Мажор-3. Правда опаснее смерти - Сергей Калужанов

— Сразу напрашивается одна интересная версия, — решительно сказал Соколовский. — Настолько интересная, что мы вызвали Илью на мойку, чтобы он обследовал машину Алдонина изнутри. Жека, позвони сейчас на мойку, попроси их, чтобы они позвонили этому Кириллу и сообщили ему, что полиция изъяла его машину для экспертизы.

— Поехали, — оживился Симоненко, поднимаясь на ноги и одергивая пиджак.

Юля была удивлена, увидев у своих дверей полицейских с пакетом в руках. Аверьянов поднял его, демонстрируя яркую эмблему супермаркета и проглядывающую местами красную одежду внутри.

— Знакомая штука?

— Не понимаю, о чем вы, — пробормотала побледневшая Юля. Она настолько растерялась, что позволила увлечь себя в квартиру и закрыть дверь.

— Ну, конечно, — говорил Соколовский, поддерживая девушку под локоть, пока они шли в гостиную. — Все так. А мы как раз помогаем понять — работа такая. Пройдемте. Мы с лейтенантом Аверьяновым уже час около вашего дома. И вот что мы увидели…

Усадив девушку на диван, Соколовский сел рядом и продемонстрировал запись на телефоне. Юля увидела себя, выходящую из подъезда с тем самым пакетом. Она прошла к мусорным бакам, оглянулась и бросила пакет в один из баков. Почти сразу к баку подошел Аверьянов и достал оттуда пакет, вместе с содержимым.

— Что же выкидывает современная жительница мегаполиса? — проговорил Соколовский с философскими интонациями и стал вынимать из пакета одежду, точно такую, которая была на погибшей Марине: красную куртку, приметную юбку, берет. — Как прокомментируете?

— Можно никак? — тихо ответила девушка.

— А почему у вас точно такие же вещи, как на покойной Марине Яковлевой? — потребовал строго Соколовский ответа.

— Потому что, — Юля замялась на несколько секунд, — мы… Часто вместе себе вещи покупали…

— Чтобы вам быстрее думалось, — сказала Жека, — я вам сообщу, что наш коллега сейчас ищет Кирилла Алдонина. И у нас такой коллега, что можно не сомневаться — он найдет. Давайте-ка вы первая нам расскажете свою версию.

Соколовский смотрел в лицо девушки и искал ответа. Виновна или нет, кого она покрывает, что произошло на самом деле, ведь разгадка уже близка. Проще рассказать, покаяться, признаться, пока не поздно.

— Кирилл ваш друг? — спросил Игорь мягко. — Или у вас с ним другие отношения?

— Нет. У меня с ним вообще нет никаких отношений, — покачала как в прострации головой Юля.

— Зачем тогда вы его выгораживаете?

— Нет, — еще тише ответила Юлия. — Не его… В тот день она была у меня. И Сенька, и Кирилл. Мы ее уговаривали лечиться, бросить наркотики, потому что ее хотели уволить с работы. А она была так возбуждена…

— Кто из вас ее подсадил на наркоту? — спросил Соколовский, догадавшись, почему все были в тот вечер вместе.

— Кирилл. Он ее познакомил с этим типом, который продавал… Кирилл год уже не употребляет, он хотел помочь и Марине. И Сеня хотел. Он ее из-за этого бросил. И я хотела, понимаете, но получилось глупо и страшно!

— Рассказывай, рассказывай, — Соколовский стал гладить по плечу девушку, которая зажала лицо руками, и оттуда доносился ее голос.

— Мы ее удерживали. Она была под дурью тогда. Вырывалась, очень возбуждена была. Нам бы понять, что так нельзя, но мы тоже все были возбуждены, нам же стыдно было, что она… что вот такая у нас… А Маринка вдруг нож схватила из ящика и давай размахивать… Кир отнял нож, мне отдал. Ее за руки держал. Они с Сенькой ее уговаривали. Я просто не ожидала, а она… Вырвалась и отшатнулась на меня… а я нож держала… Она только вскрикнула… Я нож выпустила, а было поздно… Она сама, понимаете…

— Это парни придумали, да? Как от вас отвести подозрения и скрыть все случившееся?

— Они хотели в полицию звонить, а я сильно испугалась. У меня истерика был. А тут Маринкин телефон… сообщение пришло, что такси подъехало… она такси вызывала… Тут все и придумалось… как ее тело в машину Кирилла спрятать, как он приедет пораньше туда и положит ее в арке дома, а я пробегу через это место…

— Вы понимаете, что натворили, понимаете, насколько все усложнили для себя? — Соколовский покачал головой. — Вместо непреднамеренного убийства, фактически несчастного случая, вы накрутили столько… Сокрытие, попытка оклеветать невиновного…

Позвонил Симоненко и сказал, что Кирилла удалось найти и задержать. Соколовский ответил коротко.

— Она созналась.

Риелтор встретил Вику с довольной улыбкой на широком лице. Он поднялся навстречу, проводил ее до кресла и сел напротив.

— Добрый вечер ну, давайте договариваться, когда клиенты могут посмотреть квартиру! Вы присаживайтесь…

— Уже есть покупатель?

— Двое — на выбор! Может, удастся продать дороже, чем вы хотели…

— Как быстро я получу деньги? — перебила Вика мужчину.

— Очень быстро! — кивнул тот на живот женщины. — Два-три месяца, как раз малышу будет подарок!

— Два-три месяца? — не сдержалась Вика от возгласа. — Так долго?

— Ну да. Пока банк рассмотрит все документы и одобрит ипотеку. Поймите, сейчас никто не сидит на мешках с деньгами.

— Понимаю, — Вика упрямо сжала губы и поднялась из кресла. — Но эти варианты меня не устраивают. Деньги нужны сразу. Если нужно — занижайте стоимость. Главное, чтобы деньги сразу.

Симоненко стоял за спинами охранников в комнате с мониторами видеонаблюдения. Он ткнул пальцами в правый.

— Вот с этой камеры — запись, начиная с одиннадцати часов. На быстрой промотке вперед.

Изображение побежало, заметались люди. Охранник перематывал и перематывал изображение. С кладбища стали выбегать люди, в калитке стало тесно. Вот дорожка опустела. На камере не стало видимого движения. Наконец появились четверо, и Симоненко толкнул охранника в плечо.

— Стоп.

— Вот эти сказали, что спецоперация, — кивнул охранник, показывая на экран монитора. — Они и удостоверения полицейские показали.

Симоненко всматривался в знакомые фигуры Пряникова, Родионовой, Соколовского и Игнатьева.

Фишер позвонил, когда Игорь шел к своему мотоциклу, утомленный тяжелым днем и озадаченный тем, что Пряников только что прямо признался ему, что он стрелял в Игнатьева. Верить или не верить этому человеку. Сомнений было много, но и логика была на стороне Пряникова. А еще… Еще у него были возможности, которых не было даже у Игнатьева. Это заставляло размышлять и размышлять.

— Привет, Игорь, — послышался в трубке насмешливый голос Фишера.

— Соскучились? — буркнул Соколовский в ответ.

— Слышал, у вас вчера было небольшое приключение на кладбище, — пропустил его колкость мимо ушей Фишер.

— От кого?

— Тебе пора привыкнуть, что я все про тебя знаю. Скажи, Аркадия не прошибло на ностальгию?