Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi

же все вниманием к своей весьма скромной персоне для разглядывания ей, но и не ее же саму, она слегка откашлялась и попыталась вновь уловить это специфическое и совсем не подходящее ее же отцу амбре, но, как и следовало ожидать в таких же случая, когда только и больше всего именно кажется, не поймала ничего: ни из той энергии, как прежде, ни из другой, а ведь и об этом забыла — какое между ними и все же еще сейчас оставалось расстояние. Ну а вместе же с тем сразу будто бы и глаза просветлели, и волосы в длину и цвет же свой вернулись. Так что и, списав же это все уже и окончательно на высоту, угол обзора и преломление, как и на свое же и все же переутомление от всего и всех же за день, закинула все это к той же все еще и чрезмерной до этого, как по ней самой и на тот же все момент, активности там же, что уже и, кстати, стихла и успокоилась. Да и можно ли было ожидать чего-то иного и от таких вот свиданий, так еще и один раз в месяц? Они ведь могли и легко за это время измениться: что частно, что и в принципе. Не могли же только сменить сущность вместе с энергией. И дело же тут не только в самой быстроте, но и в смысле, которого не было ни еще, ни уже, ни никак. Ни у него, ни у нее.

— Я же все же видел твои слезы, Ксан! — Усмехнулся Сергей и перевел такой же смеющийся карий взгляд вновь на мужчину, убирая вмиг и подвески обратно под одежду. — Но и… как же приятно было их видеть, ты не представляешь! И не потому же, что я садюга. Это знают все… да и ты же сам! А потому, что все при ней — моей малышке! — И, дрогнув неожиданно уже и для всех от такого пусть и на первый же взгляд обычно-милого обращения, но уже и на второй же, как от одного из треков сборника самых же что ни на есть ужасных звуков: от ногтей по стеклу до бормашины, будто и скачанного по-пиратски, не соответствующе-принадлежащего ему по праву, девушка тут же завозилась в руках русоволосого и посильнее укуталась в его плащ. Стараясь теперь уже и именно выглядеть, а не являться более-менее естественно, чтобы только не прерывать, так еще и не объяснять того, что и сама пока не понимала, а и только лишь чувствовала и ощущала: будто и шестым же все тем же чувством — интуицией. Про себя же лишь и дальше пока осознавая, что никогда еще не именно, а и в принципе же его обращение к ней не вызывало в ней такого отторжения и желания отгородиться, разложить вокруг себя тут же и те же все резиновые перчатки и сидеть в них до непосинения как в ведьмовском кругу: вроде бы и против них, как и любых же темных сил, но с их же названием-помощью. Жаль только, что и ему же звук скрипучей резины не резал слух. — Если и есть еще какая-то степень доверия, то точно меньше и ниже этого — ничто же фактически!

— И я ценю это! — Улыбнулась, хоть и слегка криво София и, подтерев оставшиеся слезы у него и себя своей правой рукой, как и уложив затем уже обе свои ладони под свою же голову, удобнее устроилась на плече мужчины как в детстве: в моменты общения, чтения-просмотра чьих-то картинок и его картин или просто в тишине с ним перед сном, но и главное же — с последующим засыпанием с и на нем. Ведь и только так заснув, она уже точно и после же до утра спала. Иногда, правда, еще и слева, чтобы только лучше слышать его сердцебиение. А Александр же, в свою очередь, почти подстраивался под нее. Почти. Ведь и проходить полное погружение в ее состояние и в своем еще полусидя-полулежа положении он позволить себе никак не мог: так как и она же все время так или иначе оказывалась у него на коленях и прижать, сжав ее так своим телом — значило лишь раздавить. Так что и терпел до ее полного проваливания в сон, чтобы только уже после перенести на кровать или будучи уже на ней просто перевернуть, имея уже прямо-таки и отлежанный ей левый или правый свой бок. И так хоть и почти же так же все сидя-лежа, но и уже куда более лежа, так еще прижимая ее у себя на коленках к себе и не боясь, засыпал и сам. Периодически лишь просыпаясь еще затем, но и только лишь чтобы вновь поменять положение их тел, отворачивая-перенося еще и ее же параллельно от края через себя. Но а она же сама еще, как бонус, слышала его сердце и будучи на правой стороне — куда четче и чутче, не громче: ведь уже и не в, а и над самым своим ухом, как белый и розовый шум вместе. Вот только и теперь же уже и по-взрослому ища еще и мотивации же таким образом к развидению-разуверованию непонятно пока чего, как и как, но и в том же самом все напротив. Пусть и оба же этого пока сами не понимали, как и не знали.

— Попкорн и колу приготовил? Устраивайся поудобнее… Новостей — с горкой и больше! — Сыто улыбнулся Александр, обнимая девушку уже обеими своими руками за талию. Привлекая-прижимая ее таким образом еще ближе к себе, как и заставляя буквально еще и прочувствовать его теоретическое упоминание-напоминание как и игру слов на практике: со всей же его сладостью, обжаренностью и нотками же сирени с озоновым отливом при этом, что, казалось, уже и настолько перемешались, что уже даже и въелись же друг в друга под конец и насовсем. — Начнем… с хорошей! Мы наконец-то все вместе встретились и воссоединились. Да! С твоим же все и сыном, как и такой же невесткой. В скорости же уже как: с матерью и отцом. И я ничего сейчас не перепутал, как и никак же их местами не поменял! Ведь и при всем мужском, как и твоем же в нем — отец там будет… она. Но и кто не таял перед этими крохами, верно? Можешь начинать уже золотить мои ручки и голосовые связки, дедуля. Давай-давай! Твои слезы — на мои…

*