Сражение за Тулу - Александр Лепехин

– Не боись начальник! Мы фрицев вшивых враз прикончим. Попадись они, стервецы, к нам!

Что и говорить – пламенная обнадеживающая речь! Попросил полковника заменить третью роту.

– Другой пока нет, – был ответ, к вечеру сформируем из рабочих, тогда заменим.

– Какая задача батальону?

– Простая. Перекрыть эту и эту улицы, – показал он на плане города, – туда проводит вот этот товарищ (кивок в сторону стоящего рядом гражданского человек). Обязательно смените охрану спиртзавода. С заводом беда! Уничтожить жаль. В охрана выдерживает 10–12 часов. Спивается.

… Прошли улицу, кажется, Карла Маркса. На одной из площадей стояла на огневой позиции 85-мм зенитная пушка с расчетом. И то хорошо!

Через час батальон развернулся на указанном рубеже. Порядок обороны города я толком не знал. Не учили. Понимал, что надо держать под обстрелом улицу, соседние дома.

Рассредоточил людей повзводно. Своих гвардейцев держал при себе – как бы управление батальона. Один взвод (военных) послал на охрану спиртзавода. Один взвод в резерве. Вроде, получился какой-то боевой порядок. Даже сам обрадовался. Потом неожиданная радость – протянули провода и поставили телефонный аппарат. Связь с соседним подразделением и каким-то начальником. Все прекрасно.

В городе, кажется, где-то в районе улицы К. Маркса послышался пушечный выстрел, потом другой. Кое-кто из моей команды тоже, за компанию, пострелял из винтовок неизвестно куда. На этом все затихло.

О водке пронюхала третья рота. Поступала одна просьба за другой, отлучиться на пяток минут. Вскоре рота исчезла. Да и остальные были не очень-то управляемы. На следующий день позвонили по телефону, чтобы я со своими гвардейцами прибыл в штаб формирования, передав командование одному из командиров рот. Оказалось, что противник, натолкнувшись на огневое сопротивление под Тулой, начал обходить ее, направляясь на Венев.

Про возвращении прошли тоже по ул. К. Маркса. У зенитного орудия уже толпились военные и гражданские. По направлению к реке вдалеке стоял подбитый немецкий танк. И без объяснений стало ясно, но любопытство одолело. А сержант, наверное, рассказывал несколько раз одно и тоже, нарисовал такую картину:

– Значит, так. Сидю это я на улице и колбасой балуюсь. Расчет отпустил погреться. Холодновато, сами видите. Как-то глянул на улицу и обомлел. Прёть танк. Ну, тут я сразу смекнул. Немецкий. Приземистый такой в пятнах желтых. А расчета-то нету! Ну, я колбасу в зубы, а снаряд в ствол. Навел. А наводить-то хорошо: прямехонько ползет голубчик… Сзади вторая гадюка цацкает. Ну, я, значит, и вмазал пониже ствола, прямо в механика. Как в тире по глухарю. Тогда я вторым жахнул по гусенице. Он и застопорил, и закрутился голубчик. Выскочили тут мои орлы. Бросились к пушке, но другой танк развернулся и дал деру!… А этот, вот, призовой стоит скучает. Бегали к нему потом. Интересовались. Ну, немцам-танкистам всем капут. Это же 85-милиметровака. Не чета тридцатисемерке. Вот так и подбили мы вместо самолета танк.

Позже я неоднократно вспоминал этот эпизод и даже после войны возвращался к нему, пытаясь найти упоминание о нем. Убежден в том, что тот выстрел сержанта помог не допустить захвата Тулы. Танки противника – была разведка. Без помех они проскочили мост. Там, вероятно, и пехоты не было. Потеряв же танк, немцы поняли, что город обороняется, и решили обойти его через Венев, чтобы не ввязываться в уличные бои. Для них главная цель была не Тула, а Москва и как можно быстрее!

… На смену нашего, так называемого «Батальона» начали прибывать кадровые подразделения. Мне вручили пропуск, и я с группой гвардейцев на попутных грузовых машинах выехал в Москву.

Ф.А. Савченко. Ухабистые дороги. М. 2009. л. 101-104

Савченко Федор Антонович. 1920 г.р. Во время войны занимал различные командные должности в Гвардейских минометных частях (Катюши). После войны преподаватель Академии им. Фрунзе на кафедре артиллерии. Награжден: Двумя орденами Боевого Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Красной Звезды, двумя орденами Отечественной войны, орденом «За Службу Отечеству».

(Описываемый эпизод с подбитым танком происходил, быстрее всего, в конце октября еще до боев 30 числа, в конце ул. Свердлова. И упоминаемый мост через реку, это мост на Рязанском шоссе через речку Рогожня. Это была немецкая танковая разведка.)

Трояновский П.И., военный корреспондент

В два часа ночи 2 октября всех корреспондентов внезапно вызвали к члену Военного совета фронта дивизионному комиссару П.И. Мазепову. Кроме краснозвездовцев сюда пришли правдисты Михаил Сиволобов и Михаил Калашников, известинцы Александр

Булгаков и Валентин Антонов, тассовец Герман Крылов, корреспондент газеты «Сталинский сокол» Илья Бару, представитель от газеты «Московский большевик» Николай Родионов и корреспондент московского радио Николай Ковалев.

– Положение на фронте, товарищи, резко осложнилось, – сказал нам дивизионный комиссар. – Военный совет поэтому рекомендует всем представителям печати вместе с политуправлением фронта немедленно выехать в направлении Тулы. Маршрут вам укажет комиссар штаба. На сборы – тридцать минут.

Вопросы в таких случаях задавать не полагается…

Глава вторая. У стен Москвы

В десятом часу утра 3 октября 1941 года корреспонденты газет «Красная звезда» и «Известия» на правах старых знакомых зашли к первому секретарю Тульского обкома партии Василию Гавриловичу Жаворонкову. Все в этом просторном кабинете известного нам дома на проспекте Коммунаров было как и раньше. На длинном столе для заседаний по-прежнему стояла хрустальная ваза с цветами – на этот раз с астрами. Одну стену занимали шкафы с образцами продукции тульской промышленности, у другой стояли старинные часы. Рядом с ними на небольшом столике сверкал многочисленными медалями медный самовар.

Жаворонков говорил по телефону. Приветливо улыбнувшись нам, пригласил сесть.

– Орел? Мне товарища Бойцова! – кричал он в трубку. – Как дела, Василий Иванович? Беспокоит Тула, Жаворонков. Что-что?.. Не может быть! А как в городе? Штаб округа на месте?

Мы не могли слышать, что отвечал Жаворонкову первый секретарь Орловского обкома партии В.И. Бойцов. Но лицо Василия Гавриловича выказывало сильное волнение.

Положив трубку, он какое-то время молчал. Потом сказал:

– Фашисты уже в пятидесяти пяти километрах от Орла. В городе пока все на месте, Но я доподлинно знаю, что Орловский гарнизон не бог весть как силен.

Оказалось, что, после того как 30 сентября немецко-фашистские войска прорвали оборону армий Брянского фронта и большими силами начали продвигаться вперед, Жаворонков по нескольку раз на день звонил вот так-то в Орел. Ибо Тула, еще четыре дня назад бывшая в глубоком тылу, вдруг тоже оказалась в непосредственной опасности. Правда, в городе продолжал работать знаменитый оружейный завод, плавился чугун, варилась сталь, изготовлялись машины. На складах хранились большие запасы цветных металлов, тысячи тонн зерна, крупы, сахара, масла. А ведь от Орла до Тулы каких-нибудь полтораста километров!..