Миссия супергероев - Кирилл Кащеев

– А-а-а! – Сева едва не придавил своим телом удерживавшего «афганку» незнакомого дядечку.

Тот совершенно круглыми, потрясенными глазами оглядел Мурку и Севу, с ног до головы перемазанных землей, мокрой грязью и белой строительной пылью. Хлопая крыльями, через ворота перелетел белый гусь и приземлился прямо в подставленные Катькой руки.

– Ты же вроде за котенком лезла, девочка? – пробормотал прохожий.

– Ой, вы знаете, – перехватывая у него ошейник «афганки» и ускоряя шаг, затарахтела Катька. – Он там, на стройке… Мутировал! – запертые створки содрогнулись от тяжелого удара. – Слышите, какой он здоровенный стал? – Из-за ворот посыпался град отборнейших ругательств. – Еще и материться научился! – возмутилась Катька, – Не-ет, я такого кота обратно домой не понесу!

– Ну, беги, – осторожно, чтобы ее не заметили, выглядывая из арки, скомандовала Катька и подпихнула «афганку». Собака стрелой пронеслась через двор и заскулила у пристройки красного кирпича. Дверь мгновенно распахнулась, словно под ней кто-то караулил, и на порог с радостным возгласом вылетела Катькина недавняя знакомая. Успокоенная Катька повернулась и бегом рванула обратно к Мурке и Севе.

– Сколько можно! – свистящим трагическим шепотом встретила ее рыжая. – Пока ты там о собаках заботилась, нам тут – смотри! – монет накидали! – действительно, у ног поджидавших ее на улице ребят лежала целая россыпь мелких монет.

Катька глянула на несчастную Муркину физиономию и, не выдержав, все-таки захихикала. Вид, конечно, у этих «детей подземелья», Мурки с Севкой, был тот еще! Собственно, таких феноменально грязных ребят Катька в жизни не видела! А если добавить к этому гуся, картина получалась настолько жалостливая – неудивительно, что сердобольные прохожие засыпали их мелочью.

– Ладно уже все, побежали! – ломким от смеха голосом сказала Катька.

– Севка, ты что делаешь?! Совсем от жадности с ума сошел! – вскричала шокированная Мурка, увидев, что мальчишка быстро собирает разбросанную по асфальту мелочь.

– Деньги бросать нельзя! – ничуть не смутившись, отрезал тот. – Стыдно: за них же кто-то работал. Настоящим нищим отдадим, как увидим.

Мурка покраснела еще больше. А Катька вдруг подумала, что гад белобрысый еще и хитрый – сперва разозлит так, что сама бы, без участия Евлампия Харлампиевича, его заклевала… А потом что-нибудь такое скажет или сделает – и вроде уже не хочется на него злиться. И в метро он все же полез, не испугался.

Стараясь держаться поближе к стенам домов, чтобы не привлекать излишнего внимания прохожих своим жутким видом, троица рванула к офису. Они уже хотели было заскочить во двор к черному ходу, как вдруг остановились. Парадная дверь агентства выглядела как-то… не так. Во-первых, она стояла широко распахнутой, чего раньше обычно не случалось. А во-вторых, мужской голос за ней орал:

– Колбаса! Вчера сервелат, а сегодня – салями!

– Это не Салям, – прислушиваясь к крикам, заключил Сева. – Хотя тема – его.

– И опять – с вечера была, а к утру – половина! Остальное как корова языком слизала! – продолжал вопить на всю улицу незнакомый мужской голос.

– Скажите вашей корове, чтоб больше не лизала! – ответил девчоночий голос, в котором они безошибочно опознали голос Кисоньки. – Коровы не должны колбасу лизать, с их стороны это каннибализм, ее же из коров делают!

– Девушка, я ж прилично себя веду, никого не оскорбляю, а вы такими словами ругаетесь! – с настоящим ужасом откликнулся мужчина. – А еще в солидном месте работаете, целый день небось губы красите! Я пропажу своей кровной, а также кровяной колбаски так не оставлю! – в этот момент ребята наконец увидели оратора.

Дрыгая руками и ногами, словно жук лапками, и скользя по гладкой плитке, на парадное крыльцо офиса выехал вчерашний мужичок в китайской куртке и вязаной шапочке. Вскоре стало понятно, почему он едет – в спину ему изо всех сил упиралась Кисонька. Наряженная в каштановый парик и в затемненных очках, в которых она, как обладательница самых взрослых манер, при необходимости изображала перед клиентами секретаршу Саляма. Теперь она подпихивала мужичка к выходу, а тот не шел. Наоборот, упирался пятками в пол и размахивал зажатой в кулаке обломанной палкой колбасы – на этот раз салями.

– Я к этой колбасе, может, всю жизнь шел! – Он стукнул колбасой себя в грудь, оставив на куртке жирное пятно. – Считай, с детства деньги копил, в мороженом себе отказывал, а теперь какой-то гад у меня ее тырит! Я этого так не оставлю! Я за свою колбасу грудью встану! – Он снова прижал колбасу к сердцу. – Я вам говорю – мне нужен сыщик!

– А я вам говорю – сыщик расследованием пропажи колбасы не занимается! – упиралась Кисонька, выпихивая мужичка на улицу. Наконец она с большим трудом вытолкала его на крыльцо.

– А кушать колбасу он наверняка лю-юбит! – обиженно протянул мужичок, нянча свою обгрызенную колбасу, как больного ребенка.

– Еще как любит! – пробормотала застывшая под крыльцом Мурка.

Кисонька вздрогнула, перегнулась через перила, всмотрелась… на лице ее отразилось сперва узнавание, а потом – откровенный ужас. Она только сейчас поняла, что за жуткие бомжи топчутся у входа в агентство. Наплевав на конспирацию, она прошептала:

– Заходите скорее! Что с вами случилось? – И снова повернувшись к донимающему их уже второй день колбасному психу, она заявила: – У сыщика есть более важные дела – он сейчас… с секретной агентурой работает! – Она кивнула в сторону торопливо прошмыгнувших внутрь ребят.

Сева притормозил – на лице его появилась довольная улыбка, и он выгреб из кармана подобранную на асфальте мелочь.

– Не переживайте вы так! – ссыпая монетки мужику в карман, утешил его мальчишка. – Купите себе новую колбасу, и все!

Захлопывая за собой дверь, он услышал, как мужичок потерянно пробормотал:

– Ну все, так я и знал! Пропала моя колбаска – и жизнь, считай, пропала! Мне уже бомжи милостыню подают!

Кисонька торопливо заперла дверь на все замки и со вздохом облегчения стянула с головы мокрый от пота парик. И тут сыщики услышали, как в глубине агентства раздаются мерные удары, крики, потом звучит Вадькин голос, и снова крики.

– Что там? – испуганно спросила Катька.

– Салям, – тоскливо ответила Кисонька. – Рвется раскрыть мировой заговор против колбасы. Как этот колбасный мужчина появился, с тех пор он и буйствует.

Они всей компанией побежали вдоль коридора. Дверь в парадный офис была закрыта на замок и даже подперта снаружи шкафчиком для обуви. И еще в нее обеими руками упирался Вадька. И все равно она ходила ходуном от сыпавшихся изнутри ударов.

– Салям, прекрати! – со спокойствием, за которым явно скрывалась истерика, увещевал мальчишка. – Этот мужик – просто псих! Ничего с мировыми запасами колбасы не случилось!