Умри, чтобы жить - Валентин Силич

– Нууу…

Она не узнала собственный голос, хрипло и томно шепчущий прямо в лицо серевшего на глазах парня.

– Ты, кажется, хотел поучить меня мурлыкать?

Нажим слегка усилился, и фигура красавца резко удлинилась, встав на цыпочки.

– Что же ты захлопнул пасть, животное, млеешь от женского внимания? Недоносок! Мое время дорого стоит! Чем будешь расплачиваться? Ах да… кажется, ты предлагал какую-то часть своего тела? Та-а-ак… сейчас подумаю. Что именно тебе мешает, не дает спокойно смотреть на проходящих девушек? Может быть, это?!

Рука девушки чуть тронулась вверх. Парень издал тонкий писк.

– Как там назвал эту часть? Кролик… ах да, котик! Мне кажется, ты себе льстишь! Больше подошло бы… червячок!!! Тебе не повезло, неотразимый ты мой! Ненавижу!… Особенно двуногих котов! Их нужно кастрировать при рождении! Жалкая, трусливая и наглая порода!

Эйва шевельнула лезвием ножа, острый кончик легко проткнул кожаные штаны позеленевшего ухажера. Оберегая сжавшиеся до размера кошачьего зародыша гениталии, он тихо заскулил.

– Это не ответ! Я не помогаю развязывать языки шлепками, это… неэффективно! Предпочитаю решать все быстро и…

– И все же что-то ты медлишь! Зачем тянешь… этого помойного кота за хвост?

Отважная воительница, едва скрывая облегчение, улыбнулась. За ее спиной стоял Джарг.

– Жаль пачкать лезвие!

– Это не проблема! Давай просто отщипну то, что мешает этому оболтусу жить нормально!

Эйва усмехнулась. Дико выпученные глазки красавчика стремительно вращались, казалось, каждый сам по себе.

– Он твой, Джарг! Я только облегчу тебе немного работу!

Раздался треск. Кончик ножа скользнул, мгновенно распоров туго натянутые штаны. Соскользнув вниз, они стреножили незадачливую особь мужского пола. Сделав пару коротких путаных шагов, взъерошенный красавец грохнулся во весь рост, выставив на всеобщее обозрение прыщавую задницу. Хохот потряс бар. Хохотали люди, ржали, свистели и хрюкали мутанты, довольные развлечением. Хрипло гоготал всегда мрачный хозяин, подмигивая героине единственным глазом. Джарг, обняв девушку за плечи, медленно обвел посетителей тяжелым взглядом, и смех потихоньку стих.

– Успокойся, друг! Никто никогда в этом баре не тронет малышку! Я и сам бы разобрался с обкурившимся щенком, если б тебя не оказалось рядом! Да и не я один! Оглянись, вокруг «ужи»! Они не дадут девчонку в обиду! Мы одна семья, ведь она росла на наших глазах!

Кривой Мел протянул Джаргу запотевший тяжелый бокал, наполненный золотистой жидкостью, слегка плещущей через край.

– Они знают, кто вырастил эту кошку! Она вполне способна постоять за себя сама! Не вмешайся ты, и неизвестно, каким был бы финал. Давай выпьем за наших детей, старый краб! Пусть растут на радость нам и на страх дуралеям вроде этого, голозадого!

Мел захохотал. Все подхватили тост, перекатывая по залу веселый смех. Неудачливый ухажер смылся, с трудом удерживая расползающиеся штаны. Джарг был уверен, больше его здесь не увидят! Он сам испугался, когда, выйдя от Мела, увидел растерянный взгляд Эйвы! Но удивительно было то, как, в какой миг ножи оказались в руках малышки. Они просто выросли из ее ладоней. Рыжая кошка впервые выпустила свои когти! Как бешено сверкали ее зеленые глаза! Джарг ликовал! Да, ликовал! Эйва видела его довольные сияющие глаза! Чувствовала ласковые волны любящего сердца. Они омывали душу, изгоняя остатки раздражения и обиды.

Еще через год Джарг рассказал ей о гибели родителей, пообещав, что они навестят могилу в ближайшее время. Это было за два дня до его внезапного исчезновения. Существо в клетке открыло глаза. Формула бессмертия! Идиоты! Хотят отыскать ее спустя триста лет! Для этого придется разобрать его тело на молекулы. Но, возможно, и тогда не удастся найти ответ. Джарг осторожно шевельнулся и вздохнул. Прислушавшись к своим ощущениям, он покачал головой. Если эти исследователи продолжат в том же духе, мучиться ему останется недолго. Силы были на исходе. Мозг словно окутан туманом. Он не может пробиться, не может послать весть… в нем почти не осталось крови. Это просто удивительно, что сердце еще стучит. Джарг задумался, владей он тайной бессмертия, отдал бы он ее?

И совершенно спокойно смог ответить – нет! Ни за что! Оглядываясь на прожитые столетия, он видел только хаос и разрушения… жадность и злобу! Нет и еще раз нет! Люди не готовы к получению тайны, не доросли!

Человечество, словно обиженный ребенок, еще дерется из-за приглянувшейся игрушки, не желая мириться с тем, что игрушка эта принадлежит другому! Мир несовершенен, и если в руки людей попадет формула бессмертия… О!!! Они такого натворят по всей Вселенной! Ледяному космосу станет жарко в его гигантской колыбели!

* * *

Воздух был тяжелым, душным. Сильно хотелось пить. Эйва не помнила, сколько брела по тоннелю, опираясь о стены. Холодные капли внезапно упали на лицо. Зажженный факел высветил влажную канавку. Внизу, преломляя свет и поблескивая, колыхалась глубокая лужа. Девушка припала к воде, захлебываясь и урча как зверь. Наконец откинулась и замерла, не в силах сделать больше ни глотка. Передохнув, зачерпнула ладонью воду и с наслаждением плеснула в лицо. Она наконец осознала самое главное! Жива! Она жива!!! Постепенно взгляд стал замечать мелкие детали. Вокруг источника все было испещрено глубокими свежими следами. Рыслины! Они были здесь совсем недавно! Эйва наполнила флягу и крадучись двинулась вперед, под ногами зачавкало. Скользящее, легкое прикосновение… и факел, крепко зажатый в руке, мгновенно зажегся, очертив огненный круг. Яркая вспышка заставила броситься наутек копошащуюся в грязи мелочь. Густая вязкая жижа достигала щиколоток. Что-то тонкое и длинное обвилось до самого колена. Упругое тело, пульсируя, усиливало захват. Эйва сдернула с факела защитный колпак и ткнула горящим концом в напавшего. Червь дернулся и обмяк, но отдирать его от ноги пришлось кусками. Еще несколько длинных, волнообразных тел извивалось рядом. Она двинулась вперед, скользя как на лыжах, быстро и осторожно ощупывая дно. Пиявки упорно следовали за ней, держась на границе огненного круга. Потолок и стены были покрыты слоями влажного мха. Гниющие переплетения казались живыми из-за облепивших их слизней. Время от времени они тяжелыми гроздьями срывались вниз. Ком копошащихся мокриц свалился на голову, расползаясь по плечам и спине. Глухо постанывая от брезгливого ужаса, девушка стянула завязки капюшона до упора, оставив незащищенными только глаза. Мохнатых зарослей становилось все больше. Вскоре пришлось ползти на четвереньках, ощущая каждым нервом, как барабанит по спине сорвавшаяся живность. Наконец она обессиленно рухнула возле подвернувшейся ниши, образованной двумя ржавыми контейнерами. Наслаждаясь ложной иллюзией безопасности, привычно свернулась в клубок. Проснулась она от жуткого тягучего стона! Вопль, пробравший до костей, скрутил внутренности в тугой узел. Волосы, встав дыбом, стремились прорвать ткань капюшона. Зубы выбивали суматошную дробь, а ноги, слабо дергаясь, пытались бежать отдельно от тела. Мозг, сжавшись в тугой ком, приказывал не двигаться. Древний инстинкт предупреждал о смертельной опасности. Безжизненный протяжный вой прокатился по тоннелю, наполняя тьму реальным, осязаемым страхом. Едва стихнув, кошмарный звук возник снова, рождая эхо.