он встал перед испуганным гастатом с сариссой и оттолкнул нападающего цардита назад.

— Уходи отсюда! — крикнул Гестерис через плечо. — Назад в резерв и перестраивайтесь. Бегом!

Цардиты снова ринулись вперед. Гестерис принял удар клинка верхним краем щита. Лезвие глубоко впилось в него. Гестерис дернул щит назад, потащив врага на себя. Гладиус генерала вонзился прямо в живот незадачливого солдата. Цардит захлебнулся кровью и упал, вырвав саблю. Гестерис двинулся дальше в окружении следовавшей за ним охраны.

Они пробились к центру фаланги. Гестерис снова и снова резко выбрасывал щит вперед, отталкивая врагов. Справа к ним неуклонно продвигались левимы. Арин был в центре строя, командуя движением. Цардиты отступали: им не удавалось прорваться сквозь строй плащей. Гестерис выводил с поля боя все новые и новые части фаланги.

Он поймал взгляд Арина. Пробер кивнул ему в ответ. Стрелы левимов летели из-за строя, выбивая новых врагов. Те начали отступать. Свист стрел напомнил Гестерису о необходимости вскинуть щит. На этот раз они закроют брешь, но цардиты пойдут в новую атаку. Генерала испугало безжалостное отношение их командиров к собственным солдатам, и он ждал новых выстрелов катапульт.

Ждать пришлось недолго. Но на этот раз цардиты разбили ворота, и основная часть левимов оказалась слишком далеко, чтобы прийти на помощь.

* * *

День близился к вечеру, и Роберто остановил армию для короткого привала. Холод проникал в тела, высыхающий пот студил кожу. Кто-то быстро разжег огонь, так что некоторые смогут даже попить горячего. Для большинства — это всего лишь короткая пауза, чтобы умерить мучительную боль в ляжках, икрах и пятках. Дел Аглиос получил известие, что Джеред приближается к Эсторру, и это его ободрило. Исход двух сражений будет ясен почти одновременно.

Роберто прошелся по отрядам, как это делали и все его командиры, произнося слова ободрения и поддерживая падающие силы и боевой дух. Солдаты почти не разговаривали — и это тревожило генерала больше всего. Это свидетельствовало о невероятной усталости, настолько сильной, что люди могли лишь молча сидеть на земле. Дел Аглиос видел их потухшие и ввалившиеся глаза, и особенно испугался за тех, кто не решился сесть, опасаясь, что не сможет встать и пойти дальше. Генерал прекрасно понимал, как сейчас чувствуют себя его солдаты.