В поисках любви - Кэтрин Кинкэйд

– Происхождение определяет характер. Никогда об этом не забывайте, дорогая, особенно в Индии, где всегда приходится думать, как круг вашего общения может повлиять на ваше положение в обществе, да и на саму жизнь в целом. Если он наполовину индиец, вы сможете доверять ему не больше, чем беспородному псу, способному наброситься на вас и покусать в любой момент. Имея дело с человеком чистых кровей, вы по крайней мере знаете, чего от него можно ожидать.

– Этот разговор мне неприятен, – проговорила Эмма бесцветным голосом. – Я отказываюсь его продолжать. Нельзя сравнивать людей с собаками; даже если бы такое сравнение было позволительно, беспородность собаки еще не означает, что она ни на что не годна.

– Только не обижайтесь, дорогая. Мне просто хочется вам помочь. Вы сказали, что собираетесь служить няней его детей. Но что вам, собственно, известно об этом человеке?

– Все, что мне необходимо.

– Надеюсь, что вы не ошибаетесь, дорогая моя.

В повозке установилась тишина. Эмма почувствовала отчужденность, возникшую между ней и ее спутницами. Она знала, что не станет делить с ними кров: если не откажутся они, это сделает она сама. Ее возмущали их расистские предрассудки. Неужели они действительно думают, что она предложит Кингстону разинуть рот, подобно коню на ярмарке, чтобы осмотреть его зубы, вернее, десны? Такой фанатизм вызывал у нее только презрение. Но, трясясь в тесной повозке, она не могла не задать себе вопроса: «А правда, что я знаю об Александре Кингстоне?»

Далеко не так много, как ей хотелось. Его происхождение интересовало ее куда меньше, чем многое другое.

Когда Алекс добрался до первого домика, уже опустились сумерки. Узнав от слуги, что мисс Уайтфилд взяла второй домик, он негромко выругался. Ведь это означало, что он, не говоря уже о носильщиках и паттах-валлах, проведет ночь под открытым небом.

Почему она не пожелала заночевать с тремя другими дамами? Разумеется, в маленьком домике было тесно, обстановка оставляла желать лучшего, но все четыре женщины смогли бы там разместиться без особого труда. Почему ни одна не подумала, что, разделившись, они создадут проблемы для него, не говоря уже о его свите? Ведь ни один из них не может ночевать в одном помещении с женщиной. Больше всего его удивляло, что это не пришло в голову самой мисс Уайтфилд, обычно столь щепетильной.

Ситуация усложнялась тем, что он привез с собой ее багаж и маленькую холщовую сумку, с которой она обычно удалялась в умывальную комнату при купе. Наверняка она будет рада получить ее и перед этой ночевкой. На следующий день она увидит свои сундуки, один из которых частично обгорел, другой был расплющен.

Алекс с самого начала знал, в каком состоянии пребывает ее багаж: после крушения он отыскал его в первую очередь, однако решил воспользоваться моментом и выкрасть документ об Уайлдвуде. Где ему было знать, что она хранит свою драгоценную бумагу при себе, вместе с другими ценными для себя предметами?

Шагая в темноте вместе с Сакарамом и несколькими носильщиками, нагруженными постельными принадлежностями и провизией, Алекс сокрушался, что ему не удалось завладеть бумагой, и в то же время мучился угрызениями совести, что чуть было не лишил мисс Уайтфилд ее имущества. Поступить так с женщиной во время долгого путешествия по чужой стране было бы верхом бесстыдства. Она не заслуживала такого обращения; с другой стороны, он тоже не заслужил, чтобы проклятый документ угрожал его благополучию.

Он был обязан обезопасить себя. Теперь оставалось только надеяться, что рано или поздно подвернется еще один шанс завладеть бумагой. Тем более что дорога в Парадайз-Вью не из коротких. Зная теперь, что Эмма носит ее на себе в мешочке, он сумеет придумать, как ее заполучить. Ожидать, что мисс Уайтфилд позволит ему раздеть себя, не приходилось, поэтому оставалось призвать на помощь всю свою фантазию. Возможно, он будет действовать через Тулси. Чем быстрее все это произойдет, тем лучше. А завладев драгоценным документом, он попытается сделать путешествие как можно более приятным для мисс Уайтфилд и скрасить горечь утраты.

Черт возьми, эта женщина ему нравится! Путешествие в ее обществе оказалось увлекательным. Главными ее недостатками были чудовищная чопорность и щепетильность, зато она не имела привычки постоянно жаловаться, свойственной другим женщинам из метрополии. Трудно было не проникнуться к ней симпатией, наблюдая, с каким детским восторгом она открывает для себя Индию. Ну, разумеется, не считая таких эпизодов, как, скажем, поклонение лингаму.

Ему нравилось дразнить ее, просвещать, спорить с ней. Она в отличие от всех остальных женщин служила стимулом для его интеллекта. Ни индианки, ни даже его молодая жена, мать его детей, не могли этим похвастаться. Женщины Индии были слишком необразованны и закомплексованы, чтобы на равных вести спор с мужчиной. Их воспитывали в подчинении мужчинам, у них и в мыслях не было им противоречить. Исключение составляла разве что Сантамани, наперекор традиции научившаяся грамоте. Кругозор остальных индийских женщин был до крайности узок. Их гораздо больше занимали события в зенане, женской половине дома, и мало интересовало то, что происходит за ее пределами.

Что касается англичанок, то до встречи с мисс Уайтфилд Алекс считал всех их скучными и заносчивыми особами, представляющими интерес разве что в постели; впрочем, они быстро надоедали ему и там.

Приходилось сожалеть, что мисс Уайтфилд с ее тягой к приключениям, чувством юмора и развитым интеллектом не родилась мужчиной. Он с удовольствием завел бы такого друга. Но к чему все эти качества женщине, да еще с такой заурядной внешностью! Назвать ее совершенно некрасивой было бы несправедливо: иногда, оживляясь, она становилась невероятно привлекательной. И тем не менее Эмма не относилась к женщинам, которых мужчины мечтают уложить к себе в постель.

Алекс усмехнулся, пытаясь представить мисс Уайтфилд в судорогах страсти. Она никогда не позволила бы себе проявлений чувственности. Скорее всего она замучила бы его вопросами, как этим занимаются верблюды или слоны. Издают ли они в процессе какие-либо звуки, покорна ли самка, каким образом она сигнализирует самцу о своей готовности? Вот как бы вела себя в подобной ситуации мисс Уайтфилд. Он едва не расхохотался, представив себе эту картину.

Чувствуя невероятную усталость после всех событий этого дня, Алекс с трудом переставлял ноги, бредя за Сакарамом по джунглям. К счастью, носильщики усердно уничтожали палками густую растительность по обеим сторонам тропы: у Алекса не было сил даже на то, чтобы следить, не покажется ли поблизости тигр. Конечно, думал он, мисс Уайтфилд не позволит ему заночевать в бунгало, но он может сделать это без ее ведома. Если он появится, когда она уже будет спать, и удалится до рассвета, мисс Уайтфилд ничего не узнает.

К завтрашнему дню Сакарам раздобудет палатки, и у него появится собственная крыша над головой, а пока… Что бы он только ни отдал за тюфяк в тихом безопасном домике, где его не будила бы болтовня слуг и где не пришлось бы бодрствовать, опасаясь хищников! Разве справедливо, что, сделав все возможное, чтобы все пассажиры поезда, как индийцы, так и европейцы, получили убежище в ближайших городках, деревнях и плантациях, сам он будет вынужден ночевать под открытым небом?