Называй меня Мэри - Андрей Кокотюха

Нет.

Именно этот вариант Олега не устраивал. Кто-то ночью зашел к нему в квартиру, задушил девушку, которой он пообещал защиту, отрезал ей соски. Он не может, просто не имеет права после такого убегать сломя голову, искать нору и забиваться туда крысой.

Имея план-минимум, Кобзарь выбрался на Окружную дорогу, радуясь, что накануне залил полный бак. Останавливаться на заправках, когда машина в розыске, очень рискованно — именно там будут подстерегать прежде всего, наблюдение работает четко. Пока есть бензин, нужно кататься. Дальше видно будет, что делать с транспортом. Олег взял курс на Чоколовку, к радиорынку.

Добрался он туда из-за пробок где-то через час. На месте без сожаления выбросил старый телефон, дешево купил другой, также не новый. Колебался, избавляться от карточки или нет, но в итоге решил вставить. Захотят отследить — новую зацепят. А на этой в телефонной книге все же есть записанные нужные номера. Без некоторых Кобзарю, который теперь беглец, не обойтись. Хорошая память держала в голове услышанное и прочитанное, но уж никак не телефонные номера, тем более мобильные.

Когда трубка включилась, он увидел точное время: одиннадцать сорок.

Почувствовав наконец голод, поискал и нашел рядом дешевые хот-доги, заставил себя проглотить один, еще и запил растворимым супом из пакетика. Голова понемногу прояснялась, уже не качало и не морочило. Дав себе еще полчаса, он нашел и вызвал первого абонента.

— Слушаю.

— Это я. — Олег говорил так спокойно, как мог, хотя машинально понизил голос.

— Ты где? — послышалось после короткой паузы. Головко принял игру, тоже ничем себя не выдал.

— В Киеве.

— Да ясно. Дальше что?

— Нужно встретиться.

— Езжай сюда.

— Очень смешно.

— Без шуток.

— Я тоже, Артемон. Давай так: через час в парке возле Политеха. Доедешь?

— Даже раньше.

— Все равно, старичок, лучше дай мне час. Так как, плюс?

— Плюс-плюс?[2] — подхватил тот. — Говори точно, где будешь.

Приехал он на пятнадцать минут раньше.

Нашел место для машины рядом с тротуаром возле парка, направился к условленному месту встречи. Но не маячил, встал вдалеке, между деревьев, закурил и начал внимательно, старательно, плотно сканировать взглядом территорию. Тут, как обычно, прогуливались немногочисленные в эту пору парочки, торопливо шли по аллеям по своим делам прохожие, постоянно говоря на ходу в телефонные трубки или в пространство перед собой, держа в руках гарнитуры. С ними разминались собачники, мамы с колясками, местные алкоголики — без них никак, они теперь повсюду.

Олег еще не забыл предвоенные времена, когда уличные пьяницы внезапно исчезли, будто слизанные огромным коровьим языком. Конечно, где-то они были, но преимущественно прятались от людей. Однако в последнее время снова вели себя нахально, даже вызывающе, оборудуя лавочки под мини-бары среди бела дня и не беря во внимание вероятное появление полиции.

Мимо одной такой парочки как раз проходил Артем Головко.

Пока рыжий топтался на указанном пятачке, нервно поглядывая на часы, Олег не спешил выходить из укрытия. Взял еще немного времени, чтобы убедиться, что тот никого с собой не привел. Хотя доверял дружбану, но в этой ситуации добросовестный Головко вполне мог оправдать себя: если он задержит Кобзаря или, как вариант, убедит сдаться, это может пойти тому на пользу. Но все было тихо и чисто, так что Олег сделал небольшой крюк, выйдя у Артема из-за спины.

Застать врасплох не получилось — он в последний момент резко обернулся.

Мужчины стояли и пожирали друг друга глазами. Наконец Головко протянул руку. Кобзарь ткнул свою, которую большая ладонь зажала в тиски. В следующий миг Артем дернул Олега вплотную к себе, коротко обнял, быстро отстранился.

— Какого лысого, Лилик? Почему у тебя в хате мертвая девка? Кто она такая?

— Мэри. — Кобзарь высвободил руку.

— Какая еще Мэри?

— Или Мария. С Донбасса, есть такой город Ровеньки. Больше ничего не знаю.

— Вот молодец… Где ты ее взял?

— Познакомились вчера вечером. И вопрос очень интересный, Артемон. Потому что только сейчас я подумал: нас могли познакомить нарочно.

— Кто? Зачем? Слушай, я ничего не понимаю. Можешь толком сказать?

— Если бы сам что-то понимал — сказал бы. — Кобзарь легонько хлопнул Головко по плечу. — Пойдем, пройдемся. Отсвечиваем мы тут.

Мужчины не торопясь двинулись прямо по парковой аллее.

— Разговор получится, только если ты веришь мне.

— Во что я должен поверить, Лилик?

— Я не убивал Мэри. Если думаешь иначе, лучше разойдемся прямо сейчас.

— Ну, пусть разойдемся. Что дальше? Куда потом?

Кобзарь остановился.

— Погоди!

— Ну? — Головко глянул на него через плечо.

— Погоди, — повторил Олег, собираясь с мыслями. — Артемон, давай еще раз. Я проснулся сегодня утром у себя дома и увидел рядом труп девушки, которую вчера сам привел. Что не так?

— А что так?

Кобзарь потер небритый со вчерашнего дня подбородок.

— Ты прав, Артемон. Тут все не так. Только ведь я все равно ее не убивал. Но пусть! — Он начал заводиться. — Хорошо, я убийца. Почему же не позаботился о том, чтобы спрятать мертвое тело? Вытащить ночью, отвезти куда-то подальше. Можно вообще выносить по кускам. У нас были похожие дела, забыл?

— Забудешь тут. — Рыжий сплюнул вбок. — Хорошо, я тебе верю. Не потому, что знаю тебя давно и ты мой друг. Бывает, вчерашние друзья такое нагадючат… — Он снова сплюнул. — Короче, Лилик, ты совсем не по адресу.

— Почему?

— Дело ловко забрали в главк. Есть там такая Вера Холод, отмороженная немножко. Даже не немножко. Из Донецка, короче. Перед Майданом перебралась сюда.

— Там разные люди живут. — Кобзарь снова хлопнул Головко по плечу, пошли дальше. — Хотя есть тут что-то. У тех, с Донбасса, и правда свой стиль. Подход ко всему особенный. Хорошо, плохо — до лампочки. Прут тараном, как бугай на ворота. Ничего про эту Холод не слышал, но если так — у меня есть надежда.

— Не все знаешь. — Головко закурил на ходу. — Там не первый такой труп. Серия у нее. Молодые девчонки, все задушенные и так же изуродованные.

— О-о! — Кобзарь снова застыл. — Так я, значит, маньяк?

— Подробностей у нас не знают. Дело, считай, под контролем. — Артем кивнул вверх. — Утечка информации минимальная, за этим сурово следят. Я вот сунул нос, так фигу понюхал.