Новогодняя коллекция детектива - Татьяна Устинова

– Ну, хоть чего-нибудь расскажи! – жалобно попросила Лада.

Так получилось, что ни она, ни Маша не присутствовали на историческом бракосочетании Александры Потаповой и никому не известного типа «с турецким именем», как выразилась Машина тетка, узнав обо всей затее. Маша неожиданно слегла с каким-то ранним гриппом, пришедшим в Москву уже в ноябре, а могущественный Васятка увез Ладу с собой в Париж, где открывалась европейская художественная выставка. Александра «отдержала» все мероприятие в одиночестве, и теперь девчонки изнемогали от любопытства. Александра с ужасом думала, что будет, когда поправится Маша. Пока еще она была слаба, и бомбардировка по телефону шла в основном из Ладкиного района.

– Ну что тебе рассказать? – скучным голосом спросила Александра. – Я ведь уже сто раз говорила – ничего особенного не было. Подписала я какие-то бумаги сроком на год. Кстати, спасибо тебе за Александра Львовича. – Так звали юриста, который по Ладиной протекции и, как подозревала Александра, на Ладины же деньги консультировал ее по вопросам семьи и брака. – Очень толковый дядька, после того, как он просмотрел бумаги, я почувствовала себя гораздо спокойнее.

– Ну?

– Ну и все. – Александра потерлась внезапно зачесавшейся спиной о диван. – Потом нас в посольстве записали и… в загсе, ты ж понимаешь. Все как у людей.

– И ты с ним сразу переспала? – Ладино любопытство раздувалось, как воздушный шар над баллоном с гелием. Того и гляди лопнет.

– Сразу, сразу, – скороговоркой выговорила Александра. Обсуждать эту тему она решительно не могла. Стеснялась.

– Ну и как? – не унималась Лада. – Кто лучше, он или Победоносцев?

– Ладка, я тебя в последний раз прошу, заткнись, пожалуйста, а? Я тебе все расскажу, когда смогу. Сейчас – не могу. Ну хоть режь меня!

– Но он хотя бы не извращенец? – Лада, как профессиональный журналист, пыталась получить ответы на свои вопросы не мытьем, так катаньем. Но Александра тоже была когда-то профессиональным журналистом.

– Нет, – сказала она со всей холодностью, на какую только была способна в разговорах с Ладой. – Он не извращенец. Нормальный мужик, даже приятный. В этом смысле…

– В каком? – переспросила неугомонная Лада.

– В постельном, – пояснила Александра. – Ладка, если ты будешь так нахально ко мне приставать, я тебе его никогда не покажу, слышишь? А я тебя знаю, ты тогда просто подохнешь от любопытства…

Чем-то эта фраза напомнила Ладе прежнюю Александру Потапову, которую она знала с тех пор, как в первом классе их посадили за одну парту: маленькую Сашу в бантах и оборках и маленькую Ладу с короткой мальчишеской стрижкой и в юбочке, едва прикрывавшей попу.

Ладе казалось, что та Александра перестала существовать даже не тогда, когда ее драгоценный Андрей решил, что она ему больше не нужна, и, недолго думая, выбросил ее на помойку, а когда он женился на ней, преследуя свои гнусные цели… Встречая его в коридорах и барах «Останкина», она демонстративно отворачивалась, хотя Вика – Сашка этого не знала – и пыталась вызвать Ладу на дружескую беседу.

На беседу Лада не могла не пойти. Она сидела напротив Вики в полутемном уютном пресс-баре, покуривала, прихлебывала кофе и слушала Викины откровения о высокой и чистой любви, посетившей их с Победоносцевым, о невозможности изменить течение жизни или, наоборот, дважды войти в одну реку…

Вот тут, на реках и течениях, все дело и застопорилось. К их столу стремительной походкой очень занятого человека подходил знаменитый Васятка, которого знали в лицо не только все журналисты, но и «простые россияне», как принято было писать в политических текстах.

Прижимая к уху мобильный телефон, он равнодушно кивнул Вике, подставил Ладе для поцелуя вкусно пахнущую одеколоном и офисом, чуть потемневшую от дневной щетины щеку и, закатив глаза, попилил ладонью по горлу, давая понять любимой, как его достали неотложные государственные дела. Лада с кокетливой торопливостью покидала в сумку сигареты и зажигалку и, прощебетав что-то вроде «пардон, нам пора», последовала за Васяткой к выходу.

В конце концов, не одна Вика умела режиссировать любительские спектакли…

После этого начальница от Лады отвязалась, признав в ней если не равную, то, по крайней мере, соотносимую с собой силу.

А хрена Победоносцева Лада просто не замечала. Ни в коридорах, ни в барах, ни в комнате «Новостей». Наверное, ему плевать было на ее презрение, но она ничего не могла с собой поделать, опасаясь, что, если вдруг он заговорит с ней, она вцепится в его гладкую лоснящуюся харю и закатит такой скандалище, что уже никакой Васятка не поможет.

– Ладка, ты чего молчишь? – осторожно позвала Александра. – Обиделась, что ли?

– Конечно, – с готовностью согласилась Лада. – Конечно, я обиделась. Ты же мне не рассказываешь, каков твой новый муж в постели. И вообще, Потапова, как ты решилась переспать с чужим человеком? Ты же у нас образец высокой нравственности и моральной чистоты.

– Пожила бы ты с бабой Клавой, тоже была бы образцом нравственности и чистоты… – пробормотала Александра.

Но если честно, ответа на Ладин вопрос она не знала.

Когда Филипп позвонил ей и сказал, что согласен жениться, только если она будет с ним спать, она испытала сложное чувство. С одной стороны, ей вдруг стало противно и страшно, хотя, когда она так навязчиво предлагала ему себя и свою квартиру в придачу, ей казалось, что все будет легко и просто, – после всех бед мужчины для нее перестали существовать. С другой стороны, его намерения ей почему-то польстили.

Впрочем, понятно почему – она была уверена, что уж спать-то с ней он никак не захочет, а тут, поди ж ты, наоборот…

– Баба Клава тут ни при чем, – задумчиво сказала Лада. – Ее уже два года как нет, а ты все еще образец. Хотела бы, давно б загуляла…

Слушая вполуха Ладины рассуждения о жизни и любви, Александра думала о том, что уже скоро десять, а следовательно, вот-вот явится муж. За две с половиной недели она привыкла к тому, что он приезжает примерно в одно и то же время, а если задерживается, то всегда звонит. Недавно Александра с изумлением обнаружила у него мобильный телефон. Дорогая игрушка как-то выбивалась из его общего сиротского стиля, но попросить объяснений она не решилась. В конце концов, это вовсе не ее дело.

В замке деликатно щелкнул ключ, и Александру с ног до головы обдало ледяной волной.

– Приехал! – гиппопотамским шепотом сообщила она Ладе.

– Кто, турок? – заинтересовалась Лада. – Уже зашел, да? Ты где? На диване или на кухне?

– На ди… на диване, – выговорила Александра. Проклятая трусость! Наверное, она никогда не научится вести себя со спокойным достоинством.

– Я приехал, – негромко окликнул ее Филипп из прихожей. – Алекс!

Это чудовищное имя он дал ей еще на Викиной вечеринке и с тех пор так ее и называл. Алекс! Подумать только!