Kurohibi. Черные дни - Gabriel

взглядом вновь вернулась к сосанию груди, а тот взглянул на дисплей, и на лице его вдруг расплылась широкая коварная улыбка.

— Кажется, это вас, — остановив член в ее киске, протянул он мобильник женщине, которая из-за прекратившихся ласк прикрыла свое лицо руками и раздосадовано заскулила. — Вроде бы, ваш муж.

Аска вдруг вскинула голову и с тревогой округлила сделавшимися такими хрупкими и ранимыми глаза, прошептав своим измазанным молочком ротиком:

— Папа…

Ее мать, не сразу сообразив, вдруг замерла, горько отчаянно скривилась, моментально сорвавшись в сдавленный плач, и протянула:

— Нет… Только не это… Боже, нет… Что же я наделала…

— Трубку возьмите, — спокойно повторил Синдзи и возобновил крайне медленную, выдержанную стимуляцию влагалища.

Женщина дернулась от кольнувшей ее искорки наслаждения, всхлипнув, тихо зарыдала, и лицо ее в этот момент исказила гримаса ужаса, вины, отвращения и беспомощности, однако бедра словно сами по себе задвигались, стремясь как можно сильнее потереться о член. Телефон не переставал трезвонить.

— В сторону, — скомандовал он девушкам и затем, сложив ноги женщины вместе, перекатил ее на бок, а после, так и не вытащив пенис из ее киски, подтянул к себе на колени и буквально насадил на свой ствол, вмиг достигнув дна и ощутив, как невообразимая тяжесть ее чрева опустилась на его головку.

Охнув от невероятных давящих ощущений в ее лоне, Синдзи обхватил одной рукой раздутый животик женщины, приложив ее тело спиной к себе, а второй протянул ей телефон, произнеся на ухо:

— Держите трубку, говорю! Я включаю связь.

Он нажал на кнопку ответа и приложил трубку к уху женщины, а сам продолжил скольжение во влагалище, взглядом указав девушкам держать ее руки и вернуться к соскам, из которых уже потянулись по выпуклым округлостям грудям молочные ручейки. Пока Рей и замешкавшаяся, но все-таки покорившаяся Аска исполнили его приказ, женщина, в ритм содрогаемся от проникающего в ее лоно пениса и ласковых посасываний покрытых белесой жидкостью девушек, прильнувших к ней обратно и ставших похожих на вывалявшихся в молоке котят, вымученно сморщилась, попыталась собраться и вернуть контроль над горящим в наслаждении телом и слабым дрожащим голосом натужно произнесла:

— Зд… Здравствуй, дорогой…

Спустя короткую паузу ей что-то ответил мужской голос, и женщина, затрясшись от одного сильного толчка Синдзи и насев до основания на его член, отчего головка того утонула в упругой плоти шейки матки, сдавленно выдохнула, едва держась, и вновь выдавила из себя:

— Нет… все хорошо… Аска ряд… д-дом…

По ее красным, словно томатный сок, щекам побежали слезы. Девушки к этому моменту натурально залакали молоко из грудей женщины, играясь языком с отвердевшими сосками и обливаясь сочащимися белесыми струйками, стискивая ее мягкие полушария, отчего те буквально прыскали фонтанчиком, заливаясь и покрывшись обильным слоем расплывающейся ручьями жидкости с головы до пят. Только Аска постоянно бросала робкие взгляды на сокрушенно дрожащую мачеху, потягивая сосок и стискивая ее грудь будто машинально, сама находясь на грани слез от какой-то необъятной внутренней тоски и грусти.

— С ней… — женщина, как ни пыталась совладать с дыханием, запыхалась. — С ней… все в порядке… Да… Нет, я тоже… я не… нет еще… Это не схватки… Просто я… я… я-а-а-ах!!!

Из груди женщины вдруг вырвался протяжный стон, когда Синдзи в очередном глубоком движении втолкнул член в самое дно распрямившегося влагалища и попал в устье неожиданно выдавшейся вперед матки, собрав складками плоть и проскользнув в узкий туннель. Попутно он стал гладить ее распирающий живот, чувствуя, как заскользило под натянувшейся кожей его содержимое и как завибрировало нутро, и девушки впились в ее соски, начав синхронно их жевать, пока молоко хлестало их по щекам и вырывалось струйками из-за губ, и она сорвалась.

— Ха-а-ах!!! А-а-ах!.. П-Прости… прости меня… Йа-а-ах!!! Я… не могу… сопротивляться!... Хах… а-а-х… Этот парень… трахает меня… вместе с твоей дочкой… А-а-а-ах!!! И я… я сгораю… потому что… мне хорошо… Боже, как же это приятно!!! Мха-а-ах!!! Меня насилуют, и мне это нравится!.. Я еще никогда… никогда не испытывала… такого наслаждения!.. Нгха-а-ах!!! Его член трется во мне… ударяется в нашего ребеночка… у меня будто все переворачивается… но это восхитительно!.. Это волшебно!.. Я хочу, чтобы он трахал меня так все время!.. Всегда! Я прыгаю на его члене, не в силах сопротивляться!.. А-а-ах!!! Аска стала его куклой… он сокрушил ее без остатка… а теперь и я… я тоже становлюсь его… Ах! Я словно шлюха… я обожаю его член… я хочу принадлежать его члену, я хочу, чтобы он вечно трахал меня, моих детей, Аску, только бы этот экстаз не кончался!!! Прости!.. Прости, но я скоро кончу!!!

С каждым ее выкрикиваемым словом влагалище сдавливалось от сокращений диафрагмы под весом живота, сжималось, выплескивая из-за краев натертых до красной рези половых губ брызги сока, ее стенки лизали и буквально обгладывали член, матка то втягивала в себя головку, то прищемляла ее своим тугим крепким устьем, и будто огромная дыра стала разверзаться где-то в ее основании, осев на ствол. Женщина, от одышки уже не способная говорить связно, с глубоким стоном забилась в протяжных судорогах наслаждения, и ее взмокшая горячая кожа выскользнула из рук Синдзи, который сам уже едва мог держать ту от восхитительно приятных ощущений, расплывшихся по венам и уже готовых взорваться оргазмом на кончике члена. Рей с Аской, взмокшие насквозь от молока и брызг сока из влагалища, даже не смогли удержать ее падающее тело, и мать рыжеволоски плюхнулась на четвереньки, неистово забив своими бедрами в попытке еще глубже насадить себя на член, который, казалось, уже утопал в глубине ее чрева сквозь узкий туннель матки. Телефон выпал на кровать из руки прерывисто задышавшего Синдзи, однако связь так и не отключилась, и в трубку, забрызгивая ее слюной и молочными брызгами, полетели сладострастные крики женщины, смешанные с неразборчивыми словами наслаждения и сокрушенной вины.

И тут, в очередном порыве стиснувшего его член влагалища и в пульсирующей волне обхватившей головку матки, Синдзи трепетно простонал и в буре разорвавшегося в теле экстаза согнулся пополам, обхватив затрясшийся и начавший бесформенно сжиматься живот женщины, а затем вдруг резко дернулся и выплеснул поток стремительной выстрелившей спермы прямо в раскрывшуюся полость в глубине шейки матки, ощутив встретивший его поток горячей жидкости. Влагалище складками оплело его ствол, вмиг выжав из него все семя, и будто вакуум образовался в чреве, в который втянулась вся бурлящая масса, и пухлый живот