Бимен - Алексей Бартенев

— Терпение, и еще раз терпение! — пробормотал Максимильен, наливая чай с кофе по чашкам, и подавая их по очереди к столу. — Мне нужно вспомнить последовательность событий, чтобы не выглядеть в твоих глазах старым мразматиком.

Он устроился поудобнее в кресле, отхлебнул кофе, издав при этом булькающий звук, и продолжил историю:

Так вот, там, в больнице, когда врачи лечили Бартеломью его покалеченные конечности, он не оставлял попыток продолжить поиски, ему было наплевать на свое состояние, он чувствовал свою вину в том, что случилось, и стремился исправить содеянное.

Он не знал, что ее нашли недели через две, а я не говорил ему, чтобы не сделать хуже. Пусть, думаю, ищет, так у него хоть какая-то цель есть. В искуплении тоже можно найти смысл жизни.

А он, судя по всему, тоже беспокоился обо мне, раз не говорил, что фотка осталась. Знал, кем была Аля в моей жизни. Я ее тысячу раз пытался нарисовать, ты даже не представляешь себе, как это сложно. Вроде как образ в голове есть, а передать не могу.

Все, те картины, что у меня висят, это все она. Да, там разные люди! Но у одной шея, у другой улыбка, у третьей поворот головы, изгиб плеча, глаза… Я в каждой работе частичку ее вижу. Даже в пейзажах.

Получается, у нас у каждого своя тайна была. У него фотоснимок, бесценный для меня, но который ничего кроме боли бы мне не принес, а у меня своя, та о какой он не догадывается, от которой ему плохо будет. Мы, два хранителя секретов друг от друга.

— Вы так и не сказали, что вам рассказал Бартеломью.

— Не буду выдумывать, а просто перескажу то, что услышал от старины Барти:

После полуночи, ближе к часу, он заметил, какое-то движение возле барака Али. Там бегала, и резвилась какая живность, что-то мелкое, типа ежика, или кошки.

Было темно, освещения луны хватало, чтобы на большом расстоянии различить только силуэт.

Я, говорит, поближе подошел, интересно все-таки, что это. Начал присматриваться. Вижу это кошечка, серенькая, игривая. Прыгает, возле дверей ходит, скребется. Аля не выдержала, а может интересно стало, что там за ночной гость такой, вышла наружу, глядит, а там прелесть такая сидит. Она на руки ее взяла, приласкала. А та, чуток побыла, и спрыгнула на землю, не убегает, вертится возле ног.

Девочка наша за ней нагнулась, хотела взять, а кошечка не дается, покрутится возле нее, и отбегает, заманивает ее. А я как дурак какой-то смотрю, пошевелиться не могу, будто наваждение какое. Вижу, Аля в лес пошла, за кошкой за этой, я кое-как переборол себя, поднялся и за ней двинулся.

Хорошо, что лес у нас хвойный, света хватало, что бы ее из видимости не упускать. Я торопиться стал, думаю, догоню, пока не поздно, пока далеко не зашла. А она представляешь, тоже темп увеличила, уже вижу, даже не за кошкой, а рядом с ней идет. Я еще быстрее, а догнать не могу, они на бег перешли, причем, Аля вперед смотрит, а кошка, будто проверяет рядом ли она, поглядывает иногда на спутницу свою.

Тут меня зло взяло, да что же это такое, думаю, куда она посреди ночи в лесу несется, крикнул ей, стой, говорю, остановись, подожди меня. Никакой реакции в ответ. Я в легкие воздуха набрал, да как заору: «Аля, стой! Куда ты? Обернись, Аля! Это я!»

Она обернулась, и у меня все обмерло внутри. Ее щеки блестели от слез, глаза молили о помощи, а с губ слетало едва слышное «Господи, спаси! Пожалуйста, помогите, кто-нибудь!» Буквально на секунду она задержалась, я рванул к ней из последних сил, не разбирая дороги. Вижу, кошка, что рядом с ней была, тоже обернулась, увидела меня, остановилась, развернулась на месте, и ко мне.

Прямо в ноги кидается, я вначале замешкался, а потом думаю: «Да пошла ты, тварь волосатая! Прочь с дороги!» Напролом несусь, стараюсь внимания не обращать на нее, а она отбежит в сторону, и как даст в ноги, отбежит, и опять по ногам удар. И ощущения такие, словно железная она, кошка эта, будто палкой крепкой меня лупят. Боль адская, бежать не могу уже, а тварь эта не отстает, то слева в ноги бросится, что аж в глазах темнеет, а то справа приложится.

Чувствую, не отстанет от меня, скотина эта, пока с ног не собьет. А если собьет, то думаю, в живых меня точно больше никто не увидит. Вот тогда то, я испугался по настоящему, вот тогда, и молитвы вспомнил, и имя Господа нашего. До самого утра она надо мной издевалась, а с рассветом будто растаяла в тумане.

Целый день я пытался дорогу обратно найти, даже умопомраченье какое-то началось, а ночью снова она пришла, кошечка серая. Что дальше было, смутно помню, но скажу одно, она меня не свалила. Потому, говорит, я сейчас с тобой и разговариваю. И еще, скорее всего, я планы ее нарушил, и Аля где-то там в лесу блуждает, а может вышла на дорогу уже куда-нибудь. Но то, что она, ведьма эта, а это она была, можешь не сомневаться, от Али отстала, когда на меня переключилась, в этом я уверен на все сто процентов.

Максимильен замолчал, выдержал паузу, взял бокал и выпил его залпом.

— Вот, юноша, вам и рассказ, который я услышал очень давно. Поэтому, я и не стал говорить Бартеломью, что Али больше нет. Нас собрали в лагере недели через две тогда, и говорят, что нашли неподалеку труп молодой девушки, по описанию похожей на нашу Алю.

Там конечно звери лесные постарались, поэтому хоронили ее в закрытом гробу. Родители говорят, даже не смотрели, тяжело это в объеденном лисами трупе дочь свою узнавать. Но по близости за это время никто не пропадал, поэтому, решили, что это Аля, подписали бумаги, где нужно, и все.

Он помолчал, немного, давая возможность гостю принять и переварить полученную информацию. А затем предложил все-таки доиграть начатую партию. К величайшему сожалению обеих сторон, соперник из пчеловода был никакой. Художник с легкостью обыграл его в эндшпиле, тем самым развенчав миф о непобедимости гостя.

Провожая Бимена до машины, Максимильен предложил, как-нибудь еще сыграть, но перед приездом, обязательно созвониться, и дал визитку, со своим личным номером. Они пожали друг другу руки, договорившись, что обязательно еще раз встретятся.

14. Предательство