Встреча, которой не было - Екатерина Островская

– Тогда я помогу в этом, – пообещала Воронина, – мы же теперь подруги и должны помогать друг другу.

– Желаю удачи, – ответила Яна без особой радости в голосе, – а вообще мы с Борисом на днях прилетим. Оказывается, мой жених знаком с вашим Селезневым, а тот готов встретиться, раз пообещал.

На самом деле Игорь Егорович удивился, когда узнал, с кем надо встречаться. Он даже не сразу согласился, вначале покачал головой и ушел, но вскоре вернулся и сказал – пусть прилетает, только заранее предупредит. Конечно, Воронина тут же позвонила в Англию, и ее новая подруга тоже обрадовалась, сказала, что, если крупная сделка состоится, Света вправе рассчитывать на промоушен: дескать, инвестиции, в ее ресторан – это одно, а колечко с диамантом – совсем другое. И это тоже прибавило немного радости. Можно, конечно, быть такой, как Настя Стрижак, которая ничего не требует от своего ухажера, а он ничего ей не дарит, из-за чего Светлана не сомневалась, что они не спят. Встречались же они постоянно и болтали неизвестно о чем – о литературе, о людях, которые не ценят обычного человеческого счастья, предпочитая мечтать о несбыточном и мелком. Свету эти разговоры немного раздражали, но находиться в компании олигарха было полезно. Он, по мнению Ворониной, щедростью не отличался, но все равно мог оказаться полезным. Селезнев хоть и пообещал Максу подарить дорогой автомобиль, вряд ли сдержит слово. Но все равно Светлана была рада за Настю, которая наконец кого-то себе нашла… Не кого-то, разумеется, а человека весьма состоятельного; только вот чем это у них закончится, еще неизвестно. То есть понятно, что закончится постелью, именно этим все и заканчивается у таких неисправимых идеалисток, как Стрижак… А потом Селезнев куда-нибудь уедет и забудет свой дачный роман. И Настя останется такой же одинокой, как прежде, только еще и с разбитым сердцем, а потому Свете было заранее очень жаль подругу. Правда, у нее с Максом тоже не было определенности, а чтобы не отпугнуть популярного артиста, Воронина не заводила с ним разговоров о будущем. Зато часто делилась своими планами по расширению ресторанного бизнеса, а когда это произойдет, она сможет хоть каждый месяц покупать по новому «Порше». Максим слушал молча и очень внимательно, судя по всему, начинал строить планы, которыми не спешил делиться.

В город все равно ехать пришлось: большая часть кассовой выручки сдавалась в банк, оставшаяся же оформлялась как истраченная на закупку товара и расходы по содержанию. Что-то, конечно, требовалось и на это, но в основном доход шел хозяйке. А за время ее отсутствия сумма скопилась немаленькая. И Воронина решила проверить, как идут дела.

Выручка не разочаровала, хотя и не особо обрадовала. Воронина пересчитала деньги. Немного оставила на насущные нужды – на случай, если внезапно нагрянет санэпидемстанция или пожарная инспекция. Дала необходимые указания и направилась в зал. Народу оказалось немного, но это было в порядке вещей – до вечера еще далеко, а основные посетители обычно появляются после восьми.

Света подошла к барной стойке, попросила у бармена стаканчик свежевыжатого апельсинового сока и уселась на высокий стульчик. Достала пачку сигарет и только потом заметила мужчину, который бывал здесь и прежде. Тот самый, который показался ей похожим на фоторобот. Сейчас-то она видела, что никакого сходства между ним и тем, кто пару ночей поработал сторожем, нет. На этом был дорогой костюм и соответствующая обувь. Перед ним стоял стакан со льдом и остатками виски.

– Добрый день, – поздоровалась Светлана, – давненько вы к нам не заскакивали.

– Много было дел, – объяснил посетитель.

Он посмотрел, как бармен ставит перед хозяйкой стакан с соком и чистую пепельницу, после чего кивнул парню:

– Повторите!

– А чем вы занимаетесь? – спросила Воронина. – Если не секрет.

Мужчина ответил не сразу. Посмотрел, как бармен наполняет его стакан «Балантайном», и лишь потом произнес:

– Инвестициями в финансовой сфере.

– Это интересно, – обрадовалась Воронина, – муж моей подруги из Англии занимается тем же самым! Очень богатый человек. Капустин его фамилия. Слышали про такого?

Посетитель пожал плечами.

– Странно, – продолжала Света, – его все должны знать. Он, кстати, завтра прилетает: я ему деловую встречу с нашим олигархом организовала.

Мужчина сделал небольшой глоток. Достал из внутреннего кармана бумажник, вынул из него тысячную купюру, положил на стойку перед барменом и слез со своего стульчика.

– Счастливо оставаться, – сказал он Ворониной.

И направился к выходу. Виски в его стакане еще остался. И вообще, это было очень невежливо – прервать разговор на полуслове, тем более когда к тебе обращается женщина. Да еще молодая и симпатичная.

– Он часто заходит? – спросила Воронина бармена.

Тот пожал плечами и ответил неопределенно:

– Бывает. Но человек небедный сто пудов.

Потом бармен подумал и вспомнил:

– Девушка у него симпатичная, но не жена и на любовницу мало похожа.

Впрочем, это не интересовало Светлану. Она решила сделать подарок Максу. И теперь знала, что именно хочет подарить. Неподалеку от ресторана располагался ювелирный магазин. Света заглянула туда и выбрала массивную золотую цепь с якорным плетением. Цепь весила ровно пятьдесят граммов.

Она подарила цепь только ночью, после того, как, утомленная его ласками, откинулась на спину, дождалась момента, когда Макс успокоится и освободит ее. Она ждала весь вечер, потом, когда вошли в спальню, в деталях представляла, как сделает свой подарок, но теперь уже не могла сдержаться. Сняла его руку со своей груди, поцеловала ладонь. Потом поцеловала запястье и одновременно опустила свою руку в стоящую на полу возле тумбочки сумочку и достала бархатную коробочку с эмблемой ювелирного магазина. Раскрыла и вынула из нее цепь.

– Давай-ка примерим, – предложила она.

Света через голову набросила цепь на шею своего кумира и вновь поцеловала Божко в губы.

– Мой тебе подарок, – шепнула она.

Следователи больше не приезжали. Если у них и имелся подозреваемый, то вряд ли это был Божко. О Руденской не вспоминал никто, по крайней мере в общих разговорах. Лишь однажды Максим вернулся домой раньше обычного. Пришел не один, а в компании с Баландиным и режиссером Бойцовым. Поставил на стол литровую бутылку водки и сказал, что надо помянуть Олесю, поскольку прошло ровно девять дней, как ее убили. Настя удивилась – ей казалось, что прошло гораздо больше времени, просто дни тянулись очень долго. Киношники явились, конечно, не просто так – они знали, что застанут здесь Селезнева, не решаясь пригласить его к себе специально.

Разговор не клеился, вероятно, оттого, что рядом находились двое близких Олесе мужчин.

– Очень типажная была, – произнес Бойцов, после того как рюмки наполнили по второму разу, – ей даже притворяться не надо было – такое редкое природное обаяние. Кому потребовалось ее убивать – непонятно.