Упраздненный ритуал - Чингиз Абдуллаев

— Нам не дадут шести лет, — напомнилАхмедов, — и шести дней тоже не дадут. Я не смогу объяснить руководству,куда делся убийца в закрытом здании, которое охраняли сотрудники полиции.Боюсь, что начальство меня не поймет.

— Убийца еще здесь, — убежденно сказалВейдеманис, — это не святой дух, чтобы его никто не видел. Нужно проверитьи остальных людей, находящихся в школе.

— Это я уже поручил нашим людям, — вздохнулАхмедов.

Он посмотрел на Дронго, словно ожидая от того последнеговопроса к Аббасову. И тот спросил:

— Вы знали Керимова много лет. Как вы думаете, почемуон поднялся на третий этаж, вместо того чтобы спуститься на первый? Что моглопроизойти? Что могло заставить его изменить решение?

— Не знаю. Но отступать — не в его характере. Может, онузнал что-то про убийцу. Он пошел на риск, чтобы найти убийцу. Он был гордый,самолюбивый и сильный.

— Похоже, убийца действовал внезапно, — сказалДронго, — иначе Керимов не дал бы ему шанса. Он вам ничего не говорилперед смертью?

— Нет, ничего. Он вообще был обижен на меня, считал,что я зря пригласил вас из Москвы. Он хотел сам найти убийцу, я это чувствовал.Поэтому он отказывался от любой помощи.

— Понятно. Спасибо. Позовите Ольгу Рабиеву, —попросил Дронго.

— Хорошо, — Аббасов поднялся, чтобы выйти, потомповернулся к сидящим:

— У нас отняли мобильные телефоны, чтобы мы никому незвонили. Может, нам разрешат теперь позвонить? Предупредить родных и близких.

— Я думаю, вам вернут ваши телефоны, — громкосказал Дронго, взглянув на Ахмедова. — А вы как думаете, майор?

Ахмедов встал и, подойдя к дверям, крикнул в коридор:

— Курбанов, верните всем мобильные телефоны. Пустьпредупредят родных, что задерживаются.

— Спасибо, — поблагодарил его Аббасов, выходя изкомнаты.

Ахмедов вернулся к своему столу. Тяжело опустился научительское место.

— Разговоры, — сказал он недовольно, — одниразговоры. Думаете, так вы что-нибудь найдете?

— Мы пытаемся установить истину, майор, — строгоответил Дронго, — и найти виновного. Если вы знаете другой способ поиска,то я вас не задерживаю.

— Ладно, извините, — буркнул Ахмедов.

Дверь открылась, и в класс вошла Ольга Рабиева.

В этой располневшей женщине трудно было признатьтридцатидвухлетнюю ровесницу остальных. Она выглядела гораздо старше. Войдя вкомнату, она остановилась посередине, словно ученица, готовая отвечать навопросы.

— Садитесь, — предложил Дронго. После уходаГабышева он все еще стоял. — У нас к вам несколько вопросов.

— Скажите, его действительно убили? — спросилаОльга.

— Да, — сказал Дронго, — его действительноубили.

— Какой ужас, — она всхлипнула, доставаяплаток, — он был такой сильный. Такой мужественный.

— Габышев сказал, что он был самым сильным парнем ввашем классе, — вспомнил Дронго.

— Это действительно так, — кивнула Рабиева, —он был спортсменом, с детства хотел поступить на юридический. Они с Вовойвсегда состязались.

— А остальные? Остальные с ними не пробовалисостязаться?

— Иногда Олег Ларченко. Он был легкоатлетом. Но,конечно, нет. Эти двое были для нас словно боги, остальные были где-то внизу.Остальные были просто хорошие ребята. А эти задавали тон.

— У вас был дружный класс? — Очень. Мы много летсобирались вместе, пока… пока не произошла эта трагедия в Шемахе, — онаснова всхлипнула.

— Вы хорошо знали Рауфа?

— Конечно. Он безотказный был. Мягкий такой, мямля. Мыего жалели.

— А Эльмиру Рамазанову?

— Она такой выдумщицей была. На первое апреля всегдаребят разыгрывала.

— Что вы можете сказать об остальных? Я имею в видучетверых мужчин, которые сидят сейчас в соседней комнате. Если можно,подробнее.

— Габышев — наш кумир. Мы все были в него влюблены.Вообще-то, все парни были влюблены в Свету Кирсанову, а все девочки в — ВовуГабышева. Когда они начали встречаться, вся школа была в восторге. Но потомчто-то у них не заладилось.

— Почему не заладилось? — быстро спросил Дронго.

— Не знаю. Но мне кажется, Вова никогда ее не любил. Онвообще не способен на сильные чувства. Хороший парень, но никогда он не будетсвязан с женщиной. Есть мужчины, которые всегда сами по себе.

— А Раис Аббасов?

— Вот он всегда при деле, — улыбнуласьОльга, — он у нас бизнесмен. Всегда такой рассудительный, спокойный. Оченьхороший парень, всем старается помочь.

— У них были нормальные отношения с погибшим?

— Не знаю. Кажется, да. У него со всеми были хорошиеотношения.

— Остаются двое — Магеррамов и Альтман. Что вы можетесказать о них?

— Нормальные ребята, — пожала плечами Ольга.

— Это не характеристика, — сказал Дронго, подходяближе. — Мне нужно знать ваше мнение о каждом. Как они учились, с кемдружили, с кем ссорились?

— С Фазиком никто поначалу не дружил. Он ведьмаленького роста был, все смеялись, когда он рядом вставал. И с девочками унего всегда проблемы были. В пятом-шестом классе мы вытянулись, а мальчишки ещемаленькими оставались. Так на нашем фоне Фазик вообще коротышкой казался.По-моему, он только с Рауфом дружил, с погибшим. Знаете, как он переживал,когда мы в горах Рауфа потеряли! Уже ночь была, а он все не успокаивался, звалнас искать его.

— Рауф тоже был маленького роста?

— Нет, — ответила Ольга, — он был высокий.Выше среднего роста, — уточнила она. — Они не из-за этого сошлись.Просто у Рауфа был мягкий характер, вот он и опекал маленького Фазиля. Дружили,друг к другу ходили в гости. У Фазиля сестра была младшая, и у Рауфа тоже. Такони тоже дружили.

— А Леня Альтман?

— Этот сам по себе, — отмахнулась Ольга, —такой законченный единоличник. Мы его тогда с трудом заставили вступить вкомсомол. Представляете, в те времена не хотел вступать в комсомол. Такойскандал был, меня чуть из комсоргов не выгнали. Восемьдесят второй год был, мыв седьмом классе учились. Вы же помните, какой это был год. Брежнев умер,Андропов стал генсеком. Как раз в ноябре, мы тогда уже в восьмой перешли. Так кнам первый секретарь райкома комсомола приехал, чтобы с Леней поговорить. В товремя за такой отказ могли и из школы выгнать. Тем более, что Леню тогда вАртек не пустили. Он хорошо учился, но почему-то его не пустили. Я думаю, из-заего фамилии.

— При чем тут его фамилия? — не выдержалАхмедов, — в нашей республике никогда не было антисемитизма. Думайте, чтоговорите. Здесь наш гость из Прибалтики. Что он о нас подумает?