Карта силы - Александр Николаевич Ильин

– Ну что, парни, вот и посмотрим, кого уже можно замуж звать, а кого нет?

– Ой-ой! Да за кого тут замуж? – наигранно повела плечом Полина.

– Мало каши ели! – отрезала Маринка.

– Правильно! Поэтому давайте нашу кашу есть! – предложила, снимая крышку, Лариса Леонардовна. – Ну, кто первый?

Глава 19

Наконец стемнело.

Подбросив в костер побольше дров, мы отправились к старому дубу – главной диковине Цыганской поляны.

По мере того, как мы удалялись от костра, вокруг становилось всё мрачнее и непрогляднее. Темнота подступала со всех сторон, давила и будоражила нас своей непредсказуемостью. В голову лезли страшные кадры из фильма «Парк ужасов», в котором герои случайно попадают в Кошмарию, страну оживших ночных ужасов.

Мы шли, то и дело оглядываясь на костёр, который теперь был единственным реальным маяком в пространстве и времени.

Роман Русланович нёс фонарь, но не включал его по нашей просьбе: таков был уговор – до первого вскрика.

– А, правда, классно, что мы дождались темноты? – очень довольный своей выдумкой спросил Виталька.

– Конечно! Ведь тайна должна быть покрыта мраком! – громким шёпотом с придыханием на последнем слове ответила ему Полина.

– В конце концов, мы уже не дети! Эй, кто-нибудь здесь боится? – бросил клич в темноту Виталька.

– Нет! – с вызовом ответило многоголосье.

– А чего бояться? Нас же много! – успокаивающе добавила Илария, хотя время от времени мы хватались друг за друга, будто проверяя своё присутствие в группе.

Когда наш костёр стал похож не на маяк, а на путеводную звезду, мигающую из далёкой темноты, мы увидели повисшее в пустом чёрном пространстве слабое мерцание голубовато-зелёного света, которое едва осветило наши лица.

– Жутко красиво! – двусмысленно выразила свои ощущения Анфиса.

– А помните, во "Властелине колец" герои попадают в лес, населённый эльфами? – спросил Никита. – Там тоже деревья волшебно светились.

– И в "Аватаре" светились, – подсказал Денис. – Дерево Жизни, дерево Душ, дерево Голосов… Священные деревья… Они были точками духовной силы.

К дубу потянулись сразу несколько рук.

– Фанта-а-а-стика! – распевно прошептала Илария.

– Никакой фанта-а-а-стики! – передразнил её Виталька. – Просто старое трухлявое дерево!

Виталька пнул носком кроссовки по обомшелому корню дуба-великана – от него откололось несколько светящихся осколков…

Мы ахнули – земля под ногами вдруг засветилась множеством искорок.

– Вот, возьми, простая гнилушка! – сказал Виталька, поднимая светящийся обломок и протягивая его Иларии, но та лишь отдёрнула руку.

По-моему, она даже сжала кулачки.

– Ты отвратительный человек! Самоуверенный и наглый!

– А не боишься, что дуб обидится? – вмешалась Маринка и с коварством в голосе добавила: – Если это священное дерево, то ты очень рискуешь, ведь сейчас ты на стороне зла.

– Сказки! Хотел бы я посмотреть на это! Дуб что, меня желудями закидает?! – рассмеялся Виталька, швырнув гнилушку подальше.

Мы притихли, ведь по законам Вселенской справедливости сейчас должно было свершиться что-то сверхъестественное.

И оно свершилось!

Гнилушка громко ударилась обо что-то твёрдое, затрещали кусты, и мы услышали жуткое, зловещее мычание. Драйв с отчаянным лаем бросился во тьму, в тот же момент Илария закричала: "Белое пятно! Белое пятно! Там приведение!", и всё утонуло в визге.

В чьём? Конечно же, наших перепуганных девчонок.

В общем, я снял то, о чём мечтал уже много дней: безумные визги в темноте.

Физрук резко включил фонарь, бешено крутя его в разные стороны.

Луч света прорезал ночную тьму, проделав в ней длинный узкий коридор, который дрожал и прыгал, словно трость слепого путника, ощупывающего вокруг себя пространство.

Первое, что мы увидели, это Ларису Леонардовну, стоящую, как мать-героиня, облепленная со всех сторон обалдевшими от страха девчонками.

Далее луч света скользнул по кустам, где заливался отчаянным лаем Драйв.

Между кустами торчала… белая голова с рогами.

– А-а-а! – снова завопили девчонки. – Баратрум! Баратрум!

– Какой ещё Баратрум? – не понял физрук. – Вы что, страшилок начитались, что ли?

– Это они в Доту наигрались! – попытался объяснить Артём. – Баратрум – это герой такой, бык-обезьяна. Существо из иного мира. Ему было поручено на нашей планете добраться до врагов и уничтожить.

– Так это, Виталька, по твою душу, – прикололся Алекс. – Должно быть, бык у старого дуба в союзниках.

Виталька ошалело таращил глаза, но давно не грезившее сознание говорило ему: "Какой, к шутам, Баратрум! Бред! Дичь!"

– Да, хватит вам выдумывать! – недовольно проворчал Роман Русланович. – Обыкновенный бык, вон, листик жуёт. Лёня, ты бы позвал к себе щенка. Шуму от него, как от большого!

Физрук постоял ещё немного, пристально глядя на равнодушно жующую морду, потом достал из кармана куртки румяное яблоко – гостинец Михалыча.

– Без паники! – сказал Роман Русланович, передавая фонарь Алексу. – Сейчас попробуем мирно договориться.

– Стойте! – вскрикнула наша классная. – Вы же взяли красное яблоко! Разве можно подходить к быку с чем-то красным? Опыт Испании показывает, что они от этого звереют.

– Так темно уже: какого оно цвета не видно. Ладно, не стану яблоко показывать. В конце концов, я же не на танк иду с поднятой гранатой, – засмеялся физрук. – Подойду и дам.

Сделав несколько осторожных шагов, физрук вдруг смело направился к кустам.

– Ребята, отбой! Это корова!

– Откуда вы знаете? – всё ещё недоверчиво спросила Лариса Леонардовна.

– Что за банальный вопрос? У неё – вымя!

Роман Русланович подошёл к корове вплотную и протянул яблоко.

Ломаться и отказываться она не стала: сразу прихватила гостинец большими губами.

– Теперь у неё молоко будет со вкусом яблока? – поинтересовался Лёнька, прижимая к себе рвущегося из рук Драйва.

– Ага, молочно-яблочный коктейль! – пошутил Алекс.

Корова жевала долго, распуская слюни и косясь на нас своим тёмным волооким глазом.

– Ну и что нам теперь с ней делать? – спросил Роман Русланович, потирая шею. – Оставить здесь? Не по-людски как-то. Её же искать будут. Вот возьмёт и уйдёт чёрти куда. Нужно бы её придержать в лагере.

– Интересно, как её зовут? – задумалась Илария.

– Белянка, наверно, – предположила Анфиса. – Вон она какая беленькая с двумя рыжими пятнами.

– Белянка, Беляночка! – позвала Илария, протягивая руку.

Странно, но корова повелась на предложенное имя и пошла за ней.

– Заработало! – обрадовался Алекс.

Так мы и пошли обратно: впереди – идущая боком Илария, за ней – корова, потом – все остальные.

Я, как всегда, бегал вокруг, пытаясь поймать нужный ракурс, командуя Алексу, куда подсвечивать.

– Ну вот, только-только лагерем встали, а уже хозяйством обзавелись, – толи шутя, толи ворча заметил Роман Русланович, подстёгивая корову тонкой веточкой. – Если хозяева утром не объявятся, её, может, ещё и доить придётся. Лариса Леонардовна, вы умеете?

– Я?! – воскликнула Лалила. – Я в деревне была в раннем младенчестве. А вы предлагаете подоить корову!

Вернувшись в лагерь, мы привязали Белянку к берёзе