Тьма в моей крови - Евгения Решетова

И лишь когда я смотрела, как Виер направляется к импровизированной трибуне, созданное буквально пару минут назад одним из профессоров земли с помощью каких-то веток и камней, то осознала главное. Там, в коридоре, он видел меня. Видел сквозь «невидимку», заглянуть за которую не под силу и иному архимагу. А он смог… Почему? Как? Вопросы роились в голове, заставляя волноваться еще сильнее. Так, может быть, он знает, что я не человек? Знает, что я демон? Нет, такого точно не может быть! Глупость!

– Тыр, как он мог нас увидеть?

– Не знаю, – личный монстрик завозился, карабкаясь по уху обратно на косу, чтобы лучше видеть происходящее. – Могу только предположить, если хочешь.

– Хочу, конечно!

– Не кричи так, тебе повезло, что он не услышал, как ты о своей сущности рассуждала.

– А ты мог бы и предупредить! – заявила я.

– Я пытался! – видеть его я не могла, но возмущение слышала отчетливо. – Тебя попробуй останови! А о демоне… Я тут подумал. Он же тоже стихийник, значит, вполне мог разглядеть тебя. Ты же смешала все четыре стихии, поэтому другим и не под силу.

– Думаешь? – с надеждой спросила я.

Просто, если он смог разглядеть меня под «невидимкой» из-за своих способностей – это одно. А знать, что я на самом деле не способна спрятаться от обычного демона – это другое.

– Уверен.

– Студенты УМИ, – над полигоном разнесся голос ректора.

Хорошо, что не стала подходить ближе, точно бы оглохла.

– С прискорбием вынужден сообщить, что с сегодняшнего дня во всем городе вводится «время тишины». Да-да, я понимаю вашу озадаченность, ведь не было никаких предпосылок для столь жестоких мер. Но это не так. К сожалению, в эти несколько дней произошел ряд событий, подорвавших репутацию не только нашего города, но и всей страны. Как бы мне не хотелось, но с сегодняшнего рассвета, я вынужден перевести УМИ в режим закрытого учебного заведения. Это означает, что все студенты, раньше проживавшие за территорией, должны немедленно заселиться в общежития, получить пропуска и соответствующие документы, а также неукоснительно соблюдать новые правила во избежание отчисления. Что касается тех студентов, что ранее уже проживали в общежитиях УМИ и имеют закрепленные за собой комнаты, то им следует незамедлительно пройти к старостам для получения новых магических пропусков и также ознакомиться с новыми правилами. Я понимаю, – голос ректора стал печален, – что это несет значительные неудобства, но поверьте, данные меры необходимы для обеспечения вашей безопасности. Более подробно обо всем вам расскажет глубокоуважаемый канцлер Виер.

Ух ты, назвал его канцлером, значит дело действительно серьезное.

Демон занял его место на трибуне. Ректор же спустился на землю и встал рядом с Луером, который, хоть и делал вид, что встревожен, витал где-то в облаках. Да уж, сомневаюсь, что демоны хотят такого Повелителя, как он. Слишком уж Антуан далек от образа, живущего в нашем воображении. Не спорю, может Повелитель и душка, каких поискать, но гложут меня сомнения.

Виер не торопился начинать, словно собирался с духом.

– В первую очередь, сказанное мной, касается тех, в ком есть хоть капля демонской крови. Дело в том, что много лет назад произошло нечто, чуть не уничтожившее отношения наших двух миров на корню. Теперь это грозит повториться. Понимаю, что для многих это не станет новостью или чем-то достойным обсуждения, но и вас я прошу принять сказанное мной во внимание. За эти два дня… произошло два убийства. Вчера ночью нашли тело Адель Ревиан, демонессы из второго круга аристократии Нижнего мира. Сегодня… этой ночью произошло второе убийство. Демонесса-полукровка, жившая в Ирате, студентка третьего курса Дики Луарьентес.

По толпе пронеслись шепотки, кто-то вскрикнул и заплакал. В общем, на известие о второй смерти отреагировали более живо. Оно и понятно, девушку, скорее всего, знали многие.

Но теперь и мне многое становится ясным. Раз убиты учащиеся УМИ, то меры не кажутся преувеличенными, тем более, это действительно может привести к межмирному скандалу.

– Я разделяю ваше негодование, – продолжил Виер. – Но это не единственная причина введенных ограничений. Обе студентки были не просто убиты. С помощью их крови был проведен ритуал, запрещенный как в нашем мире, так и в вашем. Вызов темных сущностей. Думаю, старшекурсникам нет нужды объяснять, чем это может грозить. Для тех, кто не знает, поясню. Темные сущности не относятся ни к одному из миров и служат только тому, кто их призвал. Их цель – сеять зло и разрушения. Это монстры, которые, сорвавшись с привязи, не остановятся, пока не уничтожат все живое. Для ритуала необходимо шестнадцать жертв с определенной кровью…

– Так пусть демоны и сидят взаперти! Нам-то что!

– А разве я сказал, что нужны только демоны? Нет. Необходимы четыре расы. Но дело в том, что любая кровь не подойдет, поэтому жертв может быть намного больше.

– Вот же шуршева яма, – выругался кто-то рядом со мной.

И я была полностью согласна. Кем бы ни был этот убийца, но мне опасно высовываться. Конечно, никто не знает обо мне, но разве это так и важно? Я очень не хотела бы стать случайной жертвой. Ага, еще и просто идеальной, учитывая кровь Отступников и демонов. Нет, сидеть мне в УМИ, пока шурш в кроличью нору не полезет. Вечность, в общем.

– А… только девушкам нужно опасаться?

Судя по тому, что вопрос задал парнишка, все впечатлились перспективами.

– Нет, в прошлый раз на пол акцентов не было. Было убито почти четыре сотни мужчин, женщин и детей, причем больше, чем четырех раз.

– Ринка, мы вообще влипли, – сообщил мне Тыр.

– Знаю…

– И что делать будем?

– Ничего. Сидеть. И архивы потихоньку грабить.

Расходились все подавленные. Нет, ректор пытался всех порадовать, сказав, что в выходной состоится бал-маскарад. Вот не знаю, как другие, а мне тошно стало при мысли, что кто-то будет веселиться, пока рядом поджидает маньяк-убийца.

Занятия на сегодня отменили, чему я была несказанно рада. Все же сидеть и слушать монотонную чушь профессоров, сил не было. И спать очень хотелось, бессонная ночь сказывалась.

У входа в общежитие для первого курса никого не было. Только Кал и Стоун, явно меня ждали. Странно, я думала, все первым делом ломанутся заселяться.

Комендант, седенький гоблин с маленькими бегающими глазками и обвисшими ушами, покрытыми жестким зеленоватым пушком, окинул нас подозрительным взглядом.

– Чего надо? – осведомился он таким тоном, словно мы пришли, по меньшей мере, спалить подведомственную ему территорию.

– Заселиться нужно. Приказ ректора слышали? – ответил Кальвени.

– Комнат нет!

– Как это нет? – Стоун улыбнулся так, что у меня даже сердце екнуло. – Господин Рунгах, я ведь знаю, что вы всегда оставляете свободными несколько комнат. Нет-нет, не спорьте, мне рассказывала наша кастелянша, глубокоуважаемая госпожа Шагрирха.

И вроде ничего не сказал, а гоблин прямо посерел весь.

– А… э…

– Господин Рунгах, – и так укоризненно это прозвучало.

– Ну… это… есть одна комната. Но эту не заселю! – крючковатый палец уперся в район моего живота.

– Почему? – каюсь, не сдержалась, и в моем голосе возмущение появилось.

– Дык, комната-то одна!

– И что? – я, кажется, чего-то не догоняю.

– Ты с ними жить не будешь!

– Так, – до меня начинает доходить, все же сон – отличная штука, когда его много. – А почему?

– Они – мужчины!

– И?

– А ты женщина!

– И?

– Господин Рунгах, – встрял Стоун в разговор тупого с глухим. – Мы отлично можем пожить и все вместе, правда. Это ведь ненадолго.

– Ну да, ну да, – пробурчал гоблин, внимательно оглядывая меня. – Свободная комната на третьем этаже, триста двадцатая. И смотрите у меня, не шумите там с этой шлю… кхе-кхе… человечкой.

Возмущаться я не стала, очень уж хотелось добраться поскорее до кроватки.

В самом общежитии я не была ни разу. Ну что я могу сказать? Узкий коридор, много дверей, крутые лестницы и невероятное количество народа.

– Стоун, а разве для нас не должны были выстроить отдельное жилье, – спроси Кал.

Кстати, да!

– Должны, – передернул плечами он. – Но я прекрасно знаю нашего ректора, он же удавится. Уверен, что жить там будет невозможно!