Женатый холостяк - Дженнифер Фэй

Возможно, сегодня вечером он получит то, чего хочет больше всего на свете, – Зоуи. Честно говоря, Деметриус никогда бы не расстался с ней. Но, увидев ее записку, недвусмысленно выражавшую желание расторгнуть брак, он вынужден был признать тот факт, что она его больше не любит.

Наверное, это неправильно – желать возвращения прошлого. Но он постарается не упустить свой шанс.

– Эй, помоги мне, пожалуйста, собрать коробки. Скоро за ними приедут, чтобы отвезти на склад. – Голос Зоуи вывел его из задумчивости.

– Конечно. Если ты поможешь мне съесть шоколадку.

– Какую шоколадку? Где она? – Лицо ее засияло. Зоуи принялась рыться в коробках. Когда она выпрямилась, взгляд ее был торжествующим. – Здесь не просто шоколадки, здесь сладости от Джованни Чикколато.

Деметриус был равнодушен к шоколаду, но он знал, что Зоуи его обожает. А «Джованни» – одна из лучших шоколадных фабрик в Средиземноморье.

– Наверное, я случайно обмолвился, что это твои любимые сладости.

– Правда? Говорила ли я тебе когда-нибудь, что ты потрясающий мужчина?

– Нет, не говорила. Но ты можешь повторять это столько раз, сколько тебе захочется.

Сейчас она могла бы попросить его достать луну с неба, и он сделал бы это. Деметриус уже забыл о том, что улыбка Зоуи обладает чудодейственной силой. Она пробуждает в нем ощущение тепла и счастья.

Пальцы ее трепетали, когда она освобождала коробку от оберточной бумаги. Но самым восхитительным были ее сияющие от возбуждения глаза. Если бы он раньше вспомнил, как она любит шоколад, давно бы заказал его.

Зоуи протянула плитку Деметриусу:

– Хочешь?

– Попробую потом. Пока я хочу посмотреть, как будешь есть ты.

– Ты уверен?

Он кивнул, и Зоуи сразу же откусила кусочек шоколада, обхватив его розовыми, как малина, губами.

Деметриус увидел выражение экстаза на ее лице. Она зажмурилась от наслаждения. У него перехватило дыхание, он не мог отвести глаз от этой картины: Зоуи пробует шоколад. Когда до его слуха донесся восторженный стон, сердце мужчины забилось как бешеное. Ему определенно нужно кормить эту женщину шоколадом, и как можно чаще.

Когда глаза Зоуи открылись, их взгляды встретились. Она облизала губы кончиком языка. И улыбнулась ему. Дыхание застряло в горле Деметриуса, кровь закипела. Ей следовало бы знать, как сильно это возбуждает его.

Он наблюдал, как ее влажные блестящие губы обхватывают еще один кусочек шоколада. На этот раз Зоуи смотрела ему в глаза. О, искусительница! Деметриусу понадобилась вся сила воли, чтобы не броситься к ней. Но если он будет продолжать смотреть на нее, то проиграет сражение. Остатки здравого смысла покидали его.

Зоуи поднесла ко рту палец, и Деметриус напрягся. Она сжала палец губами, а потом медленно вынула его изо рта. Тихий стон вырвался из его груди. Понимает ли она, что сводит его с ума?

Зоуи улыбнулась:

– Это было потрясающе.

Еще бы!

– Наверное, мне надо заканчивать. – Закрыв коробку с шоколадом, Зоуи отодвинула ее в сторону. И занялась кучей пустых упаковок.

Серьезно? После такой соблазнительной сцены она снова вернулась к работе?

Деметриус принялся рассматривать новогоднее убранство гостиной. Если Зоуи может вести себя спокойно, значит, и он должен вести себя так. Хотя сейчас это было для него равноценно подвигу.

Зоуи пыталась сдержать биение сердца.

Находясь рядом с Деметриусом, она никак не могла поверить в то, что они больше не пара. Но так оно и есть. Это лучше для Деметриуса. Подавив чувство горечи оттого, что единственный мужчина, которого она любила, навсегда стал для нее чужим человеком, Зоуи снова взялась за коробки.

Деметриус стал ей помогать. Хотя он был принцем, но не чурался простой работы, и это приятно удивило ее.

Когда все было сложено, Зоуи повернулась к нему:

– Спасибо. Я не ожидала, что ты сделаешь это.

– Мне нравится сегодняшний вечер.

Зевнув, Деметриус потянулся. Рубашка его распахнулась, приоткрыв поросший волосками живот.

Зоуи едва сдержала стон, не в силах оторваться от этого зрелища. Деметриус поймал ее взгляд, и глаза его весело блеснули. Она вспыхнула.

– Я… я рада, что мы вместе поработали. – Желудок ее нервно сжался. – Наверное, тебе пора идти. Ты устал, и у тебя, конечно, на завтра назначено много встреч.

Он сделал шаг к ней:

– Я знаю, почему ты хочешь избавиться от меня…

– Я… я не хочу.

– Зоуи, ты не можешь отрицать нашего взаимного влечения. Оно существовало всегда. – Деметриус подошел к ней вплотную. – Но мне надо выяснить одну вещь.

Зоуи посмотрела ему в глаза. Сердце ее сжалось. Только что она видела в них любовь, а сейчас не понимала, что выражает его взгляд. Деметриус скрывал свои чувства, отгородившись от нее высокой стеной.

– Какую именно?

Когда Деметриус заговорил, голос его был таким тихим, что ей пришлось напрячь слух.

– Ты когда-нибудь любила меня? Или все было ложью?

Зоуи почувствовала, как у нее защипало глаза. Она быстро сморгнула навернувшиеся слезы.

– Как ты мог подумать?

– Почему бы нет? Ты ушла от меня.

– Это… это не так. Пойми, это было очень трудное решение.

– Но все же ты приняла его. – Защита его обрушилась, и глаза наполнились болью. Зоуи безумно хотелось утешить Деметриуса. Он сжал ее плечи. – Пожалуйста, скажи, ты любишь меня?

Ей с каждой минутой становилось все труднее сдерживать себя, чтобы не крикнуть: «Да, я люблю тебя, всегда любила!» Зоуи взглянула на двери, выходящие на веранду. Они манили ее.

– Я… не хотела причинить тебе боль.

– Ты что-то недоговариваешь. Что? – Она покачала головой. – Зоуи, посмотри на меня.

Как она может смотреть ему в глаза и в то же время отрицать, что все еще испытывает к нему чувства?

– Зоуи, не надо молчать. Не убегай.

– Я не убегаю. Я стою перед тобой.

– Но ты даже не смотришь на меня. Ты внутренне сжалась и не хочешь быть откровенной со мной.

– Чего ты добиваешься?

– Я хочу выяснить, что ты скрываешь от меня. Я хочу, чтобы ты призналась в том, что между нами существуют особенные чувства, и это не плод моего воображения. Я хочу вот этого… – Он порывисто прижал ее к себе.

Зоуи застыла от неожиданности. А Деметриус еще крепче прижал ее к себе, и она почувствовала на своих губах его губы. Этот поцелуй не был сладким и невинным. Он выражал совсем другие эмоции. Страсть. Одиночество. Боль. И все это смешалось.