Солдаты необьявленной войны - Александр Тамоников

— Чего тебе?

— Андрюш, что с тобой? Случилось что?

Кудреев расстегнул верхние пуговицы рубашки.

— Слушай, женщина! Тебе какое дело, что со мной? Что у меня? Зачем у меня? Ты перестанешь надоедать мне? Или слов не понимаешь? Хочешь, чтобы я с тобой поговорил по-другому?

— Хочу, Андрей, хочу! Если тебе станет легче, ударь меня! Избей! Сомни! Все приму!

— Короче, красавица, будешь продолжать лезть в мою жизнь — убью! Ты знаешь, я это сделаю!

Людмила вздохнула:

— Убивай! Все одно, жизнь без тебя — пустота.

Кудреев, успокаиваясь, покачал головой:

— Нет, Людмила, с тобой все же бесполезно говорить. Отвали. Мне надо домой.

Он повернулся, но споткнулся. Официантка кинулась к нему, удержав от падения.

— Эх, герой, давай хоть провожу, а то упадешь и встать без помощи не сможешь. Будут потом обсуждать, как командир спецназа валялся пьяным…

Андрей, поняв, что в этой чертовой темноте улицы вряд ли самостоятельно и без приключений доберется домой, согласился:

— Ладно, помоги. Пошли, но… только до калитки. Дальше для тебя — запретная зона.

— Конечно, Андрюша, что я, не понимаю?

Взяв офицера под руку, Людмила довела его до квартиры.

— Спасибо. А теперь возвращайся в кафе.

— Дверь-то сам откроешь?

— Уходи!

— Ухожу, только… Андрюша… будет плохо… пересиль себя, позови, а? Я для тебя сделаю все! Все, что ни пожелаешь…

— Я же сказал, уходи!

— До свиданья.

Людмила вышла на аллею, встала за кустарником, наблюдая за движениями Кудреева.

Подполковник с трудом нашел ключ, открыл дверь, вошел в квартиру. Вскоре внутри зажегся свет во всех окнах и забилась в стенах музыка. Через тюль Людмиле было видно, как Андрей откуда-то достал бутылку, приложился к ней, затем раздался звон разбитого стекла. Силуэт офицера исчез из поля зрения официантки.

Выкурив две сигареты, Людмила открыла калитку, прошла к двери. Та оказалась не запертой. Она прошла в комнату первого этажа. Подполковник лежал, раскинув свои сильные руки на софе. Не раздевшись и не разобрав постели.

Женщина выключила музыку и свет, вышла на улицу.

Посмотрев оттуда на окна квартиры Кудреева, проговорила:

— Понятненько, Андрюша! Теперь мне все ясно! Скоро о нас, дружочек, как и об Ольге с Кравцовым, заговорит весь городок! И не видать тебе своей недотроги! Это потом, когда я кину тебя, сможешь свалить к ней, если, конечно, захочешь, в чем я сильно сомневаюсь. А до того к этой правильной сучке я тебя не допущу! Нет, не допущу! Ждет тебя позор и одиночество, спецназ, за все те унижения, которым сейчас подвергаешь меня. Ох, и отомщу же я…

Из-за поворота показался Кравцов.

Он шел, что-то довольно мурлыча себе под нос. Настроение у замполита было превосходное. Поэтому он чуть было не прошел мимо официантки. Но та сама напомнила о себе, выйдя на дорогу. Удивленный майор остановился, спросив:

— Люда? Здесь?

— А что, Шурик, в этом необычного?

Кравцов взглянул на дом, от кустов забора которого выпорхнула его давняя подруга, подозрительно спросил:

— Уж не от Кудреева ли ты выскочила, козочка?

— Это запрещено?

Майор проговорил:

— Отчего же? Напротив! Очень даже напротив! Добилась-таки расположения грозного профи?

— Об этом, дорогой, история умалчивает!

— Надеюсь, до поры до времени?

— Как получится! Сам-то нашел дорожку к сердечку новенькой?

Кравцов внимательно взглянул на официантку:

— О ком ты?

— Ой, ой, ой, майор! Городок-то у нас маленький! Слухи распространяются быстро.

Майор рассмеялся:

— Ну, ты и стерва! Надо бы с мужем твоим поговорить, чтобы немного приструнил тебя.

— Поговори, Шура, поговори, он же твой подчиненный! Заодно расскажи, как мы с тобой иногда в сауне кувыркаемся. Это ему будет очень интересно узнать.

— Стерва!

Замполит вдруг притянул официантку к себе. Та не сопротивлялась.

— Добавлю, Люда, очень привлекательная стерва! У меня хата, ты знаешь, свободна.

Официантка сощурилась:

— А как же мой бедный муж?

— Как всегда!

— Твой разговор с ним?

— Повременим пока.

— Как ты быстро об Ольге забыл!

— Куда она денется? Как и Кудреев от тебя. Мы с тобой, родная, теперь союзники. У нас одни и те же цели. Так давай работать в паре по всем направлениям? Это наиболее эффективно.

— Ты и хмырь.

Замполит потрепал женщину за щеку:

— Буду ждать, дорогая!

— Жди, майор, жди!

Кравцов отстранил от себя Людмилу и скрылся в темном проходе. Официантка, выкурив сигарету, юркнула туда же.

Поднялся Кудреев ровно в 6.00. В квартире было темно. Странно! Он прекрасно помнил, что вчера, зайдя, пусть и с трудом, домой, везде включил свет. Черт, может, кто заходил к нему вечером? Тот же Воронцов или начальник штаба, Щукин? Этого еще не хватало. Увидеть командира отряда в таком виде! Ладно, теперь уже ничего не изменишь. Подполковник встал с софы, прошел в прихожую, нащупал выключатель. Щелкнул тумблером, свет не загорелся! Понятно! Вот в чем причина отсутствия освещения. Это уже легче. Он снял со стены «летучую мышь». С помощью лампы кое-как побрился. Минут двадцать постоял под холодным душем. Несмотря на отсутствие электричества, воду все же умудрились не отключить, как случалось. Почувствовав относительное облегчение, сделал зарядку. Завтракать не хотелось, но Кудреев заставил себя проглотить бутерброд. В 8.30 он был уже в расположении отряда.

А в девять часов в канцелярии задребезжал звонок телефона внутригарнизонной связи. Подполковник ответил:

— Кудреев слушает!

— Прапорщик Воронцова, здравия желаю, товарищ подполковник!

— Доброе утро, Ольга Дмитриевна, что-то случилось?

— Вы могли бы немедленно зайти в штаб?

— Конечно.

Андрей поднялся из-за стола, вышел из канцелярии.

В коридоре встретился с начальником штаба. Тот внимательно посмотрел на него.

— Что это ты на меня так смотришь?

— Потом поговорим!

— А есть о чем говорить?

— К сожалению, да!

Вскоре командир спецназа вошел в кабинет секретной части.