Наследие великанов - Вадим Панов

– Та-ак, где же он? Я ведь вроде скачал… – И, опомнившись, добавил: – Знал, что ты спросишь, Твоё высокопревосходительство великофюрерское, вот и скачал, чтобы доложить… в смысле – донести.

– Заткнись и ищи! – велел одноглазый, вновь наполняя стаканы.

Рука слегка дрожала – великий фюрер уже понял, что судьба-злодейка подбросила ему новое испытание.

– Ага! – Уйбуй так увлёкся поисками, что не обратил внимания на выпивку. – Нашёл!

И сунул смартфон Кувалде.

Тот сначала прищурился, а затем побагровел.

Тем не менее скандальное видео великий фюрер просмотрел трижды и в гробовом молчании, даже не засопел, что стало для Копыто неприятным сюрпризом: уйбуй не ожидал, что одноглазый так разозлится. Закончив изучение «видосика», Кувалда даже смартфон не разбил – отдал хозяину и молча выпил.

Уйбуй, естественно, поддержал компанию, а поставив стакан на стол, осторожно поинтересовался:

– Так ты не знал, что в кино снимаешься?

Ответил Кувалда таким взглядом, что, будь у него два глаза, наверняка пробуравил бы и Копыто, и кирпичную стену за его спиной. Верный уйбуй уловил, что дальнейшие расспросы, скорее всего, закончатся повешением, но осторожно уточнил:

– Ты правда здоровый?

– Правфа, – ответил великий фюрер, с трудом удержавшись от желания врезать верному, но безмозглому уйбую по верной, но безмозглой голове.

«Какой смысл бить Копыто по голове, если в ней нет мозгов? Только руку отшибёшь…»

– Откуда тогда видосик взялся? – начал расследование уйбуй.

Вопрос показался одноглазому дерзким, но через мгновение он понял, что болтливый помощник обязательно разнесёт информацию по Форту, и сдержал гнев.

– Я у того эрлийца грыжу лечил, которая выскочила. Он мне порошок насыпал, чтобы её убрать, а я порошок вискарём запил.

– А чем же ещё?

– Во-во, и я так пофумал: чем ещё? А оказалось, вискарём тот порошок нельзя было запивать, – на ходу придумал Кувалда, ловко путая правду и ложь. – Вот меня и развезло.

– У меня тоже такое было, – подтвердил Копыто, припоминая подходящий случай. В бутылке ещё оставался виски, и, прежде чем предложить следующий тост, уйбуй решил предаться воспоминаниям: – Лечил я, значит, триппер – подхватил от какой-то мундепши…

– От чего пофхватил?

– Да всё в порядке, – успокоил вождя уйбуй. – Девкой она была, только дурой…

– О февках, тем более фурных, после перетрём, – строго произнёс Кувалда. – Скажи лучше, кто вифосик по Форту пустил?

– Не знаю. Это же Интернет – как выяснишь?

Выяснять через Интернет Шапки не умели, но и оставлять такое преступление безнаказанным великий фюрер не хотел.

– Узнай как-нибуфь!

– И что?

– Что?

– Даже если узнаю, то что дальше? – с неожиданной серьёзностью спросил Копыто. – Вот, допустим, ты ему бошку спилишь…

– Не спилю, а повешу, – зло перебил его одноглазый.

– Во-во…

– Чтобы не распространял!

– И тогда все скажут, что ты правда крепко болеешь и репрессируешь перед могилой, – закончил уйбуй. – Об этом сегодня тоже думали, на примере человских диктаторов.

– Фля чего репрессирую, если я помираю? – не понял Кувалда.

– От зависти, – объяснил Копыто. – Мол, сам помираешь, вот и завидуешь тем, кто нет.

– Что – нет?

– Ничего нет.

– В смысле, жить буфут?

– В смысле, жить стали бы, если бы ты им бошки не повесил.

– За бошки не повесил, – поправил уйбуя фюрер.

– Вот и не вешай.

– «Не вешай»… – Кувалда взялся за бутылку, но, к разочарованию Копыто, наливать не стал: некоторое время изучал этикетку, словно пытаясь узнать из неё что-то важное, после чего с грустью спросил: – А как я фокажу, что зфоров? Если справку от эрлийцев принесу?

– Можно и справку. А вообще… – Выпито было достаточно, мозги прояснились, и Копыто на правах старого друга решил поучить великого фюрера уму-разуму: – Ты, Кувалда, когда в «Средстве» последний раз был? Когда со своими пацанами за одним столом сидел? Когда ты народ видел, а народ видел тебя? Ты, брат-фюрер, всей семьёй занимаешься, за что тебя любят, но отделился ты от нас, отделился, вот и начинаются с тобой всякие стагнации и прочие смертоносные заболевания.

– Не ругайся, – попросил одноглазый, понимая, что в чём-то Копыто прав.

– Ты сколько на посту, брат-фюрер? – горячо продолжил уйбуй и сам себе ответил: – Сколько лет ты за нас отдуваешься: от королевы по башке получаешь, казну бережёшь, войны выигрываешь, квоты на грабежи выбиваешь…

– Ты это к чему? – насторожился Кувалда.

– К тому, брат-фюрер, что дети при тебе родились, выросли и начали виски пить, а ты всё великий фюрер…

– Не нравится?

– Мне – очень нравится, – не сбившись, то есть искренне, ответил Копыто. – Но быдло, народ то есть, хочет новизны. А тут такая тема: ты умираешь…

– Я зфоров!

– Я ведь не от себя говорю, брат-фюрер, а как бы от народа, – торопливо уточнил уйбуй, вспомнив о государственной виселице. – Я рассказываю, как народ видит: ты, стало быть, умираешь, и дети будут пить виски при другом великом фюрере. Всё честно, и жизнь продолжается.

– Как это жизнь профолжается, если я умираю?

– А ты собрался жить вечно? – с искренним изум-лением поинтересовался Копыто.

В ответ Кувалда вздохнул. Жить вечно он, естественно, не собирался, но умирать в ближайшем будущем и только для того, чтобы выросшие дети пили виски при другом великом фюрере, лидеру нации не хотелось.

Требовалось срочно отыскать приемлемый выход из положения.

А ловкий Копыто уже вынул из рук одноглазого бутылку и разливал виски по стаканам.

– Ты, если болен, брат-фюрер, то так и скажи: мы ведь братаны, мы всё поймём, и пацаны твои тоже не дураки, все при делах. Ты, главное, не забудь следующего великого фюрера после себя назначить, чтобы без междоусобицы вышло, ибо я не уверен, что смогу всех победить…

– Я зфоровый! – заорал Кувалда и пнул разговорившегося уйбуя ногой так, что тот свалился со стула. – Пошёл вон!

– Слушаюсь, Твоё великофюрерство! – провизжал Копыто, вылетая из кабинета.

Но стакан не уронил, не расплескал и дозу свою опрокинул в коридоре. На зависть охранникам.

* * *

Павильон Обманщиц,

штаб-квартира семьи морян

Москва, улица Большая Оленья,

30 июня, четверг, 20:06