Девочка-яд - Виолетта Роман

Макс не брал трубку. Не отвечал на сообщения. Значит, ему сказали, что я уехала не одна. Что ж, может, оно и к лучшему. Изначально было ясно, что мы с ним совсем не пара. И не следует мне даже мечтать о возможности быть с таким, как он.

Славик. И он не отвечал на звонки. В груди больно сжало. Мне вдруг стало так одиноко и тоскливо. Мой хрупкий мир мечты трескался по швам и рушился на глазах. Славик был моим давним желанием. Но я все больше понимаю, что мы с ним слишком разные.

Евграфов. Все это время он вызывал во мне глухое раздражение — не больше. Я сторонилась его, отбивалась от его внимания всеми силами. Но всего лишь за неделю совместной работы я увидела намного больше, чем красивую оболочку и испорченный характер. Этим вечером я позволила себя опустить оборону. Позволила дать шанс нам с ним. Ничего серьезного. Просто провести вечер с тем, кто мне интересен. Но и этому не сбыться. После очередного моего побега он больше не повернется. Я знаю это. Изучила его характер. Док любит флирт и секс. Но теперь он не переступит через чувство собственного достоинства. А я сильно ударила по его гордости своим поступком.

Я позвонила брату. Он был уже дома, смотрел с Дашкой какой-то фильм. Да, конечно. Так я и поверила. Небось, сношаются, как кролики, в его комнате. Главное, чтобы мою кровать не трогали — и больше претензий нет. Я не хотела, чтобы Гоша волновался, соврала ему, объяснив свое отсутствие дома внеплановой сменой в гостинице.

Сколько бы ни обдумывала ситуацию, понимала, что Холодный дал мне гиблое дело. Как пройти на закрытую вечеринку дома у клиента? Быть знакомой с ним. Но я так и не встретилась с ним лично. И познакомиться вряд ли успею. Да и противно было даже думать о том, что придется иметь дело с этим мужиком. Нет. С меня хватит этого дерьма. Я больше не позволю Холодному делать из меня шлюху.

Оставался один способ. И как бы я ни пыталась придумать что-то еще, я понимала, что только он может выгореть.

Евграфов. Он ведь знаком с Велениным. Даже больше. Мужчины должны быть хорошими приятелями. Ведь Веленин отдал ему свое место в клубе. Значит, Макс может быть в списке приглашенных. Если это так — дело останется за малым. Охмурить его, сделать так, чтобы Евграфов потащил меня с собой на вечеринку.

К утру этот список был у меня. У Паши хорошие агенты. Бегло просмотрев фамилии, нашла Макса и выдохнула. Теперь оставалась самая главная сложность — сделать так, чтобы он захотел со мной общаться снова. А это будет ой как нелегко.

Утром, вернувшись домой, приняла ванну. За эту ночь, проведенную в клубе, насмотрелась на чужие оргии. Держалась подальше ото всех, в основном сидела в комнате, но несмотря на это чувствовала себя грязной. И самое ужасное то, что для меня это не было ошеломляюще ужасным или чем-то из ряда вон выходящим. Я привыкла видеть эти картины. С приходом Холодного к власти, все словно с ума посходили. Они трахают бедных девок так, словно убить их хотят. Едва на части не рвут. Ублюдки. Извращенцы. И за время жизни с Пашей я насмотрелась на эти ужасы вдоволь. Вот поэтому и стараюсь вырваться из этого болота. Хочу жить нормальной жизнью.

Закутавшись в халат, вышла в кухню. Гоша с Дашкой сидели за столом, пили кофе. Пообщавшись с братцем, выкурила сигарету и ушла в комнату. Как бы ни оттягивала этот момент, нужно было искать Макса. В больнице его нет — выходной. Значит, придется звонить.

Если честно, не верила, что он возьмет трубку. Вот так, сразу. Но его голос раздался в динамике телефона после второго гудка.

— Да, — резко проговорил Макс, выругавшись сквозь зубы. Я звонила ему явно не в то время. Уже было думала бросить трубку, но он каким-то образом узнал меня.

— Чего тебе надо, Судак? — прорычал со злостью. И что мне сказать на это?

— Нас прервали. Хотела продолжить вечер, — знаю, это полный бред, но мне оставалась только эта дорожка. Играть клиническую идиотку до последнего.

В динамике телефона раздался его смех. Я услышала женский голос рядом с ним и стиснула телефон в руках. Тоже мне, страдалец. Побежал горе заливать с какой-то шлюхой.

— Ты слышала, она хочет трахнуть меня, — ржет этот идиот, видимо, обращаясь к девушке. Прикрыла глаза, стиснула кулаки, чтобы не ляпнуть ему какую-нибудь гадость. Мне нужно было найти его. Там, на месте, будет проще.

— Так ты скажешь, где ты, или будем заниматься сексом по телефону? — спросила и прикусила губу в ожидании. Мне было так смешно. Этот дурачок ведется на любую игру. И сейчас не исключение.

— Я в области. А еще мне надоело с тобой трепаться. Я очень занят, Судак. Пока.

Он бросил трубку, а я сидела пару минут в прострации. Никак не могла понять, что мне делать: рыдать или материться. Или залиться истерическим смехом. Это что получается, он продинамил меня?!

Телефон в руках вибрирует, и на экране высвечивается новое сообщение. Евграфов. Он прислал мне адрес. Что ж. Значит, проведем эти выходные в маленьком городке Николаевка. Будем избавляться от конкуренток.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌

Он заставил меня ехать к нему за триста километров. Я тряслась в душном автобусе целый день, я устала, как собака, а он даже трубку взять не может! Я стояла на вокзале, и меня накрывало от злости. Потоптавшись на месте, поняла, что делать нечего. Придется искать его и надеяться на чудо. Вспомнила, что Евграфов в сообщении упоминал о баре для байкеров.

Спустя десять минут сидела в одном из такси.

— Байкерское место? — нахмурился мужчина, посмотрев на меня удивленно. — Ты уверена, что хочешь туда?

— Именно туда мне и надо, дяденька.

Водитель пожал плечами и тронулся в путь. А я отвернулась к окну, следя за дорогой. Городишко был маленьким, ничем не примечательным. Как рассказал по дороге неугомонный таксист, байкерские слеты здесь вещь частая. А еще ежегодно проводятся мотосоревнования.

Спустя сорок минут я была на месте. Клуб представлял собой двухэтажное здание из темного кирпича. Возле входа по передней стене стояло байков пятнадцать — не меньше. Я шла мимо бородатых мужиков в косухах и банданах, чувствовала раздевающие взгляды и старалась незаметно поправить короткую юбку. Но потом вдруг подумала, что занимаюсь глупостями. Страх — слишком роскошное для меня удовольствие. И по сравнению с Холодным и его людьми байкеры кажутся мне мальчиками — зайчиками из соседнего детсада.