Redrum 2016 - Александр Александрович Матюхин

телом Толи, предпочитая пассивно наблюдать за происходящим откуда-то из глубин подсознания.

— Эй! — крикнул Толя, перехватив карабин поудобнее и держа девушку на прицеле.

Всхлипывания и поскуливания перешли в рыдания, и Толя расслабился. Ряха тоже успокоился и мягко, но настойчиво, занял место Анатолия, задвинув его внутрь черепной коробки, как в тёмный пыльный чулан, откуда тот мог лишь смотреть сквозь светящуюся щёлку замочной скважины. Задёргалось свиное рыло, привыкая к терпкому запаху хвои, а огромные треугольные уши несколько раз дрогнули, выискивая незнакомые звуки. Кроме девушки, молящей о пощаде и источающей запах ужаса, рядом никого не было. Рот свиноголового чудовища наполнился слюной, и он жадно, с шумом сглотнул.

Ряха никогда не любил огнестрельного оружия, поэтому, ещё раз оглядевшись и внимательно прислушавшись, он повесил карабин на ближайший сук и, достав из чехла на поясе топорик, неторопливо направился к лежащей на земле девушке. Та испустила особенно громкий всхлип, и Ряха довольно хрюкнул. Он уже забыл обо всех своих опасениях, связанных с этой встречей. Жертва — а он был уверен, что это именно жертва — прогнала прочь все страхи. Вечный голод чудовища мешал ему мыслить адекватно, оставляя только одну мысль, одно желание: убить девушку и насытиться её страхом и кровью.

Остановившись в шаге от лежащего на земле тела, он громко, требовательно хрюкнул, привлекая к себе внимание. Девушка не повернулась, и он хрюкнул ещё раз. Рыдания усилились, но обречённая на страшную гибель жертва по-прежнему не реагировала. Тогда Ряха наклонился к ней и, преодолевая сжимавшие горло спазмы, выдавил из себя слово:

— Посмотри…

А потом он рухнул на спину, оглашая лес громким визгом и держась за рану, внезапно образовавшуюся на том месте, где только что было его ухо, которое немыслимым образом повисло на лоскутке кожи и щекотало шею, как назойливое насекомое. А девушка, молоденькая и беспомощная, только что рыдавшая у ног того, кому была принесена в дар, стояла в шаге от него, поигрывая охотничьим ножом, и ухмылялась лисьей мордой.

— Привет, Ряха! — весело выкрикнула она, оскалившись.

Зрачки кабана расширились от ужаса. От девушки больше не разило страхом — теперь она пахла жаждой крови, которую было не унять, даже сожрав человека. Жестокий охотник и беспомощная добыча поменялись местами.

Неловко перекатившись на живот, Ряха, проклиная их с Толей общее пузо, попытался встать, но едва поднявшись на четвереньки, получил пинок в голову. Лисица била расчётливо, прямо в свежую рану. Брызнула кровь, и тишину вечернего леса разорвал новый визг кабана. Ряха рухнул на землю, в голове у него зашумело. Издавая булькающие звуки, он сел, прижимая к груди топор. Глаза чудовища вылезли из орбит и бешено вращались, выискивая противника, но лиса пропала. Сколько ни старался Ряха разглядеть её сквозь кровавую пелену и подступающие сумерки, у него ничего не выходило.

Через дымку болевого шока и паники до Ряхи стали долетать какие-то фразы. Толя, запертый в черепной коробке монстра, бесновался и, надрываясь, орал про ружьё. Ружьё! Карабин, висящий на суку! Испуганно сгорбившись, и в любой миг ожидая нового нападения, Ряха вскочил на ноги и на полусогнутых побежал туда, где оставленное оружие холодно посверкивало в лучах заходящего солнца. Полностью заряженный, заботливо смазанный карабин если и не даст ему преимущество, то хотя бы уравняет шансы.

Когда он добежал до нужного дерева, дышал он уже тяжело, с хрипами.

Сказывалось Толино пьянство и его, Ряхина, привычка охотиться на лёгкую добычу. Все часы, проведённые на диване. Каждая крепкая сигарета, традиционно следовавшая за первой банкой пива.

И всё же он сумел. Торжествуя, Ряха протянул вперёд руку. Кончики пальцев коснулись холодного воронёного металла ствола, тускло блеснувшего, словно приветствуя своего обладателя. А потом почему-то перестали слушаться. Упали на мягкую лесную землю, похожие на мертвенно-бледных могильных червей огромного размера. А на их месте выросли четыре фонтанчика крови. Заревев, Ряха прижал покалеченную руку к груди, выгнулся дугой и, вертясь на месте, замахал, не глядя, левой рукой, в которой всё ещё сжимал топор. За своими воплями он почти не расслышал, как где-то совсем рядом хрустальным перезвоном рассыпался смех его противницы. А потом она появилась прямо перед ним. На одном колене, присев под рукой, которой он пытался ударить её.

Словно в замедленной съёмке, Ряха наблюдал, как лисица, по-прежнему скалясь, погружает лезвие ножа ему в живот. На том месте, где остриё пронзило кожу, вспух маленький, ленивый фонтанчик крови — он неторопливо плеснул на тонкие пальчики, в которых была крепко стиснута рукоять страшного, не подходящего хрупкой девушке оружия. Затем Ряха почувствовал лёгкое нажатие, когда клинок полностью погрузился в его брюхо. Тоненькая струйка крови вылетела из раны и прочертила алую полосу поперёк лисьей морды.

А потом лиса толкнулась ногами, прыгая вперёд и распарывая брюхо Ря-хи-Анатолия. Две кровавые губы раскрылись поперёк его тела и отхаркнули целый водопад крови, полностью заливая лисицу и окрашивая её одежду в тёмно-красный цвет. Нестерпимо завоняло медью и дерьмом, и к жизни вернулся её прежний темп.

Кабан захрипел, выронив топорик и руками пытаясь зажать глубокую рану на животе. Покачиваясь, он сделал несколько шагов и, собрав последние силы, побежал, чувствуя, как между пальцами скользят тугие комки кишок, теряя форму и падая куда-то под подошвы его сапог. Кровь пошла горлом и Ряху вырвало на мягкий лесной ковёр. Он попытался пойти дальше, но, поскользнувшись на вязкой жиже, наконец, упал. Дёрнувшись, ощутил, как тупая тянущая боль волной прошла по его телу, и обмяк, растянувшись в луже крови и рвотных масс. Уставившись в глубину неба, он расслабился и, тихо плача, приготовился умирать. Но ушастый силуэт заслонил темнеющую над лесом бездну.

— Ты чего тут, Ряха? — насмешливо спросила лисица, присаживаясь над ним на корточки. — Тихо помирать собрался?

Ряха попытался отвернуть от неё морду, но та, ловко ухватив его за рыло, снесла пятачок лезвием ножа и с довольным видом бросила его себе в пасть. Кровь хлынула из новой раны на морде кабана, хотя минуту назад он думал, что всё, что могло вытечь из его огромной туши, уже вытекло. Ряха попытался завизжать, но закашлялся, поперхнувшись густой тёплой жидкостью. Алый фонтанчик взметнулся вверх и угодил лисице в глаз, заставив её зашипеть, мотая мордой.

— Зачем?.. — тихо, почти не слышно прошептал Ряха и снова закашлялся.

Лиса сделала вид, что не услышала вопрос. Произнесла ровным голосом, отрезав кусочек мяса от его предплечья и прожевав, под визг и писк умирающего кабана:

— Жирноватое мясо у тебя…

Очередной кусок Ряхи отправился в пасть к лисице, на этот