Не та девушка - Карина Пьянкова

Мистер Кин опустил взгляд и погрустнел.

— Вряд ли миссис Браун станет приглашать мистера Дарема, пока я живу у нее.

За этой короткой фразой скрывалась длинная история, но рассказывать ее юноша не стал, за него это решила сделать вошедшая в гостиную миссис Браун. Выглядела она действительно восхитительно в темно-зеленом платье, стекающем едва не до пола. Я тут же почувствовала себ еще более бедной родственницей, чем прежде.

— Это несомненно, мои дорогие, — с полной уверенностью произнесла миссис Браун, поджимая губы в гримасе неодобрения. — Подпускать преподобного к мистеру Кину я больше не рискну. Мистер Дарем буквально запугал бедного юношу и грозил всеми карами, если тот не явится в церковь на службу.

Мистер Кин только расстроенно повздыхал, но жаловаться на произвол священника не стал.

— Как можно относиться к человеку с таким возмутительным предубеждением, только потому что… — смолкла женщина на середины фразы и виновато покосилась на своего гостя.

Очевидно, что подразумевались обстоятельства рождения Джулиана, которые заведомо ставили его в положение отверженного. Его бы никогда не принимали в приличных домах, если бы он не был успешным знаменитым актером.

Мистер Кин поглядел на миссис Браун, очевидно не поняв, о чем она вела речь.

— Кажется, капитан Дарем расположен ко мне больше своего брата, — произнес он немного растерянно.

Вполне возможно, что симпатию к Джулиану Кину старший брат викария выказывал, просто чтобы позлить лишний раз Генри Дарема.

— А Сьюзан Дарем будет? — между делом осведомилась миссис Мидуэл.

Хозяйка дома покачала головой.

— Капитан будет без жены. Бедняжке снова нездоровится.

Ну надо же как быстро меняется самочувствие миссис Дарем. Впору только поражаться.

Мистер Кин за ужином был само очарование. Он легко поддерживал беседу, пусть порой и отвечал невпопад, смеялся над собственными шутками и над собой и старательно избегал разговоров о преподобном Дареме. Видимо, пока я была погружена в размышления о собственной нелегкой судьбе, священник успел изрядно попортить нервы молодому актеру, который ничем не заслужил такого предвзятого отношения.

— Вам просто стоит хотя бы раз-другой заглянуть в церковь, и тогда, возможно, викарий успокоится, — посоветовала молодому человеку умудренная жизнью миссис Мидуэл. Она юноше откровенно сочувствовала и не понимала поведения священника.

Я же пришла к неутешительному выводу, что мистер Дарем посчитал, будто Джулиан Кин имеет к роду человеческому весьма опосредованное отношение и упорно пытался вывести бедного молодого человека на чистую воду, использую весь арсенал, доступный священнику.

— Но я ведь не верю в Творца, — растеряно захлопал глазами мистер Кин.

Моя нанимательница пожала плечами.

— Так ведь я не прошу вас в него верить. Просто посидите во время воскресной службы со смиренным видом, и, возможно, этого хватит для того, чтобы немного умерить пыл мистера Дарема.

Актер повздыхал, выказал сомнение в том, что пыл викария вообще можно хоть как-то умерить, однако с предложением моей нанимательницы согласился без особых страданий. Похоже, что к вопросу религии мистер Кин относился с абсолютным безразличием, и отказ от посещений церкви для него принципиальным не был.

— Ну вот и славно, — подвела итог миссис Браун, которая испытывала сильное облегчение от того, что размолвка между викарием и ее гостем может сойти на нет. — Все-таки мистер Дарем — приятный благовоспитанный человек, не хотелось бы лишаться его общества.

Гость миссис Браун посмотрел на женщину с какой-то собачьей тоской.

— А вы уверены, что он действительно приятный и благовоспитанный человек? — уточнил мистер Кин с откровенным недоверием.

Миссис Мидуэл и наша соседка начали на два голоса расписывать несомненные достоинства преподобного Дарема, а Джулиан Кин только покладисто помалкивал. Но в его глазах читалось все, что он хотел бы высказать.

Капитан Дарем явился к восьми вечера, едва не с порога осыпал всех присутствующих дам цветистыми комплиментами, сердечно поприветствовал гостя миссис Браун — и за всей этой круговертью словес я далеко не сразу осознала, насколько на самом деле Джордж Дарем напряжен.

— Как здоровье миссис Дарем? — осведомилась я, наверное, не без сарказма. Но как было удержаться, если собственными глазами видела Сьюзан Дарем буквально несколько часов назад, и она была вполне здорова.

— Лежит пластом, — как ни в чем не бывало ответил капитан Дарем. Что ж, врал он с невероятной легкостью. — Вероятно, обед пришелся ей не по вкусу. Но это и не удивительно: та особа, что прислуживает моему брату, не слишком искусна в деле приготовления пищи.

Да, прислуга викария не отличалась кулинарными талантами, однако пока еще никого и не отравила. Я сразу заподозрила, что по какой-то неизвестной мне причине капитан Дарем решил, что нам не стоит встречаться с его женой. Интересно, почему? Она может что-то рассказать? Или мы — ей? Не может же муж держать жену взаперти только из-за собственного самодурства? Или все-таки может?

Лишний повод выбросить из головы все мысли о замужестве.

— Как же это печально для всех нас, — произнесла миссис Мидуэл как будто с искренним расстройством. — Нам так редко удается увидеть вашу очаровательную супругу, капитан. Надеюсь, скоро миссис Дарем станет лучше.

— Да, мы все надеемся, — поддакнул мистер Кин и улыбнулся.

Капитан Дарем выдал какую-то вымученную гримасу и поспешил сменить тему.

Миссис Мидуэл в этот вечер быстро утомилась, но при этом настояла на том, чтобы вернуться домой без меня.

— Останьтесь еще немного, моя дорогая, — решительно велела она. — Вечер очевидно доставляет вам большое удовольствие. Мистер Кин вызвался проводить меня, так что волноваться не о чем.

Гость миссис Браун действительно оказался столь любезен, что решил дать мне шанс провести весь вечер в гостях.

— Сама услужливость, — насмешливо прокомментировал поступок Джулиана Кина капитан Дарем.

Я недоуменно поглядела на него.

— Чужая доброта вас смешит, сэр? — неодобрительно поинтересовалась я у военного.

Мужчина пожал плечами.

— Скорее, меня смешит эта глупое раболепие и готовность всем и каждом оказать услугу, — отозвался он с легким презрением. — Впрочем, ничем иным мистеру Кину не привлечь к себе людей. Ну, разве что кроме наружности. Однако красота мимолетна, а вот репутация и происхождение остаются с человеком до самой смерти.

Неожиданно неприятно оказалось слышать подобные слова о Джулиане, возможно, из-за того, что он-то точно не врал и не утаивал, как сам капитан Дарем.