Лев Троцкий - Георгий Чернявский

13 ноября начала выходить организованная Троцким совместно с группой меньшевиков большая общеполитическая газета «Начало». В ней сотрудничали Парвус и видные меньшевистские деятели Мартов, Потресов, Дан, Мартынов. Имея в виду преобладание меньшевиков, Троцкий и Парвус поставили в качестве условия сотрудничества требование, чтобы каждая статья была опубликована за подписью. Оно было принято. В газете происходили дискуссии Троцкого с меньшевистскими деятелями. Мартов полагал, что ему будет очень трудно ужиться с Троцким. Однако он писал Аксельроду в конце октября: «Сделаем все возможное, чтобы ужиться».[174] Что же касается Плеханова, то участие Троцкого в меньшевистской газете вызвало его негодование. Он возмущенно апеллировал к тому же Аксельроду в феврале 1907 года, то есть тогда, когда газета «Начало» давно уже не выходила: «Наведи справки, каким это образом меня вынуждают платить за «Начало», которое было мне так ненавистно».[175]

Выходила газета недолго. 2 декабря она была закрыта властями предержащими. Сравнивая ее с большевистской газетой «Новая жизнь», Троцкий считал последнюю «сероватой», тогда как его газета «пользовалась гигантским успехом». Большевик Лев Борисович Каменев (ставший, кстати, супругом младшей сестры Льва Ольги) рассказывал ему позже, что как-то наблюдал продажу свежих газет. Покупатели требовали прежде всего газету «Начало». Каменев признавался: «…Я с досадой сказал себе: да, они в «Начале» пишут лучше, чем мы».[176]

Троцкий, наконец, сотрудничал в «Известиях», которые 17 октября начал публиковать Петербургский совет. Первый номер был издан небольшим тиражом в частной типографии. Но начиная со второго номера газета печаталась путем набегов на типографии крупных газет «Сын Отечества», «Наша жизнь», «Биржевые ведомости» и др. В ночь на 18 октября представители Совета явились в типографию «Сына Отечества», где заставили наборщиков отпечатать газету. Для выполнения этой задачи была даже сформирована специальная «летучая дружина», получавшая задания от Троцкого.[177]

«Яновский» писал для этой газеты не только передовые статьи, но и многие информационные материалы, воззвания, манифесты и прочие агитационные тексты. Помещались также официальные документы РСДРП и самого Совета, автором которых был Троцкий. Именно эти материалы представляли особую важность.

В многочисленных статьях Троцкого в социал-демократической прессе основное внимание сосредоточивалось, наряду с разоблачением самодержавия и его органов, на резкой и язвительной критике складывавшегося политического центра в лице либеральных партий и организаций. Доставалось течению буржуазии и интеллигенции, которое обычно именуют прогрессистами. Его разумные и четкие установки (собственную политическую организацию оно так и не смогло учредить) на создание в России конституционно-монархического режима, основанного на отчетливом разделении трех ветвей власти (законодательной, исполнительной и судебной), независимых друг от друга, но составляющих единую систему правового государства,[178] были ему решительно чужды.

Однако основным объектом критики постепенно стали те группы и печатные органы, которые в октябре 1905 года оформились в Конституционно-демократическую партию (партию кадетов), ставшую ведущим представителем российского либерального демократизма. Атаки на кадетов были предопределены тем, что эта партия являлась основным идейным соперником социал-демократов. Лидер кадетов П. Н. Милюков был постоянным объектом нападок со стороны Троцкого. Особенно агрессивными были работы «Интеллигентская «демократия»» и «Открытое письмо профессору П. Н. Милюкову».[179]

Но главным направлением стала работа в Совете. Здесь Троцкий, являвшийся нефракционным социал-демократом, сотрудничал с меньшевиками Д. Ф. Сверчковым и П. А. Злыдневым, большевиками А. А. Богдановым, Б. М. Кнунянцем и П. А. Красиковым, эсерами В. М. Черновым и Н. Д. Авксентьевым. Поначалу большевики, особенно Богданов, заняли почти непримиримую позицию. На заседании Петербургского бюро ЦК Богданов огласил план: внести в Совет предложение немедленно признать социал-демократическую программу и руководство со стороны партии, а в случае отрицательного решения выйти из Совета. Поступившие возражения были отвергнуты. Через несколько дней Красиков (он выступал в Совете под псевдонимом Антон) внес предложение в этом духе. Оно, естественно, принято не было. Выйти из Совета большевики, однако, сочли нецелесообразным.[180]

Сам ход событий, рост влияния Совета, а затем и позиция возвратившегося в ноябре в Россию Ленина заставили их отказаться от своего сектантского настроя. Ни на заседаниях Исполкома Совета, ни на пленарных заседаниях разногласия между большевиками и меньшевиками отчетливо не проявились, как не было существенных расхождений между социал-демократами и социалистами-революционерами. В текущей работе догматические споры отходили на второй план, преобладало сотрудничество, в обеспечение которого Троцкий внес безусловный вклад. Он, в частности, поддерживал умеренные предложения эсеров, которые выступали против введения явочным порядком восьмичасового рабочего дня, увлечения политическими стачками и т. п.

В первый день работы Совета его председателем было избрано случайное лицо — меньшевик Саул Зборовский, но он проявил неспособность к организационной деятельности и на следующий день был заменен присяжным поверенным Г. С. Хрусталевым, который работал в Совете под псевдонимом «рабочий Носарь» и стал известен как Хрусталев-Носарь. Однако и новый председатель не проявлял активности. Его роль сводилась главным образом к формальному проведению заседаний при весьма относительном соблюдении порядка дня и регламента. В этих условиях роль Троцкого все более возрастала. Он выступал со все новыми инициативами.

Это не укрылось от внимания Ленина, который тайно завидовал тому, что именно Троцкий, а не он сам, выступал в качестве «народного трибуна». Луначарский вспоминал, что в его присутствии кто-то сказал Ленину: «Звезда Хрусталева закатывается и сейчас сильный человек в Совете — Троцкий». Ленин как будто омрачился на мгновение, а потом сказал: «Что ж, Троцкий завоевал это своей неустанной работой и яркой агитацией».[181]