Забытые союзники во Второй мировой войне - Сергей Брилев

Свобода вёрстки

Когда о свободе слова говорят те, кто ни дня не проработал в журналистской редакции, мало кто задаёт по-настоящему точные вопросы. А любой из нас, профессиональных ин-формационщиков, знает, что часто главное — не столько в том, что написано или показано, сколько в том, как это завёрстано. То есть не всегда, но часто главное — в последовательности подачи. Кстати говоря, это в одинаковой степени касается средств массовой информации частных и казённых, консервативных и либеральных, отечественных и зарубежных.

Вот по этой причине я и был счастлив, когда в Старой Гаване, наконец, увидел журнал «Эн Гуардия», что называется, во плоти[39]. При всех многочисленных ссылках на его публикации, важно было увидеть весь журнал — чтобы понять принцип той самой вёрстки.

Фото на обложке журнала «Эн Гуардия»

С точки зрения здравого смысла, самым поразительным представляется тот номер за 1943 год, где речь идёт о переломной для всей Второй мировой Сталинградской битве.

С одной стороны, всё вроде бы замечательно: в журнале — огромный репортаж о Сталинграде и даже подвёрстанный к нему материал, в котором описываются тяготы морского похода по ленд-лизу в Мурманск. Но всё это — на «глубинных» страницах 26–31. А вот первые двадцать шесть страниц посвящены совсем другим темам. Взглянем теперь на вёрстку:

1. На обложке — сфотографированный в крайне убедительно-героической позе солдат армии США. Допустим, что даже на фоне Сталинграда для СМИ, которое запустили в Вашингтоне, зарегистрировали в Филадельфии, а редактировали в Нью-Йорке, это — объяснимо. Но что дальше?

2. Дальше и на целый разворот — подробный отчёт о том, как промышленность США выпускает всё больше боевых самолетов и кораблей. ОК.

3. По причине того, кто финансировал этот журнал, примиримся с тем, что до Сталинграда редакторы заверстали статьи об успехах американского оружия на Соломоновых островах.

4. Наконец, в силу специфики этого журнала (а рассчитан он был, напомню, на читателя в Латинской Америке), посчитаем возможным и то, что составители разместили до материала про Сталинград заметки о достоинствах Чили. Ну, в конце концов, Чили как раз в это время разорвала дипотношения со странами «Оси».

Но где же, наконец, Сталинград?

А вот до Сталинграда журнал «Эн Гуардия» разместил ещё и прямо-таки политую патокой заметку о визите в Вашингтон кубинского президента Фульхенсио Батисты. Он, оказывается, и с Рузвельтом встретился, и перед Конгрессом выступил.

На фото из журнала «Эн Гуардия»: президент Рузвельт приветствует «президента Кубы генерала Батисту». Обратите внимание: Рузвельт даже встал с инвалидной коляски

Если редакция журнала «Эн Гуардия» и позволила себе вольность, то только тогда, когда, перечисляя титулы Батисты, поместила перед словом «президент» звание «дивизионный генерал». На эзоповом языке это было напоминанием о том, что к власти Батиста пришёл в звании сержанта[40].

Впрочем, к публикациям журнала «Эн Гуардия» мы ещё вернёмся. А сейчас — к официальным документам.

Официально

Вступлению во Вторую мировую войну первых стран Латинской Америки в декабре 1941 года предшествовали события на всё той же Кубе в июле 1940-го. Именно в кубинской столице тогда была подписана удивительная Декларация, согласно которой нападение на одну страну западного полушария считалось агрессией против всех.

«Удивительным» я этот документ называю потому, что в следующий раз такой принцип американцы смогут «застолбить» только в договоре о создании НАТО. А это будет уже в 1949 году. То есть на своём «заднем дворе» США запустили тогда очень важную схему, которая потом будет им служить многие десятилетия[41].

Но длинным оказался путь ещё и к Гаванской Декларации 1941-го.

С 23 сентября по 3 октября 1939 года (то есть почти сразу после начала Второй мировой) министры иностранных дел стран западного полушария собрались на экстренную встречу в Панаме. Там была одобрена резолюция о нейтралитете. В частности было объявлено о создании «зоны мира» вокруг обеих Америк, где военные действия запрещались даже между теми странами, которые между собой воевали{46}.

В намного более ёмкой и научной форме события тех месяцев описали составители сборника «Кризис и война». Вот как там подаются (на мой взгляд, вполне справедливо) события в Латинской Америке с сентября 1939 по декабрь 1941 года, то есть с момента нападения Германии на Польшу до нападения Японии на США: