Как нам избежать нищеты. Что делает и что должно делать правительство - Юрий Болдырев

Конечно, могут возникать проблемы и с определением полного перечня целевых и нецелевых вариантов использования льготных (точнее, правильнее говорить: «нормальных, без живодерской накрутки процентов») денег — все поле для произвола одним махом волшебной палочки мы, разумеется, не перекроем. Но мы ведь сейчас говорим не о наступлении всеобщего и окончательного счастья, но всего лишь о том, как конкретно сейчас спасти, не дать попасть в безнадежную кабалу и погибнуть десяткам и сотням тысяч реальных предприятий по всей стране. И тогда минимальные критерии, может быть, самые начальные оказываются чрезвычайно просты. Покажу это на примере выше упоминавшегося производственного предприятия моего приятеля.

Итак, кассовый разрыв (разница во времени между обязательными платежами и поступлением средств от заказчиков), покрывавшийся ранее постоянно переоформлявшимся кредитом под 17 % годовых, у него на сумму порядка 250 млн руб. А заплатить за ЖКХ, воду, тепло и электроэнергию, а также налогов (из чего и состоят эти обязательные платежи) он должен в ближайшее время в сумме более трехсот миллионов рублей.

Так неужели и после этого сопоставления уже само напрашивающееся жизненно необходимое решение не становится очевидным?

Что может быть проще, чем выдавать производственным предприятиям на кассовый разрыв целевые кредиты на уплату, во-первых, налогов государству, и, во-вторых, платежей за услуги инфраструктурных монополий? Причем, чтобы не создавать искушений (увести «дешевые» деньги налево) и не раздувать зря затем систему контроля, выдавать не живыми деньгами, а специальными ценными бумагами — обязательствами Центробанка оплатить их живыми деньгами по результатам расчетов предприятий с бюджетом и инфраструктурными монополиями.

Прежде, чем мы определим противников предлагаемого решения, давайте уточним еще один существенный вопрос. А именно: «льготный» кредит на кассовый разрыв для платежей государству и инфраструктурным монополиям — под какой процент должен даваться?

Логика нашего Центробанка (в его, вроде готовности давать льготные кредиты для утвержденных правительством госпрограмм) остается неуместно коммерческой и псевдо рыночной. А именно: давать кредиты лишь чуть-чуть ниже ставки рыночной или, в лучшем случае, ставки рефинансирования ЦБ. Но на чем это основано? Напоминаю: по закону о ЦБ, при всех его недостатках, тем не менее, прибыль вовсе не является (не должна быть) целью ЦБ. Соответственно, если есть государственная и общенациональная задача решить проблему пресловутого кассового разрыва (да еще и, добавлю я от себя, решить так, чтобы никому не давать на этой проблеме нажиться), то по какой же ставке Центробанк должен обеспечить эти специальные льготные кредиты?

Все совсем просто: никакой «рыночной» и оттого справедливой процентной ставки в данном случае нет. В условиях, когда на Западе, с которым мы, вроде как, конкурируем, эта ставка почти нулевая, справедливая и вполне обоснованная ставка на покрытие кассового разрыва для обязательных платежей государству (налоги и т. п.), а также инфраструктурным монополиям у нас также должна быть нулевая. Или лишь минимально отличающаяся от нуля — в пределах до полупроцента или процента годовых.

Возвращаемся к вопросу о том, кто же против.

В сущности-то: разве есть у национальной финансовой системы иная задача, кроме как максимально в интересах развития насытить свою национальную экономику деньгами, не допустив при этом обрушения национальной валюты и роста инфляции? И вот вам: механизм — автоматический. Контролировать целевое использование средств — проще не бывает. И ни одна копейка не попадет на валютный рынок. Так кто же против?

Против здесь может быть только и исключительно ростовщик, которого таким образом отлучат от жирного пирога. В данном случае — от возможности здорово нажиться на общей беде.

Расшифровку китайского иероглифа, означающего кризис, как «новые возможности» (верно это или нет, не знаю — не китаист) нам без устали пропагандируют всякие «либеральные» экономисты. Но что они имеют в виду — применительно к нашим условиям? Для кого этот очередной кризис вновь создает условия для невиданного обогащения?

Пока — исключительно для ростовщика. Наша власть сейчас так гордится тем, что за наш общий счет увеличивает капитализацию «системообразующих банков». Но условия при этом им какие поставлены? Связали ли власти «докапитализируемые» за наш общий счет банки жестким обязательством финансировать реальный сектор не по грабительской ставке? Пока подобного не заметно.

Соответственно, против описанного выше механизма покрытия кассового разрыва, кроме самих ростовщиков, еще их сообщники-подельники из органов госвласти, до сих пор «не догадывающиеся» о таком срочно и жизненно необходимом решении. Решении, которое было необходимо и ранее — чтобы не кормить зря ростовщика, не позволять ему душить производство — и в прежние относительно «нормальные», не кризисные времена. Теперь же от этого решения (или же отказа от него), без преувеличения, прямо зависит судьба десятков и сотен тысяч предприятий по всей стране, миллионов людей…

Вы не устали ли отдыхать? Это мой вопрос не к простым гражданам, а к властям. Сами посудите: когда случается наводнение и есть угроза массовой утраты имущества, в том числе, производственного назначения, объявляется режим чрезвычайной ситуации. И тогда какой отдых? Все должны быть на посту.

А когда не природа и даже не внешние санкции, а сами же власти обрушили свою национальную валюту, а затем задрали до небес ставку рефинансирования, спровоцировав тем самым ростовщика выйти на большую охоту, в результате чего налицо та же опасность массовой утраты имущества производственного назначения, уничтожения предприятий? Вроде все нормально, никаких основа-ний для чрезвычайщины. Значит, все планово, сознательно? Так и должно быть?

А если что-то и не так, то все равно некому принимать насущные решения — аж до второй декады января.

Но ведь именно сейчас решаются судьбы предприятий и людей — именно сейчас их принуждают перезаключать кредитные договоры под кассовый разрыв на абсолютно убийственно грабительских условиях. И потому по мне, так отдых в такой ситуации вполне мог бы и подождать: слишком много судеб сейчас на кону на этом очередном пиршестве «докапитализированного» ростовщика.

Но если уж отдых для власти — это святое, несопоставимо более важное, нежели закабаление и уничтожение непосредственно сейчас десятков и сотен тысяч предприятий по всей стране, то сформулирую в качестве компромисса с отдыхающими всего одно предложение. А именно: принять выше мною описанное предложение в отношении решения проблемы кассового разрыва хотя бы в январе задним числом, а те кредитные договоры, которые руководители предприятий вынуждены сейчас перезаключать на совершенно неприемлемых и грабительских условиях, признать затем заведомо кабальными сделками. Со всеми вытекающими из этого последствиями, включая расторжение и переоформление на нормальных (описанных выше) приемлемых условиях.

Надеюсь, мне удалось донести свою озабоченность ситуацией. Надеюсь, читатель осознал важность проблемы и необходимость ее срочного решения. Но даже и после этого у многих может возникнуть недоумение: название статьи — о судьбе России, а текст — всего лишь о каком-то бухгалтерском «кассовом разрыве».