Вдоль белой полосы - Яна Перепечина

По жребию Агата сначала была «незрячей». Соседка по комнате Оксана завязала ей глаза и вывела из здания клуба на улицу. Агата взяла в руки палку и сделала свой первый шаг в мир, где могла пользоваться слухом, обонянием, осязанием, но не зрением, и в котором ей предстояло провести целый час.

Через пару десятков шагов, сделанных довольно быстро и уверенно, стало понятно: она полностью потеряла представление о том, где находится и куда идёт. По доносившимся звукам Агата старалась сориентироваться в пространстве, но это ей удавалось плохо. Стало очень неуютно и тревожно. Помня о задании, она постаралась собраться и пошла куда несли ноги, пытаясь хотя бы примерно понять, где находится. Иногда Агата чувствовала на своём предплечье мягкое предостерегающее прикосновение Оксаны: это она не пускала подопечную туда, где та могла пострадать. И эти прикосновения были единственной связью с внезапно потерявшей привычные очертания действительностью.

В детстве Агата любила играть в жмурки, да и здесь, в лагере, они тоже иногда так развлекались. Но эта весёлая игра не шла ни в какое сравнение с тем, что она испытала, став незрячей на довольно продолжительное время. Вокруг неё бурлила жизнь, которую невозможно было увидеть, ходили люди, ездили машины, накрапывал лёгкий, почти осенний дождик. И очень быстро настроение тоже стало осенним: тоскливым и безнадёжным. Невозможность видеть начала удручать буквально через несколько минут, и нестерпимо хотелось, чтобы условленный час истёк как можно быстрее.

Конечно, люди ко всему привыкают. Привыкла и Агата. Через полчаса она уже чувствовал себя лучше, ходила увереннее и быстрее и во всю пользовалась слухом и другими чувствами. Уловив запах еды, Агата, поняла, что находится где-то поблизости от столовой, а проведя рукой по стволу дерева и ощутив под ладонью влажный от мороси мох, сориентировалась в сторонах света и довольно резво направилась к жилому корпусу. Но, тем не менее, снять по истечении часа повязку с глаз и снова обрести возможность видеть было для неё счастьем.

По сигналу ведущих тренинга провели замену. Теперь Оксана стала «незрячей». Уже побывав на её месте, Агата скользила за ней тенью и боялась отстать. Когда та на её глазах споткнулась о выступающие из земли корни сосны и чуть не упала, Агата только неимоверным усилием воли сдержалась и не только не кинулась поддерживать её, но даже не вскрикнула. Оксана устояла на ногах и тихо спросила:

— Ты здесь?

Голос её звучал так испуганно, что пришлось нарушить правила и шепнуть: «Да, не бойся».

— Спасибо, — выдохнула Оксана и вновь пошла вперёд, ощупывая путь палкой и слишком высоко поднимая ноги, чтобы не споткнуться.

Вечером девчонки собрались в комнате, где жила Агата.

— Ну, и как вам сегодняшние задания? — спросила Нюра.

— Сильно, — Агата сидела на кровати, обхватив колени руками. — Ощущения сложно назвать приятными, конечно.

— Это точно! — согласилась Даша и передёрнула плечами. — Мой подопечный сегодня пытался на железнодорожные пути выбраться. И упирался так! Еле я его оттащила.

— А мне сначала показалось забавным наблюдать за «незрячими», — вступила Валя, — особенно в первые минуты, когда они только вышли из клуба и тыкались из стороны в сторону. Но очень быстро стало не до смеха. Особенно, когда сама пошла с завязанными глазами. Оказалось, что это так сложно, пока не нащупаешь что-то знакомое, вообще не понимаешь, где находишься. Бр-р-р!

Все помолчали. Наконец Агата сказала:

— Это мы ходили по знакомой территории, к тому же, хотя и большой, но не безграничной. А каково тем, кто не может снять с себя повязку?

— Да уж, — прошептала дрогнувшим голосом Даша. — Да уж.

— Хорошее задание сегодня было, — вздохнула Оксана. — Вот правда, девчонки? Задуматься заставило. Я теперь этот день никогда не забуду.

— Я тоже… И я…

— Классная у нас всё-таки школа…

— И не говори… Повезло нам…

Вечерами у них устраивали дискотеки. Агата тоже приходила и с интересом наблюдала за девчонками и ребятами. Они были какие-то совсем другие, не такие, как те, к кому она привыкла в старой школе. За несколько дней в лагере Агата ни разу не слышала, чтобы кого-то называли по фамилии. Разве что кроме директора. Но в его случае это звучало чуть ли не как громкий титул. Все остальные обращались друг к другу по именам, а то и ласковым прозвищам. Только и слышно было: Настёна, Натуся, Лёнич, Мишаня. Саму Агату с первого же дня прозвали Агатиком, что ей очень нравилось.

Странными были и отношения между ребятами и девчонками. Поначалу Агата не могла понять, кого с кем связывают чувства, настолько все были нежны и доброжелательны друг с другом. В её старой школе так общались друг с другом только парочки, да и то не каждая. А здесь — все, поголовно. И это очень нравилось Агате. А ещё ей нравилось, что такие тёплые отношения учителя не только замечают и поощряют, но и всячески культивируют.

— Девочки, — через пару дней, проведённых ими на турбазе, спросила Ксения Владимировна будущих десятиклассниц. — А вы в столовой наедаетесь?

— Да! Даже очень! Нас хорошо кормят! — ответили все. А Даша добавила:

— Полдник вообще лишний. Я не успеваю после обеда проголодаться. Да и до ужина совсем мало времени остаётся.

— Прекрасно! — неизвестно чему обрадовалась Ксения Владимировна. — А куда вы не съеденное деваете?

— На столах оставляем.

— И очень зря. Посмотрите, как девочки из двенадцатого и тринадцатого класса заботятся о своих ребятах. Это нам, женщинам, порций хватает. Много ли нам нужно? А мальчишки не наедаются. Так девчонки подкармливают своих ребят. А вы?

Все потупились. Агате стало стыдно, она украдкой глянула на одноклассниц и поняла, что и тем тоже.

— Мы теперь тоже будем, — пролепетала бойкая обычно Нюра.

— Вот и славно, — царственно кивнула Ксения Владимировна и встала. — Нужно заботиться друг о друге. Сегодня вы их приголубите, завтра они вам помогут. — Она озорно улыбнулась и вышла из комнаты.

Присмотревшись после этого случая к старшим ребятам, Агата поняла: действительно все относились друг к другу именно заботливо. Без напоминаний и понуканий, без нравоучений или хотя бы советов. И разговор с Ксенией Владимировной стал первым и последним, когда им подсказали, что и как нужно делать. Больше этого и не требовалось. Даже те, кто пришёл из других школ быстро привыкали к традициям этой школы и впитывали привычки её старожилов.

Вообще все собравшиеся в лагере напоминали начитанной Агате потомков хиппи. В первую очередь потому, что любовь царила везде и во всём. Такого количества влюблённых на квадратный километр ей видеть ещё не приходилось. Особенно заметно это становилось во время дискотек. Учителя к целующимся парочкам относились на удивление спокойно. Да и все окружающие тоже. Агата, не привыкшая к такому свободному проявлению чувств, поначалу немного нервничала, боялась, что придёт кто-нибудь строгий и устроит разнос или мальчишки примутся дразнить влюблённых. Но одни учителя, дежурившие на дискотеке, сменяли других, а ничего подобного не происходило, да и одношкольники реагировали на проявления нежных чувств на удивление спокойно. И это очень удивляло Агату. Представить себе подобную вольницу в старой школе она не могла