Арена заблудших - Марина Ясинская

Сбоку от входа в трейлер висела грифельная доска; крайне странный предмет для того, чтобы находиться снаружи автомобиля. Доска была исписана именами, и все они были перечеркнуты. Невольно заинтересовавшись, Кристина прочитала: Тиана, Майва, Эрма, Инес, Зиа, Каоми…

Сквозь пелену, скрывавшую воспоминания вчерашнего вечера, всплыла загадочная реплика Графини: «Мы еще посмотрим», которую она обронила, когда Кристина представилась. Что ж, если циркачи собираются дать ей новое имя, – спасибо, ее вполне устраивает свое собственное. А сценический псевдоним ей не пригодится, потому что оставаться тут она не собирается; часть Кристины все еще надеялась, что случившееся вчера – это просто какое-то помутнение, которое сегодня само пройдет, и ее снова будут видеть, слышать и узнавать.

Однако имена, написанные на доске, вызывали смутную тревогу – даже несмотря на то, что были зачеркнуты, будто тот, кто их писал, сам не мог определиться, какое же выбрать. Под влиянием внезапного порыва Кристина стерла все надписи ладонью, взяла лежащий у доски кусочек мела и четко и уверенно начала выводить свое имя.

Мелок сломался после буквы «с», и дописать имя обломками никак не получалось. «Что ж, пусть будет Крис, все лучше, чем какие-то там Тианы и Инесы», – подумала Кристина и с чувством удовлетворения, словно она только что взяла под контроль часть своей жизни, посмотрела на доску. Да, Крис – весьма неплохо. Коротко, твердо и уверенно. И сама она станет такой же!

Застегнув куртку и засунув руки в карманы, Кристина пошла по обочине вдоль автокаравана, разглядывая по пути все необычные машины и автобусы, которые видела накануне. Правильно говорят: бойся своих желаний, они могут сбываться. О чем она вчера думала? О том, как, наверное, здорово путешествовать с таким караваном. О том, какая у циркачей, должно быть, интересная и увлекательная жизнь. И вот пожалуйста – получите и распишитесь! Та самая интересная жизнь – прямо перед вами!

Скоро запахло дымом и чем-то аппетитно-жареным, и до Кристины донеслись отзвуки голосов. Туман постепенно таял, и вот уже впереди появилось поле, на котором было разбито что-то вроде лагеря. Кристина увидела портативные грили, за которыми готовили горячий завтрак, и циркачей, сидящих за походными столами на раскладных стульях – кто с тарелкой, а кто просто с чашкой в руках.

Дальше в поле вовсю шли тренировки: артисты отрабатывали свои номера. Без ярких сценических костюмов и продуманной подсветки такого же сильного эффекта, как на представлении, они не вызывали, но было в этой простой, однотонной обыденности тренировочных костюмов циркачей что-то еще более интригующее. Вчера на арене творились чудеса, а сейчас Кристина видела их изнанку.

Невысокий черноволосый парень самого что ни на есть рокерского вида жонглировал десятком мячиков; хрупкая девушка крутила на себе какое-то немыслимое количество обручей; атлеты выстраивали сложные трех- и четырехъярусные человеческие пирамиды; гимнасты всех мастей оттачивали свое мастерство на брусьях, трапециях и просто на земле, а щуплый мужчина в круглых очках ехал на одноколесном велосипеде по канату, натянутому на специальных столбах, и – Кристина присмотрелась и покачала головой – пил кофе из фарфоровой чашечки, помешивая в ней ложечкой! А потом к креплению на велосипеде прицепили трос, и на нем повис мальчишка. Совсем еще маленький, не старше Кирюши; кажется, она его вчера тоже видела на улице, он нес куда-то краску. Велосипедист продолжал ехать по канату, а висящий под ним мальчишка, словно ловкая обезьянка, принимал в воздухе самые невероятные позы. А парень с повязанной на голову банданой и в тяжеленных ботинках деловито копался в механизме сложенной и погруженной в кузов грузовика карусели.

Колоссальная, титаническая работа – вот что стояло за обманчиво легким и красочным шоу на арене. Кристина это всегда понимала, но одно дело – знать в теории, и совсем другое – видеть собственными глазами.

А затем Кристина увидела парящих в воздухе людей – и застыла. Она уже не замечала небольших батутов, которые использовали воздушные гимнасты в свободных, удобных черных трико, чтобы взлететь, и едва ли обращала внимание на невероятные трюки, которые они выделывали. Удивительным было другое: не то, что делали гимнасты, а то, сколько времени они проводили в воздухе. На них словно не действовала гравитация! И если вчера Кристина думала, что все дело в умелом освещении и хитро замаскированной страховке, то сейчас, при свете дня, эти объяснения рассыпались, как карточный домик под порывом ветра. Не могут же эти гимнасты и впрямь летать – в самом-то деле?

Засмотревшись на невероятное зрелище, Кристина на кого-то налетела.

– Извините, – автоматически пробормотала она, отступая в сторону, и поежилась под холодным взглядом глаз такого же холодного, как и взгляд, цвета – светло-серого, словно лед зимней реки, с темной окантовкой по краю. Зрачки слабо мерцали серебристым светом, и из-за этого создавалось впечатление, будто глаза полностью серебряные, словно на них наложили визуальный спецэффект, как в кино.

– Ничего, – нехотя сказал парень в свободном черном трико, возвышавшийся над ней на полголовы, а затем в его взгляде что-то резко переключилось, и тон стал куда более дружелюбным: – А я тебя, кажется, знаю! Ну как, нашла вчера брата?

Кристина вздрогнула от неожиданности и снова всмотрелась в лицо собеседника. Это же с ним она столкнулась вчера в толпе на выходе, когда искала Кирюшу!

Вопрос был предельно простым, но Кристина не могла произнести ни слова и продолжала молчать, пялясь на лицо, которое почему-то казалось просто невероятно притягательным. «Это самая затянувшаяся и неловкая пауза на свете, – в отчаянии думала она, в то время как звуки напрочь отказывались вырываться изо рта. – А я веду себя как последняя идиотка!»

– Нашла, – наконец выдавила из себя Кристина.

Парень кивнул в сторону воздушных гимнастов.

– Засмотрелась? Согласен, номер хорош. Но наш номер на шелковых полотнах еще лучше, вот увидишь. Хотя почему «увидишь»? Ты же была вчера на представлении, значит, и его тоже видела. Понравилось?

Кристина кивнула, наконец-то сообразив, кто этот парень. Он же воздушный гимнаст, который падал из-под купола на землю! Тот, кого она вчера сравнила с черным ангелом.

– Все еще в шоке? – понимающе усмехнулся парень.

– Угу, – ответила Кристина, гадая, когда уже сможет отвечать больше чем одним словом.

– Ну, ничего, все через это проходят. Привыкнешь, – дружески потрепал Кристину по плечу гимнаст, и от места прикосновения вниз по руке поползли мурашки. И они точно были не от холода. – Добро пожаловать в «Колизион», – шутливо-официально поприветствовал он. – Я – Мануэль. А у тебя имя уже есть?

– Еще с рождения, – брякнула Кристина.

Мануэль улыбнулся – и Кристина ощутила, как мурашки поползли по шее и вниз, по позвоночнику, а сердце замерло, словно раздумывая, продолжать ли ему биться в том же ритме. Знакомое ощущение; нечто подобное, хоть и близко не такое интенсивное, она ощущала, когда рядом оказывался Фил. Химия.