Три короны для Мертвой Киирис - Айя Субботина

Она нарочно очертила взглядом дистанцию между ними — и первой пошла на сближение.

Они снова схлестнулись, на этот раз куда мягче. Как две хищных кошки в период случки: мысленно рычали друг на друга, отчетливо осознавая, что им попросту некуда деться друг от друга. Киирис позволила Рунну вести, шаг за шагом отступая к самому краю арены, чтобы в последний момент сделать обманный финт, заступить ему за спину, одновременно скользнув мечом по сорочке на его груди. Кульбит был далеко не идеальным, и такой умелый воин, как Рунн, не мог не угадать элементарную уловку. Но наследник охотно поддался, повернулся, рывком сдернул развалившуюся на две половинки сорочку, обнажаясь до самых штанов.

Тяжело дыша, Киирис отступила еще на шаг, чтобы дистанция между ними хоть немного остудила ее вспыхнувшие щеки. Он был совсем не таким, как братья: не мощное сложение Дэйна и не атлетическая грация Раслера. Он был поджарым и худощавым, но крепким и сухим, как молодое дерево, которое уже успело нарастить непробиваемую кору. Рушти красного, черного, серебристого цвета покрывали обе его руки, нижнюю часть живота и прятались за поясом сидящих едва ли не на косточках штанов.

Идеально гладкая смуглая кожа была лишь кое-где испорчена уродливыми шрамами. Их было гораздо меньше, чем у Дэйна, но Киирис не сомневалась, что Наследник тени едва ли меньше брата побывал в бою. Просто Рунн воевал иначе: в тени и шепоте, в вылазках, где в купе с небольшим отрядом верных воинов без единого звука просачивался в непокорный город.

Киирис тряхнула головой, избавляясь от мыслей, которые превращали ее воинственную ипостась в кровожадную фурию. Рунн — всего лишь Рунн, вторая голова Меродской гидры, и его руки, точно так же, как и руки братьев, в крови по самые плечи.

— Ты устала, пташка? — Прозрачно-серый взгляд Наследника тени недвусмысленно блуждал по ее оголенному плечу. — Не стану скрывать, что мне до смерти хочется продолжить выуживать твое соблазнительное тело из этих тряпок.

— Даже вопреки запрету императора? — Киирис, наконец, выдохнула и усилием воли приструнила Кровожадную девчонку. — Я слышала, у тебя девять жизней, но парочку ты уже отдал Костлявой, так стоит ли рисковать оставшимися, чтобы досадить старшему брату?

Этот удар он точно не был готов ни парировать, ни принять. Потому что против ядовитого подначивания тенерожденного не спасла бы и самая крепкая теургическая броня.

Без присмотра Кровожадной, она была и в половину не так предусмотрительна, поэтому даже не пыталась угадать его следующее движение. Рунн приблизился к ней, гипнотизируя взбешенным взглядом, приспустил тунику со второго плеча. Она не противилась, когда Наследник тени отобрал у нее клинок и бросил куда-то за спину, а потом погладил ее по обнаженному животу. Прихватил пальцами крохотный камешек в пупке, скосил взгляд, любуясь тем, как кожа жертвы покрылась мурашками.

— Я знаю, что ты делаешь, Киирис, — прошептал Рунн ей на ухо. — Дразнишь каждого из нас. Зачем? Возможно из женской натуры обладать сразу всем, даже если это претит твоему целомудренному сознанию. Ведь ты хорошая девочка, да, рас’маа’ра? Хорошая, но жадная и расчетливая. Зачем ограничиваться одним мужчиной, если можно иметь сразу трех?

Он не дал ей ответить — опустился на колени, прошелся теплыми ладонями по бокам. Киирис беззвучно выдохнула, когда тенерожденный мягко скользнул языком по краю пупка, подцепил губами украшение, потянул, практически не оставив ей сил сдержать стон. Его ладони опустились ниже, погладили обнаженные бедра. Простая и почти невинная ласка, но жара в дыхании Рунна было достаточно, чтобы по ее телу растеклась согревающая слабость.

— Учти, Киирис, никто из нас не захочет делить тебя с остальными. У нас и без того предостаточно поводов желать друг другу скорейшей смерти. Поэтому, если уж тебе так хочется… — Он положил ладонь на внутреннюю часть ее бедра, большим пальцем отвел в сторону тонкую ткань. — Придется играть в кошки-мышки. Уверена, что хочешь рискнуть?

Он скользнул пальцем между складками нижних губ, оскалился.

— Боги всемогущие, никогда не видел, чтобы женщина была такой гладкой! Наложницы в арахане чего только не делают, чтобы вывести каждый волосок, а ты словно насмешка над их потугами. Моя сладкая пташка, отыметь тебя будет настоящим блаженством.

Его поглаживание было дерзким и осторожным, и он издал довольный смешок, когда от внезапного прилива удовольствия Киирис задрожала и едва не рухнула на колени.

— Что такое, рас’маа’ра? — издевался Рунн. — Только не говори, что императорская задница не соизволил даже приласкать тебя? Молчишь? Дэйн полный кретин.

Киирис знала, что рискует слишком многим. Что еще мгновение — и палец Наследника тени подарит ласку, против которой она будет беспомощна.

Поэтому, пока не поздно и все не рухнуло в тартарары…

Она запустила пальцы в его взъерошенные волосы, сжала в кулаке, вынуждая Наследника тени оторваться от разглядывая ее между ног. Длинноухий громко, как кот, фыркнул, но вырываться не спешил.

— Где мой таэрн, Рунн? — спросила громким шепотом.

На этот раз тенерожденный громко заливисто рассмеялся — и щедро шлепнул ее по заднице. Киирис охнула не сколько от силы удара, сколько от полоснувшего по ушам развратного звука.

— Так вот для чего были эти игры, пташка? — Он встал так, чтобы их тела соприкасались, при этом недвусмысленно заложив руки за спину. — С чего ты решила, что я коллекционирую ошейники наложниц?

— Таэрн сломали прихвостни королевы-матери. Он был у них, когда меня везли в Замок туманов.

— Я забрал у поганцев пташку, а не ее золотую клетку. Я вообще до конца не понимаю, что это за ошейник и в чем его суть. Ты — Скованная. — Рунн все-таки не удержался и погладил тонкий шраму на горле мейритины. — Значит, тебя убили — и воскресили. Понятия не имею, для чего это делается. Дурь из вас так, что ли, выколачивают?

Киирис задумчиво изучала его лицо. Нет, не похоже, чтобы длинноухий врал. В конце концов, догадка, будто таэрн у него, с самого начала была слишком смелой. С таким же успехом его мог забрать Раслер — вот уж кто точно знал, что она такое и для чего так важен треклятый ошейник.

— Без таэрна я всего лишь оболочка, Скованная древней теургией с тремя заблудшими душами. — Правда ли это? Отчасти. Но большее наследнику знать и не нужно. Не от нее — так уж точно. — Таэрн помогает их контролировать.

— А еще без него и ключа, никто не сможет владеть этой химерой целиком без остатка, — врезался в их разговор хлесткий голос Королевы-матери. — А если она сама снимет таэрн, то будет принадлежать лишь себе и сможет сама выбирать. И самое важное: к ней вернется сила Первых. Та, при помощи которой они создавали множества миров в Зеркале мира. Я ничего не упустила, химера?

«Лишь то, что мы же их и разрушали», — мысленно ответила Киирис, а вслух послушно сказала:

— Все верно, королева.

Рунн забрал из рук Корты меховую накидку и сам укутал в нее Киирис. Мейритина поблагодарила его взглядом, стараясь даже не смотреть в сторону королевы. Та, невзирая на спокойный тон беседы, разве что не метала молнии.